Небо цвета крови
Шрифт:
Танк вынырнул из дыма рядом, в паре сотен метров. Двигался он, конечно, на антиграве, на высоте человеческого роста над землей. Пушка повернута в другую сторону, но гаусс-эмиттер над башней вращается быстро-быстро, готовый в любую секунду и в любую сторону плюнуть невидимой и неслышимой смертью…
Олег поймал прицелом бронированную громадину. Стрелять из гаусс-винтовки в танк – занятие достаточно бесплодное. Защитные поля погасят энергию выстрела – температура внутри боевой машины повысится на тысячную долю градуса, на какую-то очень малую часть своей емкости разрядятся аккумуляторы
Подствольный гранатомет чуть более эффективен. Но лишь чуть… Слишком невелики по размерам уязвимые части бронемашин, слишком большое рассеяние у гранат…
И все же Олег выстрелил в шар эмиттера, успев мельком подумать, что чем-то он напоминает школьный глобус, только ножка слишком толстая.
Ба-бах! Мимо… Граната просвистела в метре от цели, и ее белый дымный хвост исчез в туче дыма.
Слева тоже кто-то выстрелил по танку, тоже гранатой. Угодил в корпус – грохот, ослепительная вспышка, визг осколков. Зрелищно, но безвредно для танка. Кто там, слева? Олег не помнил, да и некогда было вспоминать…
Танк нанес ответный удар. Пушка рявкнула, и там, откуда прилетела вторая граната, встала стена багрового пламени. Ненадолго, на секунду или две – но живых среди обугленных камней не осталось с гарантией. ОВС, объемно-вакуумный снаряд, страшная штука…
«Зален…» – вспомнил Олег. Именно он там лежал, в укрытии между двумя валунами. Нет больше Залена, круглолицего улыбчатого парня, и обугленный труп его скорчился в позе эмбриона, отчего-то всех, угодивших в зону действия ОВС, находят потом именно в таком виде…
– Убийцы, убийцы, убийцы… – шептал Олег, нажимая на спуск, и сам не слышал себя за грохотом боя.
Гранаты летели в танк одна за одной, уже не прицельно, но если есть на свете хоть какая-то справедливость, то одна из них должна, обязана найти щелочку в защите и прикончить этих убийц…
Не прикончила.
Наоборот, сквозь разрывы гранат Олег различил, как башня танка неторопливо поворачивается в его сторону.
Ну вот и всё…
Гранаты в барабане подствольника закончились, но он не тянулся к подсумку за новыми, замер, оцепенел… В голове вертелась одна-единственная дурная мысль: «Почему они не используют эмиттеры?» Как будто имеет какое-то значение, спалят тебя настоящим живым огнем или поджарят невидимыми глазу волнами…
А затем по танку прошла судорога. В самом прямом смысле – легкая рябь прошла по наблюдаемой Олегом картинке, словно он наблюдал танк не вживую, а на экране визора, и к телесигналу добавлялась какая-то помеха.
И боевая машина рухнула с двухметровой высоты! Катки не вращались, инерция протащила танк вперед на неподвижных гусеницах, одна лопнула, распласталась суставчатым телом, словно громадная стальная сороконожка… Бронированная громадина замерла – неподвижная, накренившаяся.
«Нюшка» сработала! – понял Олег. Черт возьми, если у него когда-нибудь родится дочь, он назовет ее Анной, наплевать, что старорежимное имя! А звать будет только Нюшей, и никак иначе!
И тут же сквозь клубящуюся коричневую муть прорвался грохот, в разрывах дымовой завесы взметнулась и опала стена пламени… В наушниках –
– Взвод, принимаю команду на се… – завопили было наушники сорванным, незнакомым голосом – вроде как Марлен, а может, и не он… Фраза тут же оборвалась, перешла в булькающий клекот.
Что было потом, Олег воспринимал кусками, отрывками, никак не связанными между собой эпизодами.
…Он рядом с мертвецом – шарит в подсумке, ищет гранаты к подствольнику, свои закончились, но и убитый успел расстрелять весь боезапас… Как он здесь очутился, Олег не помнил. И труп не опознал, шлема нет, вместо лица кровавое месиво, взрывная волна протащила мертвого уже человека по острым камням… Неподалеку подбитый боевой кибер – аккумуляторный отсек искорежен, растерзан взрывом, суставчатые конечности изломаны, нелепо разбросаны по каменистой земле, и кажется, что механическое существо, погибая, страдало и мучилось ничуть не меньше живого…
…Из дыма выныривает бронеглайдер, тоже дымящийся, – но клубы валят от него другие, черные. Машина подбита, идет не на антиграве, на колесном ходу, защита отключена, гранаты одна за одной ударяются в корпус, взрываются… Потом глайдер замирает, и Олег стреляет из гауссовки в посыпавшиеся из люков темные фигуры в громоздких защитных костюмах…
…Он сидит на валуне, и не слышит ничего, бой вокруг продолжается отчего-то бесшумно, шлема на голове нет, винтовка валяется рядом, – вернее, искореженный кусок металла, бывший недавно винтовкой… Руки в крови…
…Вновь бронеглайдер, на сей раз не подбитый, парящий на антигравитационной подушке, наплывает прямо на Олега, и выстрелить не из чего… «А ты швырни камень!» – издевательски советует мертвый Позар, и его – только его – Олег прекрасно слышит… Бежать и прятаться нет сил, он безвольно смотрит, как поворачивается в его сторону башенка бронеглайдера, и в последнюю перед выстрелом секунду успевает понять, что установлен в ней не лазер, но какое-то иное, незнакомое оружие…
И всё заканчивается.
Глава четвертая
Все для фронта, все для победы
Море тут было особенного цвета, – в хорошую погоду нежно-розового оттенка, словно в каждый литр воды кто-то пролил несколько капель крови… Во время штормов, здесь нередких, по умзалийским морям катились кроваво-красные валы с белыми шапками пены. Море, как всем известно, всего лишь огромное зеркало, отражающее атмосферу.
Утро выдалось тихое, маловетреное, а ночью вообще стоял полнейший штиль, ни дуновения, – и ничего хорошего в том, по мнению Славика, не было. Роторный парус застывшей у причала «Ласточки» едва вращался, а значит аккумуляторы, разряженные вчера, за ночь толком не зарядились… Они и в хороший-то ветер заряжались едва лишь на четверть номинальной емкости – старые, выработавшие все сроки… В начале этого сезона в рыбхозе должны были выдать новые, но война спутала все карты и председатель сказал жестко: не будет аккумуляторов, и других запчастей не будет, – все для фронта, все для победы.