Небо под потолком

Берег Игорь

Кстати, вилки здесь тоже выдают, а в тюрьме не полагается. Не боятся, что заключенные набросятся на охранников. Или более-менее уважают тех, кого заточили в подземелье. Но разве можно уважать унижаемого тобой человека?

Собрав посуду, он постучал кулаком в дверь. Через минуту открылось окошко. Это был уже не Федюня, а один из охранников.

– Веди наверх!
– скомандовал узник.
– Мне в зал надо!

Тот молча отпер дверь и сопроводил его до выхода из подвала. Но там указал в другую сторону от трапезной.

– В чем дело?
– возмутился Никита.

– Ведено

проводить в кабинет. Так, свежие новости.

Что еще Л.М. придумал? Но, оказалось, ничего особенного. Носорог позвал, чтобы рассказать, как будет проходить сегодняшнее шоу. Вскоре привели и Вахтанга. Тем временем Никита успел стрельнуть из коробки на столе сигару и, не обращая внимания на раздражение хозяина, раскурил ее.

– Ну, орлы, - сказал Л.М., когда пилоты уселись в кресла и приготовились его слушать, - вот и настал ваш день. Сработаете сегодня хорошо - озолочу.

– Того, кто в живых останется, - подал реплику Никита.

– Разумеется. Второму уже ничего не нужно будет. Даже приличных похорон. В чем прикажете его хоронить? В спичечном коробке? Так и тот велик будет.

– Брось свой дурацкий юмор. Не смешно.

– Не наглей, - попробовал осадить бывшего одноклассника Носорог.

Но это теперь не так просто было сделать.

– А я не наглею. Учти: не тебе умирать, а кому-то из нас. Вот и не шути. Проникнись серьезностью момента.

– Ладно, проникся. Шутки в сторону. Нужно, чтобы предварительно вы слетали сегодня днем. Аппаратуру уже устанавливают, необходимо ее настроить. Сделаете?

Вахтанг кивнул. Он тоже был несколько мрачен. Уверенность - уверенностью, но и летчики, у которых боевых вылетов немерено, тоже не железные.

– Когда начинать будем?

– Часиков в шесть соберутся люди, и - с Божьей помощью...

– Прикажи шторы сейчас как следует задернуть и свет включить. Надо осмотреться при искусственном освещении.

– Без проблем. Какие-то еще пожелания?

– Дай нам троим перед вылетом полчаса поговорить. И позволь, на всякий случай, с Аллой проститься.

– Тоже несложно. Все?

– Практически. Ну что, мы в ангар пошли? Готовиться надо.

– Не задерживаю.

Какая будничная беседа, подумалось Никите. Словно перед спектаклем или цирковым предоставлением режиссер разговаривал с артистами.

Приготовления в трапезной шли полным ходом. По углам зала установили камеры с мощными объективами. Тут же настроили два больших экрана, на которые будет передаваться изображение. Поначалу Носорог хотел и в кабины самолетов влепить по камере, чтобы была видна остервенелая рожа летчика, палящего по противнику. Но пилоты решительно воспротивились, мотивируя тем, что в кабине слишком мало места, чтобы туда можно было втиснуть еще одну железяку. В действительности им не хотелось, чтобы гости и хозяин дома знали о работающих рациях и переговорах, которые будут вести пилоты во время боя. Перехватывать эту связь Носорог наверняка не догадается.

Осмотрев телехитрости, Вахтанг и Никита включили верхний свет и пошли в ангар. Вчера они не стали заправлять самолеты после полетов. Боевого дежурства не предвиделось. Теперь

с помощью джипа подтаскивали машины к насосу и по очереди качали деревянную ручку. Бензина в цистерне оставалось совсем немного. Никита с месяц назад доливал в нее из пузырька для зажигалок. Больше, наверное, не придется.

– Как думаешь, получится у нас?
– спросил, сопя у насоса, Вахтанг.

– Должно получиться. Иначе зачем это все? Лучше уж взлететь, двигатель отключить - и вниз. Или выйти с пистолетом и гранатами и повоевать напоследок.

– Покажи оружие!

Они достали из ящика "кольт", набили патронами несколько обойм, подготовили десяток гранат. В полет брать все это не собирались, но могло пригодиться для прорыва на свободу потом.

Держало их только время. Почему люди Шестокрыловой не могли появиться раньше восьми вечера? А без помощи извне им не прорваться.

Жалко, что второй пистолет остался на вилле Серафима.

Никита подкатил баллон со сжатым воздухом, подключил шланг к разъему. Сейчас слетают, покрасуются перед камерами, потом опять дозаправка. И до вечера можно отдыхать. Его начинали томить эти вынужденные перерывы, когда ничего не происходило. Лучше бы сразу все решилось.

Кто-то кашлянул у него за спиной. От неожиданности он даже подпрыгнул. Вахтанг сидел в кабине, следил за стрелкой манометра, а больше никого в ангаре быть не могло. Оказывается, появился Калашников.

– Вы-то как сюда попали?

– Нешин решил, что будет красивее, если самолеты начнут разбегаться с разных концов стола и взлетят навстречу друг другу. Вот я и подвинул установку ближе. Заодно решил сам проверить, как миниатюризатор работает. Там хозяин еще эффекты придумывает, что-то вроде зенитной артиллерии.

– Карпентер хренов, эффекты ему нужны! Надеюсь, это не вы зенитные орудия спроворили?

– Как можно! Это хлопушки китайские, безвредные.

– Для вас они безвредные, а если в мой самолет попадет, мало не покажется. И запомните: может быть для вас он хозяин, но не для нас.

– Я ведь так просто сказал, без всякого намека. Из кабины высунулся Вахтанг.

– Закрывай, хватит.

Никита завернул вентиль баллона.

Отставной военный спрыгнул на бетон ангара.

– Не пугайся ты этих хлопушек. При их скорости всегда в сторону уйти можно. Надо только следить повнимательнее и держаться в стороне от разрыва.

– А если он, гад, еще что-нибудь придумает? Для эффекта.

– Ну так давай нашего изобретателя отправим в разведку.

– Правильно! Пусть прикинется, что хочет дать техническую консультацию. Слышали, Калашников? Вперед, на защиту интересов нашей авиакомпании!

– Вадимом меня зовут. И не собачьтесь, ребята! Мы же все в одинаковом положении!

– Предположим, не совсем в одинаковом. Вы при любом раскладе в живых останетесь, хоть у Носорога, хоть у Серафима, а хоть и в Хьюстоне. Нам же помирать надо готовиться. Думаете, Лавр победителя отпустит и даже денег отвалит? Ни хрена подобного. Я эту суку уже достаточно изучил. Со школы помню, хотя тогда он и не был такой сволочью. Ну, согласны на разведку идти?