«Небо должно быть нашим!»

Первушин Антон Иванович

81 сутки полета

…Алексей завел интересный разговор. Он считает, что на самом деле мы вышли в космос не слишком рано, как пишу я, а как раз вовремя.

Он говорит: если даже отбросить фактор появления тяжелых межконтинентальных ракет и сателлитов, то срабатывает другое, а именно – изменение наших представлений о том, как должна протекать правильная человеческая жизнь. Раньше правильный человек должен был помогать своему роду, держаться корней, он был зависим от старейшин, от их мнения. Он должен был обязательно родить наследника, построить дом и так далее. Но такой добропорядочный образ жизни только мешает астронавтике. Мы – пионеры межпланетных трасс, и мы отказываемся от традиций во

имя нового, неизведанного. Патриархальные условности не могут иметь для нас значения. И не имеют. В сущности мы – перекати-поле, но отныне это не ругательство. Наоборот, нам надо гордиться этим. Ведь что такое «перекати-поле» было раньше? Кто были эти люди, открывавшие новые земли, осваивавшие Америку? Голодранцы, изгнанные со своей земли, умирающие от голода, парии в своей стране. А современный астронавт – это летчик или ученый, вполне состоявшийся человек. Казалось бы, ему всего хватает здесь. И в старые времена его тяга к новому была бы расценена как авантюризм, как бессмысленное расходование человеческого материала. Но не теперь. Никого сегодня не удивляет, что состоявшийся в чем-то человек продолжает искать себе новое применение, расширяет свои возможности. Не сидит как рантье на проценты от уже сделанного, накопленного, а снова рискует, снова ставит на карту жизнь и благополучие. Это больше не авантюризм, а подвиг. И оценивается он соответствующе.

Кто мы были без подвига? Еще один животный вид, топчущийся под черным небом. Планктон. Биомасса. Мы даже придумали себе Бога, чтобы оправдать бессмысленность своего существования. Мол, он создал нас, а значит, что-то хотел этим сказать. Но Бог не нужен, если есть Вселенная. Она наделяет нашу жизнь смыслом. И делает авантюру подвигом…

82 сутки полета

…За американцами мы наблюдали всегда.

Врага надо знать в лицо. Разведка и специалисты из Академии наук постоянно снабжали нас материалами по американской астронавтике.

После долгого топтания на месте у США стало получаться. Кроме исследовательских и разведывательных сателлитов, они начали запускать пилотируемые корабли. Серийным кораблем сделали одноместный «Дайна-Сор» – легкий орбитальный самолет для решения военных задач на низких орбитах. Чтобы контролировать большие высоты, разрабатывался двухместный корабль «Сайнт» с грузовым отсеком и двигателями маневрирования. Еще ни шатко ни валко продвигался проект «Джемини» – бескрылого тяжелого корабля, который, согласно опубликованным данным, был необходим для реализации первого этапа в подготовке лунной экспедиции. Наши аналитики, впрочем, полагали, что «Джемини» может использоваться в качестве корабля-инспектора, который будет способен приближаться к нашим сателлитам или ударным платформам, чтобы изучить или даже заминировать их.

Что мы могли противопоставить американцам? Легкий орбитальный самолет «Красная звезда». Беспилотные крылатые ракеты, запускаемые с «Бурана» и «Су-100». Орбитальную станцию «Союз», работы на которой начались в 1960 году и которая должна была стать первым форпостом на пути к Луне. Росла сеть контрольно-измерительных пунктов, обеспечивающих наблюдение за сателлитами и связь с ними. В спешном порядке переоборудовались аэродромы по всей стране – теперь они могли принимать орбитальные самолеты и их носители.

Запуски осуществлялись каждую неделю. В небе становилось тесно. И хотя американцы придерживались экваториальных орбит, всем было ясно, что раньше или позже дойдет до стычек. Если они преследуют по всему океану наши корабли и подводные лодки, провоцируя иногда столкновение, то что их могло остановить в околоземном пространстве, которое они считали своим?..

83 сутки полета

…Пожаловался Алексею. Сказал, что приближаюсь к самому неприятному месту в своих мемуарах.

– Что такое? – удивился он.

– Звезда Шиборина, – ответил я.

Алексей задумался. Потом спросил:

– Но ты ведь, вроде, никого

там не сбил? Или я чего-то не знаю?

– Повезло, – сказал я. – Никого не сбил. Иначе ты полетел бы на Луну с кем-нибудь другим.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что.

Если вы заметили, я не из пацифистов. Я считаю, что в ситуациях, когда речь идет о жизни и о будущем, человек вправе применить оружие и уничтожить врага. Но одно дело, когда на тебя прет черная фашистская машина, и другое – когда приходится наказывать за дерзость.

Никто не осудил и никогда не осудит пилотов-астронавтов, которые защищали наше право на освоение космоса и, выполняя приказ, были вынуждены стрелять по чужим кораблям. Ведь это тоже подвиг. Но не тот подвиг, которым можно гордиться. И ребята никогда не выпячивали свои военные заслуги. Они все понимали. Титов и Николаев ушли из Отряда. Другие продолжали летать, но просились на транспортные рейсы. Каманин в этом вопросе всегда шел навстречу и переводил в другие группы, переукомплектовывал экипажи.

Я думаю, если бы мне удалось сбить один из американских орбитальных самолетов, то в первую экспедицию на Луну меня вряд ли послали бы. Королев настаивал, чтобы первым человеком на другой планете был «чистый» человек, без крови на руках. Он был прав, конечно. Такой человек должен был встать в один ряд с Ильюшиным, остаться в памяти человечества на веки вечные. Такой человек должен был ездить по миру, демонстрируя преимущества нашего социалистического строя, и так, чтобы ни одна западная зараза не могла смутить его вопросом, когда и скольких астронавтов он убил. Мне, кстати, задавали подобные вопросы, и я честно спокойно отвечал: «За свою жизнь я не убил ни одного человека».

– Пиши как было, – посоветовал Алексей. – Зря страдаешь. В конце концов потомки нас рассудят.

Итак, пишу как было.

6 июля 1966 года с мыса Канаверал стартовал тяжелый корабль «Джемини-2». Он вышел на высокую орбиту с тем же наклонением, что и орбита, на которой находилась «Красная звезда-5». В этой «Звезде» уже семь лет покоилось тело Сергея Шиборина. Сначала на «Джемини» не обратили внимания. Мало ли с какими целями американцы могли запустить свой новый корабль. Однако после того, как «Джемини» накрутил шесть витков, стартовали два орбитальных самолета «Дайна-Сор». Сначала они вышли на низкую орбиту, затем сделали два маневра: увеличения высоты и увеличения наклонения орбиты. Стало ясно, что американцы сводят пилотируемые сателлиты в группу. Мы и сами часто прибегаем к этому трюку: эскадрилья орбитальных самолетов выглядит внушительнее да и вооруженность у нее заметно выше, чем у отдельного аппарата. Аналитики Генштаба прикинули и по всему выходило, что целью американской группы является «Звезда» Шиборина. Это казалось невероятным, ведь Советский Союз давным-давно объявил корабль Шиборина мемориалом – памятником всем героям космоса. Этот статус был закреплен в документах ЮНЕСКО. Таким образом, американцы покушались на самое святое – на память о погибших во имя прорыва к звездам.

Мнения по поводу ответных действий разделились. Одни считали, что это провокация, и нужно проигнорировать запуск и маневры группы. Другие были настроены более решительно и доказывали, что это не простая провокация, американцы явно испытывают нас на прочность, стараясь продемонстрировать всему миру, кто в космосе хозяин, поэтому следует перехватить группу, пока она не подошла слишком близко к мемориальному кораблю. Реальность, как мы все узнали позже, оказалась прозаичнее. Американцы действовали так нагло, потому что полагали, будто могут сделать все быстро, поставив нас перед фактом. Они знали наверняка, что корабль Шиборина не заминирован. Они знали наверняка, что сумеют вскрыть его, как консервную банку, извлечь тело мертвого пилота и шифровальное устройство. Они знали наверняка, что на орбитах нет сейчас маневренных советских кораблей, а значит, мы вряд ли сумеем перехватить их в момент проведения инспекции. Но они недооценили наши возможности. Как и всегда, они недооценили нас.