Небо Заклинаний
Шрифт:
Вдвоем они прошли через поле сражения, и Аргон продолжал хранить молчание, шагая, облаченный в свой длинный белый плащ с капюшоном. Он шел так быстро, что Алистер едва за ним поспевала.
Наконец, Аргон остановился в центре сражения, на поляне, напротив которой находился Рафи. Рафи по-прежнему стоял здесь, вытянув обе ладони по бокам, закатив глаза. Он призывал тысячи упырей, которые появлялись из расщелины в земле.
Аргон поднял одну ладонь высоко над головой, направляя ее в небо, и широко открыл глаза.
«РАФИ!» – крикнул он, бросая вызов.
Несмотря на весь шум, крик
Когда Аргон закричал, внезапно тучи над его головой расступились. С неба, прямо в ладонь Аргона, опустился белый поток света, который словно соединял его с самими небесами. Поток света становился все шире и шире, напоминая торнадо, обволакивая поле битвы, обволакивая все вокруг него.
Налетел сильный ветер, раздался громкий свист и, Алистер, не веря своим глазам, наблюдала за тем, как земля под ее ногами начала трястись еще сильнее, огромная расщелина начала двигаться в противоположном направлении, медленно затягиваясь.
Когда расщелина начала закрываться, десятки упырей пронзительно закричали, будучи раздавленными, когда они пытались выбраться наружу.
Через несколько минут сотни упырей заскользили назад по земле, когда расщелина начала все больше и больше сужаться.
Земля затряслась в последний раз, после чего стало тихо, когда расщелина, наконец, затянулась и земля снова стала цельной, как будто никакой трещины не было вовсе. Приглушенные ужасные крики нежити, доносившиеся из-под земли, наполнили воздух.
Наступила пораженная тишина, приведшая к временному затишью в сражении, когда все стояли и наблюдали за происходящим.
Рафи пронзительно закричал, обернулся и посмотрел на Аргона.
«АРГОН!» – крикнул он.
Пришло время для последнего столкновения двух великих титанов.
Рафи побежал на открытую поляну, высоко держа свой красный жезл, и Аргон не стал колебаться, отправившись навстречу Рафи.
Они оба встретились посредине, каждый держал над головой свой жезл. Рафи опустил свой жезл на Аргона, и друид, подняв свой, отразил удар. Когда они встретились, поднялся белый свет, напоминающий искры. Аргон замахнулся в ответ, и Рафи отразил этот удар.
Они наносили удар за ударом, нападая, отражая удары, белый свет летал повсюду. Земля дрожала от каждого их удара, и Алистер ощущала в воздухе огромную энергию.
Наконец, Аргон нашел брешь, замахнулся своим жезлом снизу и сверху, разбив жезл Рафи.
Земля неистово задрожала.
Аргон сделал шаг вперед, поднял свой жезл высоко над головой и опустил его прямо вниз, на грудь Рафи.
Рафи издал ужасный пронзительный крик, из его рта вылетали тысячи мелких летучих мышей, пока его рот оставался широко открытым. На мгновение небо стало черным, когда прямо над головой Рафи начали собираться тучи, которые метнулись на землю. Они поглотили его целиком, и Рафи завыл, когда его закрутило в воздухе и выдернуло вверх, в небо, направив колдуна навстречу ужасной судьбе, которую Алистер не хотела себе представлять.
Аргон стоял, тяжело дыша, когда все, наконец, затихло. Рафи был мертв.
Армия нежити пронзительно закричала, когда друг за другом они начали рассыпаться на глазах Аргона. Каждый
Алистер окинула взглядом поле сражения и увидела, что осталась только одна битва – через поляну ее брат Торгрин уже противостоял их отцу Андроникусу. Она знала, что в предстоящей битве один из этих решительных мужчин распрощается с жизнью – ее брат или ее отец. Девушка молилась о том, чтобы в живых остался ее брат.
Глава пятая
Луанда лежала на земле у ног Ромулуса, в ужасе наблюдая за тем, как тысячи солдат Империи наполняют мост, триумфально крича, пересекая его на пути в Кольцо. Они вторгались в ее родную землю, и она ничего не могла с этим поделать – только беспомощно сидеть здесь, смотреть и спрашивать себя, не является ли она по какой-то причине всему этому виной. Девушка не могла избавиться от ощущения, что каким-то образом она несет ответственность за то, что Щит опустился.
Луанда обернулась и, посмотрев на горизонт, увидела бесконечные корабли Империи. Она знала, что совсем скоро здесь будут миллионы войск Империи. С ее людьми покончено, с Кольцом покончено. Теперь всему пришел конец.
Луанда закрыла глаза и потрясла головой – снова и снова. Было время, когда она очень злилась на Гвендолин, на своего отца, и она с радостью стала бы свидетельницей разрушения Кольца. Но ее взгляды изменились – с момента предательства Андроникуса и его обращения с ней, с той минуты, когда он обрил ей голову, когда избил ее на глазах у своих людей. Это заставило ее осознать, как она ошибалась, какой наивной была в своем стремлении к власти. Теперь Луанда отдала бы что угодно за свою прежнюю жизнь. Все, чего ей сейчас хотелось, – это жить в мире и довольстве. Она больше не стремилась ни к честолюбию, ни к власти. Теперь ей просто хотелось выжить и исправить свои ошибки.
Но, наблюдая за происходящим, Луанда поняла, что одумалась слишком поздно. Теперь ее любимая родина будет разрушена, и она ничего не может с этим поделать.
Девушка услышала ужасный шум – смех вперемешку с рычанием – и, подняв глаза, увидела стоявшего над ней Ромулуса, который наблюдал за происходящим, уперев руки в бока. На его лице была широкая, довольная улыбка, обнажившая его острые зубы. Он откинул голову назад и рассмеялся.
Луанда сгорала от желания убить его. Если бы в ее руке был кинжал, она вонзила бы его Ромулусу в сердце. Но, зная его, то, как крепко он был сложен, каким невосприимчивым он был ко всему, она понимала, что кинжал, вероятно, не пронзит его.
Ромулус посмотрел на нее, и его улыбка превратилась в гримасу.
«Теперь», – сказал он. – «Пришло время для твоей медленной смерти».
Луанда услышала характерный звон и увидела, что Ромулус снял с пояса оружие, которое напоминало короткий меч, если бы не конический длинный сужающийся наконечник. Очевидно, это оружие было создано для пыток.
«Сейчас ты будешь очень, очень сильно страдать», – сказал Ромулус.
Когда он опустил свое оружие, Луанда подняла руки к лицу, словно отгораживаясь от всего этого. Она закрыла глаза и закричала.