Небольшая подсказка
Шрифт:
Так что, хотя они уже много лет не были женаты, моя семья чертовски любила Оли, и мы всё равно видели его пару раз в год.
Моя бабушка? Это была совсем другая история. Теперь она замужем за мужчиной моего возраста. Она всё продала, переехала через всю страну и жила своей лучшей жизнью, насколько я слышала в последнее время.
— Когда он должен приехать сюда? — спросила Фрэнни, моя старшая сестра.
Я выглянула в окно кухни. Солнце садилось, в зимние часы темнело ещё до того, как пробило шесть часов
— Он будет здесь с минуты на минуту.
Снежная буря ожидается около восьми. Я взглянула на сестру, которая помогала маме готовить ужин.
Я пригласила всех к себе на ужин, но меня выгнали из кухни из-за отсутствия у меня кулинарных навыков.
Я встала и взяла пиво из холодильника, украдкой ковыряясь в тарелке с нарезкой, созданной Фрэнни. Она хлопнула меня по руке, когда я потянулась за ещё одной виноградинкой.
— Ай, сучка, — поддразнила я и потрясла рукой, чтобы облегчить боль от её удара.
Прошло около года с тех пор, как мы все вместе видели Оли, поэтому, когда он сказал, что будет в городе сегодня вечером после поездки в Грецию, все бросили свои дела и нашли время для визита.
— Папа! — крикнула Фрэнни.
Я услышала стон отца, прежде чем звук его шагов приблизился, и он вошёл на кухню.
— Буря должна разразиться в восемь. Я планирую уйти к тому времени, если только ты с мамой не захочешь узнать, сможет ли Саша подвезти тебя домой?
Наши мама и папа посмотрели на меня, а затем на Фрэнни. Они ездили с ней.
Я пожала плечами.
— Я могу отвезти вас домой, если вы хотите задержаться подольше.
Папа покачал головой, подошёл к маме и обнял её, прежде чем поцеловать в шею.
— Мы поедем с твоей сестрой, Саша. Я не хочу, чтобы ты ездила в такую дерьмовую погоду.
— О, но я могу? — Фрэнни всё скулила.
— Ты живёшь в нескольких домах от нас, дорогая, — сказала мама. — Ты можешь припарковаться у нас на подъездной дорожке и дойти до своего дома пешком.
Фрэнни фыркнула, но лишь покачала головой.
Моя мама усмехнулась и начала собирать посуду, чтобы накрыть на стол, но всё, что она нашла, это мои четыре сколотых тарелки, которые я купила на распродаже, и стопку бумажных. Она взглянула на меня и подняла бровь.
— Действительно сладкая?
— Обычно здесь только я, и я ненавижу мыть посуду. Ты найдёшь изысканные изделия из стерлингового серебра там, — я указала и ухмыльнулась, когда она открыла ящик и вздохнула, схватив пластиковые вилки и ножи и покачав головой.
— Как, чёрт возьми, мы будем есть курицу примавера этим дерьмом? — спросила Фрэнни. — Оно сломается, и нам придётся давиться кусками пластика.
Я закатила глаза.
— Королева драмы. Всё будет хорошо.
Вспышка фар привлекла моё внимание к кухонному окну, и я увидела приближающуюся по дорожке машину.
— Он здесь! — крикнула
На лице мгновенно появилась улыбка, когда я подошла к входной двери и открыла её. Я услышала, как заглохла его машина, а затем плавный шум закрывающейся двери. Снег начал падать, я запрокинула голову и посмотрела вверх, увидела, что хлопья начали быстро падать.
Хруст от его ног по земле, когда он подошел ближе, заставил меня взглянуть в его сторону, когда он завернул за угол.
Видеть Оли было похоже на тёплые объятия или толстое одеяло в холодный день. Он был моим родным, знакомым, и мне нравилось видеть его и всех остальных, потому что это казалось самой комфортной вещью на свете.
Секундой позже он крепко сжал меня в медвежьих объятиях, прежде чем я успела хотя бы вздохнуть или произнести хоть слово. Я прижалась к нему и обвила руками его талию.
— Как твои дела, милая? — он поцеловал меня в макушку.
Я отстранилась и улыбнулась ему. Оли был большим, ростом шесть футов три дюйма. И он был сильным, с короткими волосами цвета соли с перцем, квадратной челюстью и резкими мужскими чертами лица. Он определённо не выглядел на пятьдесят семь лет.
— Теперь, когда ты здесь, даже лучше, — ответила я, сжимая его ещё раз и немного тая, когда его гигантская рука потёрла мою спину, чтобы согреть меня, когда я вздрогнула.
Мы направились внутрь, и как только я закрыла входную дверь, остальные члены семьи двинулись к нему. Он крепко обнял Фрэнни и мою маму и поцеловал их в макушку, а потом был мой отец, которого он хлопнул по спине и полуобнял, как это делают мужественные мужчины.
Остаток вечера пролетел довольно быстро: был подан ужин, и каждый задал Оли по двадцать вопросов о его последних путешествиях. Никто не говорил о моей бабушке, но, опять же, нам особо нечего было сказать. Я точно ничего о ней не слышала, а мой отец, её собственный сын, не разговаривал с ней почти год.
— Кто-нибудь хочет десерт? — спросила моя мама, заканчивая убирать со стола, не позволяя никому помочь — даже мне, в моём собственном доме. — Я принесла кофейный торт.
— Она даже положила его в один из тех контейнеров, купленных в магазине, — пошутил мой отец, из-за чего моя мама показала ему средний палец.
Мы все засмеялись, когда она пошла на кухню, а через несколько минут она вернулась с новыми тарелками, пластиковыми вилками и пресловутым десертом.
— Мой любимый торт, — сказал Оли и подмигнул маме.
Она попыталась выглядеть суровой, но в итоге рассмеялась и произнесла сочное ругательство себе под нос, подавая каждому по кусочку. Я взяла свой кусочек, и мы вместе сели за стол и смеялись, шутили и вспоминали все моменты, которые мы провели вместе, и которые сделали нас счастливыми.