Небольшие заметки по Кипру

Экслер Алекс Борисович

Выбор места для отдыха

Пришлось устраивать ужин и звать на него десяток знакомых, которые мне как раз и прожужжали все уши этим Кипром. Знакомые, плотно выпив и легко закусив, закусили в свою очередь удила и… пошло-поехало. Я только и успевал чирикать карандашом в блокнотике, записывая названия городов и отелей, а также время от времени бросался разводить в стороны раскрасневшихся друзей, которые начинали на повышенных тонах выяснять, чем, например, «Парк бич» лучше или хуже «Теофано», и почему в Пафосе отдыхают только старперы, а Лимасол — шикарное тусовочное место, почти такое же, как и Раменское под Москвой. Часа через три, когда гости выпили и съели все, что было в доме, пару раз подрались, раз пять выпили на брудершафт и подняли бесчисленное количество тостов «За процветание этого чудесного острова и за нас на нем», картина передо мной сложилась следующая:

1) Город Пафос — западная часть острова, древняя столица Кипра. Там расположено огромное количество всяких достопримечательностей, и этот город для отдыха обычно предпочитают туристы среднего и старшего возраста. В Пафосе есть небольшой аэропорт.

2) Лимасол — центральная часть побережья. Самый шумный и тусовочный город. Огромный порт, центр виноделия, фестивали, праздники, карнавалы, бары, дискотеки и ночные клубы. Короче говоря, город, который никогда не спит, за что и любим молодежью, предпочитающей ночью колбасить по дискотекам, нежели днем мотаться по всяким древним развалинам. Кроме того, в Лимасоле проходит знаменитейший Фестиваль вина. Правда, это мероприятие происходит в конце августа — начале сентября, а я собирался на Кипр ехать в середине июля.

3) Ларнака — третий по величине город Кипра. Огромный аэропорт, соленое озеро неподалеку от города, где водятся розовые фламинго, крупный порт, но главное — знаменитая Ларнакская набережная, обсаженная финиковыми пальмами, — излюбленное место для прогулок всех отдыхающих. Набережная является настоящей достопримечательностью, потому что ничего похожего в других городах нет.

4) Айя-Напа. Маленький городок (точнее, рыбацкая деревушка), который после оккупации в 1974 году турками знаменитой Фамагусты стал как бы преемником этого известнейшего в прошлом места отдыха. Теперь в Айя-Напе отличный курорт, славящийся своими пляжами с золотистым песком и почти полным отсутствием сильного ветра, который часто досаждает отдыхающим в других городах. Много ресторанов, баров и дискотек, бурная ночная жизнь. За это Айя-Напа справедливо любима молодежью.

5) Протарас. Юго-восточное побережье. Романтическое место с экзотическим пейзанским пейзажем — ветряные мельницы, белые домики, отличные пляжи. Протарас славится своей береговой линией — скалистые берега с подводными пещерами чередуются с песчаными бухточками. Именно поэтому данное место больше всего любят ценители дайвинга и подводной охоты. Разумеется, на Кипре есть и другие города (как, например, нынешняя столица — Никосия), но они находятся не на побережье, поэтому для отдыха особого интереса не представляют (хотя на экскурсии туда ездят довольно часто).

Так что выбор у меня, как видите, был небольшой. Пафос отпадал, потому что я себя считаю еще не полным хламом, а кроме того, я собирался ехать не ради достопримечательностей, а чтобы тупо и лениво валяться на пляже. Протарас не годился, потому что я боюсь погружаться глубже 10 сантиметров под воду (у всех есть свои маленькие тараканы). Для Айя-Напы я был уже, пожалуй, староват, поэтому оставались Лимасол и Ларнака. Лимасол привлекал своей тусовочностью и размерами, а Ларнака — знаменитой набережной. Я люблю вечерами гулять по набережной, разглядывая народ и заходя время от времени в маленькие кафешки и ресторанчики. Есть что-то умиротворяющее в том, как ты, не спеша, бредешь вдоль моря, ловя оценивающие взгляды встречных девушек, затем резко разворачиваешься и… бредешь вдоль моря в обратную сторону, ловя оценивающие взгляды встречных девушек, затем разворачиваешься и… идешь обратно, ловя оценивающие, в том числе и взгляды, а затем, проголодавшись от свежего воздуха и оценивающих взглядов, садишься в кафешку, небрежно что-то заказываешь, после чего долго и не торопясь кушаешь и пьешь, свысока глядя на дурачков, которые аршинными шагами меряют набережную, воображая, что встречные девушки смотрят на них оценивающе. Черта с два! Девушек просто забавляет твоя рубашка немыслимой расцветки, болван! Так что прекращай этот дурацкий

променад и лучше садись ко мне за столик — выпьем! Впрочем, с набережной пришлось обломаться. Потому что сразу после обсуждения городов пошло обсуждение отелей, и меня стали настойчиво склонять в сторону отелей Лимасола. Мои друзья ко мне очень хорошо относятся (по крайней мере, мне так хочется думать), поэтому каждый из них до небес превозносил «свой» отель и охаивал конкурирующие заведения. Однако каждый из них в оценке отелей руководствовался своими личными пристрастиями, которые для меня далеко не всегда были убедительными. Например, один из друзей в качестве основного достоинства отеля называл размер его бассейна, а мне на эти бассейны наплевать с высокой башни — зачем плескаться в жутко хлорированной воде, когда под боком Средиземное море? Другой отмечал, что в его отеле есть зал игровых автоматов… Вот радость для человека, который и на компьютере-то в игрушки уже лет десять не играл. Третий подчеркивал, что его отель построен далеко за городской чертой, поэтому там очень тихо. Но чтобы выехать в город поесть, надо потратить долларов тридцать… Короче говоря, пришлось составить огромную таблицу отелей, куда я заносил все их плюсы и минусы (на свой, разумеется, взгляд). Примерно к 6 часам утра, когда большинство знакомых или разъехались, или спали вповалку кто где, я понял, что выбирать отель надо по зову сердца. Но сначала пришлось определиться вот с каким моментом. Дело в том, что есть интересный подход, практикуемый на всех побережьях: если отель стоит непосредственно у моря (при этом в его названии почти всегда присутствует слово «beach» — «пляж»), то это называется «первой зоной», и цены на проживание в подобном отеле довольно высоки. Если же отель расположен совсем чуть-чуть дальше (буквально через дорогу от отеля первой зоны), то цены на проживание в нем значительно ниже, хотя до моря идти дольше ровно на две минуты. Таким образом можно сэкономить немаленькие суммы, если догадаться поселиться не в первой зоне, а во второй (но только удостоверившись, что данный отель действительно расположен в нескольких метрах от первой зоны). Но только я мужественно собрался сэкономить и выбрать четырехзвездочный отель во второй зоне, как непонятно каким образом не заснувший гость мне подсунул фотографии отеля «Парк бич» в Лимасоле, на которых я увидел чудеснейшую эвкалиптовую рощу. Друг, воспользовавшись отсутствием или временной нетрудоспособностью остальных конкурентов, объяснил, что на самом деле на Кипре большие проблемы с растительностью. Подавляющее большинство отелей, сказал друг, стоят практически на камнях, и от солнца можно укрыться только в холле или в номере. А «Парк бич» расположен в редчайшем месте — эвкалиптовой роще. Чего тебе еще надо, спросил друг? Валяйся на пузе среди эвкалиптов и вдыхай живительный воздух. Тем более, что «Парк бич», несмотря на то, что он расположен в первой зоне, считается трехзвездным, поэтому относительно недорогой. Зато обслуживание там — на чистые четыре звезды. В конце концов, сказал друг, ты же не последний человек в Интернете. Неужели ты будешь селиться во второй зоне, чтобы сэкономить лишнюю копейку? На тебя это не похоже! Мне очень хотелось спать, а кроме того, я действительно люблю эвкалипты и медведей коала — маленьких ленивцев, которые всю жизнь висят на эвкалиптах, обдумывают смысл жизни и жрут листья… Честно говоря, мне очень давно хотелось стать таким мишкой — задумчиво висеть на эвкалипте, питаясь подножным кормом, — а тут как раз подворачивался удобный случай. Поэтому я решился — «Парк бич», Лимасол, эвкалиптовая роща, три звезды, которые, как мне было обещано, четыре. После этого меня таки отпустили спать…

Стоимость и полет

Заказать именно «Парк Бич» не было никаких проблем. Любая турфирма обычно имеет возможность забронировать места в каком-то названном вами отеле. Нужно только позаботиться о том, чтобы заранее сделать заказ, потому что отели на Кипре довольно небольшие, да и в «высокий сезон» (июль-август) там народу весьма немало. Я обратился в одну из турфирм, которую мне посоветовали друзья (название приводить не буду, чтобы меня не обвинили в скрытой рекламе), и оплатил места. Правда, во время общения с менеджером выяснилось, что столь любимой россиянами в Турции системы «Все включено» («All inclusive» — когда в стоимость проживания входит полное питание с напитками, включая горячительные) на Кипре почти не бывает. Точнее, в некоторых отелях можно заказать так называемый полный пансион, но он, во-первых, будет не дешевле, чем обеды и ужины в ресторанчиках города, а во-вторых, напитки (даже безалкогольные) все равно нужно оплачивать отдельно… Я тут же вспомнил, сколько с нас драли за напитки к полному пансиону в Египте и категорически отказался от любых «все включено». Кроме того, при заказе отеля вас отдельно спрашивают, какой тип номера будете брать: с окнами, выходящими на город, или с окнами, выходящими на море. При этом разница в цене была весьма значительная — порядка 16 долларов в сутки. Я попытался выяснить, обусловлен ли такой разброс цен исключительно видом из окна или еще какими-либо физическими, моральными или религиозными причинами, однако мне сказали, что разница исключительно эстетическая. Поэтому я не стал брать номер с видом на море, о чем впоследствии, разумеется, сильно пожалел. Впрочем, об этом чуть позже… С билетами на самолет можно было особо и не думать. На Кипр, к счастью, летают не чартерные, а регулярные рейсы, причем они, в отличие от всего остального на Кипре, достаточно дешевы. Узнав об этом, я очень обрадовался, потому что ненавижу летать на чартерах, несмотря на всю их дешевизну. Почему? Да потому что чартерные рейсы имеют массу специфических особенностей, а точнее — граблей, на которые вы можете не наступить, а можете наступить так, что на лбу потом останется здоровенная шишка. Ведь чем чартер отличается от регулярного рейса? Чартеры обычно используются на популярных туристических направлениях — там, где регулярных рейсов не хватает и где народ готов платить меньше, но летать, что называется, хуже. В этом случае некая частная фирма арендует у какой-то авиакомпании самолет под конкретный полет — например, Москва — Хургада (Египет) или Москва — Анталия (Турция), короче говоря, для полета в популярное туристическое место. После этого фирма, арендующая самолет, или сама его заполняет пассажирами (если она одновременно является туроператором), или распродает места другим туристическим фирмам. Билеты на такие рейсы стоят намного дешевле, чем на регулярные. Это объясняется несколькими факторами. Во-первых, чартерный рейс, в отличие от регулярного, почти никогда не вылетает с неполностью укомплектованным салоном. Если на регулярном рейсе нередко бывает, что самолет наполовину пустой, то на чартерах нередко бывает так, что самолет заполнен даже несколько больше, чем полагается. Во-вторых, чартерные рейсы обычно летают в достаточно неудобное время (почти всегда — ночью или ранним утром). В-третьих, если даже регулярные рейсы иногда задерживают по причине отсутствия свободной полосы, то чартерам дают взлет только после того, как все регулярщики разлетелись кто куда. Поэтому при полетах на чартерах никогда нельзя рассчитывать на то, что он вылетит и прилетит вовремя. Весьма нередки случаи, когда чартер опаздывает на 8-10 часов и даже на сутки. Причем если из России они вылетают более-менее нормально, то основные проблемы бывают при возвращении (например, в Хургаде мы как-то просидели часов пять, ожидая чартера, а рядом с нами сидели люди, которым не подавали самолет уже 14 часов; они столько пили, что мы очень боялись за их здоровье). Так что дешевизна — дешевизной, а неудобств чартер создает довольно много. Это если не принимать во внимание тот факт, что почти все авиакатастрофы, происходившие с российскими самолетами за последнее время, случались именно с чартерами. На регулярных рейсах подобных происшествий, как утверждается высоким начальством, не было. Так вот, на Кипр, как ни странно, чартеры не летают. Туда отправляются регулярные рейсы (Аэрофлот, Трансаэро и какая-то кипрская авиакомпания), которые приземляются в Ларнаке или Пафосе (Аэрофлот, как мне сказали, летает только в Ларнаку, а Трансаэро — только в Пафос), причем стоимость билетов относительно невысока. Впрочем, когда приобретаешь полный комплекс услуг — отель и перелет, то разница в ценах с Турцией и Египтом становится очень заметной. Кипр намного дороже. Даже на первый взгляд. Я уж не говорю о том, что открылось второму и третьему взгляду, которые просто слегка обалдели от всего этого. Вот, для сравнения… Если за комплект услуг на 10 дней в Турцию вы заплатите (я сейчас считаю номер на одного) порядка $550 вместе с перелетом, и это будет четырех— или пятизвездочный отель со «Все включено» — то есть вам больше не придется платить почти ничего, то за 10 дней на Кипре я заплатил $840 за трехвездочный отель «Парк Бич» (правда, он стоит в первой зоне и по уровню вполне похож на нормальные четыре звезды) с завтраком. А уж сколько пришлось платить за еду и все остальное, я пока промолчу. О грустном — чуть позже. Так что Турция по сравнению с Кипром — просто бесплатный отдых. Египет, кстати, тоже намного дешевле, но я совершенно не выношу арабов в качестве обслуги (не из-за каких-то расистских побуждений, не подумайте ничего плохого, а просто… просто я не люблю арабов в качестве обслуги; можете считать это моим личным капризом; ну да, они насквозь подлые, лживые и негодяйские создания, но я не люблю их совсем не за это), а кроме того, после известного многим моим читателям случая я дал страшную клятву никогда в жизни больше не ездить отдыхать в Египет, поэтому никакой свежей информации по этой стране я дать не могу. Впрочем, я уже собрался на Кипр, так что никакие расходы меня остановить не могли. Тем более, что мне просто необходимо было выяснить, что же такое на этом острове привлекает большинство моих друзей и соотечественников…

Вот мы и на острове

Путевки и билеты были приобретены быстро и безо всякой помпы. Меня только спросили, желаю ли я заказать какие-нибудь экскурсии, что называется, прямо здесь, на материке (Кипр, как мы помним, представляет собой остров), и я было воодушевился, однако когда услышал, что двухдневная поездка на теплоходике куда-нибудь на греческие острова или в Египет (с Кипра без визы можно сплавать в Египет, Грецию, Израиль и еще в несколько близлежащих стран) обойдется на человека примерно в 250 долларов в национальной американской валюте, то сурово сказал: «No thank you», решив взять экскурсии на Кипре, потому что, руководствуясь богатым опытом, предполагал, что на месте эти же экскурсии обойдутся значительно дешевле (так как не придется платить туристической фирме ее проценты). Собрались, полетели. Прилетели в Пафос. Там аэропорт маленький, но симпатичный. Несмотря на отсутствие въездных виз, на границе приходится предъявлять все свои бумаги и отвечать на типовые вопросы: зачем ты сюда приехал, сколько намерен пробыть и не планируешь ли нанести урон безопасности этого государства. Вновь прибывшие делятся на три потока: киприоты, русские и все остальные. То есть для русских даже выделен отдельный коридорчик. Не знаю, стоит ли этим гордиться или нет, потому что, с одной стороны, даже приятно, что нас так ценят, но с другой — остальные коридорчики были абсолютно свободны, а мы все толпились в узком проходе, который обслуживали всего два таможенника. К тому же, как на грех, в нашей очереди попался мужик с какими-то странностями в документах, и его мучили минут двадцать, решая, как с ним поступить: расстрелять здесь же за сортиром, отправить обратно или все-таки разрешить въезд. Меня же суровый таможенник почти и не мучил. Спросил только, что я собираюсь здесь делать, получил ответ, что я намерен дней десять продумывать новый механизм динамической генерации своего сайта из MySQL, после чего нервно икнул и отпустил меня с миром. Первое, что нужно сделать в аэропорту любой страны мира, — это поменять деньги. Почему? Потому что, во-первых, в аэропорту комиссия обмена часто бывает меньше, чем в других местах (это мы в России привыкли к тому, что за обмен валюты берется чисто символическая сумма, а в мире за подобную операцию вы нередко можете заплатить 5, 7 и даже 10% от сумммы обмена, что очень и очень немало; представляете, что такое отдать сто долларов за обмен тысячи?), а во-вторых, американские деньги (если вы, конечно, приехали не в Америку) у вас нигде не возьмут, потому что это вам опять же не Россия, где мы с долларами уже сроднились. Так что лучше всего сразу запастись местными пиастрами, фунтами, кронами или гульденами, чтобы ни в чем не испытывать дискомфорта. Кипрский фунт (мы помним, что до обретения независимости Кипр был английской колонией) дороже американского доллара и по стоимости почти точно равен английскому фунту. Таким образом за 100 долларов вы получаете примерно 60 фунтов. С одной стороны, вроде, какая разница, сколько стоит местная валюта по отношению к доллару, однако я много раз убеждался, что когда одна местная единица равна двум-трем долларам, деньги улетают намного быстрее, чем когда она стоит дешевле доллара. Почему? Да потому что это связано с чисто психологическим моментом. Приходишь на том же Кипре (или в Лондоне) в магазинчик, видишь цену «20». Ну, думаешь, двадцать (в голове при этом вертится двадцать долларов, как единица отсчета). Вроде, недорого. Покупаешь. И только потом соображаешь, что в долларах это уже не двадцать, а все сорок… От Пафоса до Лимасола — примерно час езды, но меня заверили, что трансфер (доставка) входит в стоимость путевок, и о переезде позаботится встречающая фирма. И действительно, на выходе из аэропорта стоял какой-то зловещего вида таксист, держащий в руках картонку с надписью «EXLER». — Это я, я! — закричал я радостно, подбегая к таксисту, но он посмотрел на меня очень недоверчиво и по-английски поинтересовался, могу ли я этот сомнительный для него факт как-нибудь доказать. Пришлось ему быстро пересказать начало «Записок жены программиста», но оказалось, что я просто должен был показать свой туристический ваучер. После того как таксист убедился в моей подлинности как Экслера, нас посадили в машину — 200 «Мерседес» пятнадцатилетней давности, и мы поехали. Таксист ужасно гордился наличием в своей машине кондиционера, поэтому заставил закрыть все окна, врубил кондиц на всю холодную катушку и любезно направил его прямо мне в грудь. Я же к этим развлечениям отношусь весьма осторожно, потому что раза три в жизни очень круто простужался от автомобильных кондиционеров и хорошо помню, что отходить потом приходилось две-три недели, — до того это жестокий вариант простуды. Поэтому я вежливо попросил таксиста направить леденящую душу и тело струю куда угодно, но только не мне в грудь или другие части моего тела. Таксист же, вероятно, решил, что я из вежливости предлагаю ему не тратить весь запас ледяного воздуха на меня одного, а забочусь о том, чтобы и ему что-нибудь досталось. Поэтому он, как человек радушный и гостеприимный, сказал что-то типа: «Вы — гость!» — после чего врубил кондиционер на пятую позицию (он стоял на третьей) и направил в мою сторону все воздуховоды. Я совершенно обледенел, но присутствия духа не потерял и стал по-английски объяснять, что не хотел бы злоупотреблять его добротой. Кондиционер, сказал я этому потомку Деда Мороза, кушает очень много горючего, которое дорого стоит в этой прекрасной стране. Не лучше ли, предложил я, вообще выключить это средство роскоши, чтобы не расходовать бензин непонятно на что. Дорога до Лимасола, объяснил я таксисту, далека, а бензина может не хватить. Но таксист заверил меня, что бензином он заправлен на всю катушку, а раз гости острова платят деньги за поездку, то он просто обязан их обдуть ледяным воздухом со всех сторон, чтобы они не чувствовали ни малейшего дискомфорта. Тогда я был вынужден признаться, что ненавижу ледяной воздух, поэтому прошу направить этот чертов кондиционер куда угодно — в сторону моря, неба или Америки. Но главное — не в меня. У моего организма на кондиционеры аллергия, честно сказал я таксисту. Как только мой организм увидит кондиционер, он тут же начинает чихать и кашлять так, что не только мое тело испытывает сильные сотрясения, но и все вокруг, включая древние «Мерседесы». Таксист, прослушав эту тираду, помрачнел, задумался, но затем вдруг улыбнулся и заявил, что я это все говорю из вежливости, лишь бы не забирать себе весь холодный воздух. Но он, таксист, дал страшную клятву снабжать гостей кондиционированным воздухом в полной мере, даже в ущерб своему стопятидесятикилограммовому телу. Вот она, чертова вежливость! Вместо того, чтобы сразу послать этого таксиста с его чертовым кондиционером, я завел эту волынку с экивоками, реверансами и раскланиванием, и теперь вынужден терпеть поток воздуха прямо в рожу с риском заболеть и проваляться весь отдых. Пришлось кое-как прикрыться руками и ждать окончания поездки, потому что таксист от всех этих церемоний совсем съехал с глузда и даже не реагировал на просьбу направить поток воздуха в пол. Он решил, что я с ним продолжаю играть в вежливость, поэтому только радостно улыбался и повторял: «Вы — гость!» Этот проклятый кондиционер испортил мне все удовольствие от поездки, а между тем, дорога от Пафоса до Лимасола очень красива. Большая часть пути проходит по холмам вдоль моря, и пейзаж там — просто восхитительный. На въезде в Лимасол таксист вдруг углядел небольшую пробку, поэтому лихо развернулся и помчался объездным путем по каким-то узким улочкам. Я знал, что поездку оплачивает турфирма, поэтому таксисту не имело смысла весь день катать нас взад-вперед по Кипру, накручивая счетчик, как они иногда делают со вновь приезжими. И действительно, где-то через двадцать минут мы уже стояли около отеля «Парк Бич». Что интересно, счетчик этот работник гудка и руля включил в момент отъезда от аэропорта. Оставалось понять, зачем он это сделал: чтобы предъявить показания турфирме, или чтобы заставить заплатить меня (я сразу решил, что в пререкания вступать не буду, так как в данном случае мне это совершенно не нужно, а просто позже стребую уплаченную сумму с местного отделения туристической фирмы). Выгрузив вещи, я подошел к таксисту и, наивно хлопая глазами, спросил, сколько я должен. На счетчике, между тем, стояла довольно солидная сумма — 22 фунта (почти 40 долларов). Таксист задумчиво стал чесать в затылке. С одной стороны, за поездку ему уже было заплачено, и требовать с меня он мог только чаевые — 1-2 фунта. С другой стороны, раз этот наивняк хочет расплатиться, подумал таксист, то почему бы и нет. С третьей стороны, если он сейчас с меня возьмет деньги по полной, а об этом узнает турфирма, то таксист получит здоровенный пистон в соответствующее место. С четвертой стороны, если хорошенько подумать, он же меня вез просто-таки как принцессу, заботясь обо мне, как о родном. И весь кондиционер на меня потратил, не считаясь с расходами. Так что почему бы и не взять полную сумму. Скажу потом турфирме, проносилось в голове у таксиста, что клиент сам сунул деньги мне в карман, заявив, что это чаевые. Весь этот поток сознания настолько явственно отражался на лице таксиста, что я, наблюдая за ним, просто обхохотался. Наконец у таксиста чувство долга возобладало над алчностью, и он грустно заявил, что ему, в принципе, кое-что заплачено, но если я считаю себя порядочным и, как особо подчеркнул таксист, прекрасно охлажденным в такую жару человеком, то на подобные мелочи могу не обращать внимания и выдать ему полную сумму. В ответной речи я поблагодарил великодушного таксиста, который был готов взять с меня полную плату второй раз, но выразил опасение, пойдет ли ему на пользу такое богатство. Большое количество денег, назидательно сказал ему я, приводит к большому количеству проблем: надо же думать, на что и как их потратить, поэтому человек постепенно хиреет, заболевает от кондиционера всякими простудными ринитами с ангинами, после чего выглядит как забытый на прилавке помидор после жаркого рыночного дня. А мне, заявил я таксисту, его здоровье очень важно. Потому что если у этого древнего «Мерседеса» не останется хозяина, он очень скоро развалится на кучу составных частей. После этой, полной достоинства, речи я дал таксисту 2 фунта на чай и любезно с ним распрощался. Впрочем, таксист, по-моему, даже не обиделся. Правда, он так хлопнул своей дверью, что из-под днища машины что-то вывалилось, но я так думаю, что это он просто демонстрировал свою молодецкую удаль.

Отель «Парк бич»

В отеле нас встретили довольно прохладно, но в номере не отказали. Да и вещи поднести никто не предложил, причем даже за деньги. Впрочем, все время приходилось себе напоминать, что я заказал все-таки трехзвездочный отель, а не пятизвездочный, где вокруг тебя стайкой вьются хотя и восьмидесятилетние, но еще очень крепкие деды, которые изображают мальчиков на побегушках. Номер, как и было заявлено еще в Москве, выходил не на море, а на город. Однако что именно это означает, я понял только ночью, но об этом чуть позже. Сам номер представлял собой комнатку средних размеров со вполне приличной ванной, телевизором и кондиционером. С одного торца в номер можно было войти из двери (их было две: одна вела в номер с улицы в маленький тамбур со входом в ванную, а вторая вела из тамбура непосредственно в номер). С другого торца вместо стены была огромная раздвижная витрина из двух частей,

которую можно было раздвинуть и выйти на улицу. Впрочем, такие витрины были только у номеров, расположенных на первом этаже. С внешней стороны витрины у таких номеров присутствовал столик со стульями и пара хороших шезлонгов. Вторые этажи прелестей витрины и шезлонгов были лишены (впрочем, окна у них все равно были здоровенные), однако у них были балкончики, на которых по старой доброй российской традиции сушилось белье. Телевизор в номере был маленький, но симпатичный, однако качество его картинки мне проверить не удалось — телевизор не работал. Причем по вполне прозаической причине. У него была европейская вилка, а розетки в номере были английские — трехштырьковые (русские их нередко называют «трехфазными», хотя это неправильно — они обычные однофазные: фаза, ноль и земля). Я отправился к портье, чтобы стребовать пару переходников под европейские вилки (мне надо было еще куда-то включать зарядное устройство для сотового телефона), однако тетка на стойке (она вообще была какая-то странная) заявила, что у нее, дескать, все переходнички закончились, но я могу спокойно купить их в магазинчике напротив. Я ей в ответ довольно логично заметил, что если для своего сотового телефона я переходничок, может, и куплю, но для их телевизора переходничок покупать точно не буду из принципиальных соображений. Так что пускай она мне обеспечит работающий телевизор, а вот каким образом — с помощью переходничка или просто заменит его на модель с английской вилкой, — мне как-то по барабану. Тетка скривилась, полезла в некий огромный сейф и вытащила оттуда заветный переходничок. Вручив его мне, она особенно подчеркнула, что переходничок предназначен только для телевизора, и что для зарядки сотового я переходник должен буду купить сам. Пришлось ее вежливо спросить — действительно ли я произвожу впечатление полного идиота, который поверит, что для телевизора и для зарядки сотового должны быть разные переходники, или это у нее просто мозги расплавились от жары? Она на этот вопрос ничего не ответила, потому что, вероятно, я его плохо сформулировал по-английски. Переходничок, как и следовало ожидать, отлично подошел и для телевизора, и для зарядки. Днем он счастливо питал телевизор, а ночью обслуживал зарядное устройство. Впрочем, на всякий случай предостерегаю вас от покупки переходничков, на которых написано «shavers only»: они действительно годятся только для электробритв, и другие приборы через них работать не будут. Однако если на переходнике ничего подобного не написано, тогда можете использовать его для любых приборов, требующих вливания электрического тока. Разместившись в номере, мы отправились обследовать отель. «Парк бич» оказался небольшим, но уютным. Кубик основного здания был в основном административным: на нулевом этаже находились всякие служебные помещения, прачечная, кухня и так далее; на первом этаже, куда с улицы вел пандус, располагался холл, стойка портье, бар и небольшой ресторан, а на втором — десяток номеров. На территории отеля стоял ряд двухэтажных каменных зданий со стороны улицы и такой же ряд со стороны моря. В них и располагались основные типовые номера. К зданию со стороны моря вплотную прилегала длинная лужайка с английским газоном и шезлонгами, далее территория отеля заканчивалась небольшой железной оградой, за ней находилась та самая небольшая эвкалиптовая роща, дающая приятную тень газону отеля, а после нее начинался городской пляж. На выходе из административного здания располагался небольшой бассейн, вокруг которого стояли шезлонги. Купаться там, по-моему, было невозможно, потому что запах хлорки сшибал с ног метров за десять от бассейна, однако какие-то детишки и пара пьяных русских мужчин колбасили в нем с выражением полного блаженства на лице. Однако если детишки день ото дня хоть как-то обновлялись — одни исчезали (не тонули, а просто уезжали с родителями обратно в Россию), а другие появлялись, — то пьяные русские мужчины все десять дней нашего пребывания были одни и те же, причем примерно в одинаковом состоянии крайней алкогольной интоксикации. Я так думаю, что хлорка помогала им быстрее протрезветь, чтобы с новыми силами восполнить запасы спирта в организме. В первую же ночь стало понятно, что деление номеров на «городские» и «морские» обусловлено вовсе не эстетическими соображениями. В «городском» номере спать было решительно невозможно из-за страшного шума, который доносился с дороги, начинающейся почти сразу за входной дверью. Во-первых, там было довольно плотное движение, которое ночью до конца никогда не затихало. Во-вторых, по дороге постоянно ездили эти кипрские таксисты, которые отличались довольно странной манерой зазывать пассажиров: завидев бредущих пешком людей, таксисты начинали весело подбибикивать, как бы приглашая совершить поездку. Впрочем, врать не буду, обычно они бибикали довольно тихо и деликатно, однако если по тротуару шли девушки в аппетитных шортиках или с глубоким декольте, то таксисты, как горячие южные мужчины, начинали бибикать уже со всей страстью, выражая свой восторг. Нередко к этому бибиканью присоединялись и посторонние водители, которые к извозу туристов не имели ни малейшего отношения, но выражали горячее одобрение декольте и аппетитным попкам, стремящимся вырваться из тесных оков шортиков. Принято считать, что все эти сигналы относятся к разряду очень милых и экзотических штрихов острова Афродиты, однако когда эти козлы бибикают у вас над ухом каждые две минуты на протяжении всей ночи, сразу хочется взять базуку и бибикнуть им в ответ парой-тройкой небольших ракет. Ну или проколоть им все четыре колеса, чтобы они хотя бы пять минут постояли на месте, разрешив мне немного поспать. Кроме бибикающих таксистов у ночных улиц Кипра есть еще две головные боли усталых туристов. Это мотоциклисты и владельцы спортивных машин. Мотоциклисты вообще ездят так, что весь Лимасол узнает их по характерному взревыванию движка… О, ну надо же, это Леонидас проехал на своем «Кавасаки»! Только он газует так, что в радиусе пяти километров со всех окон падают цветы в горшках, и теперь профессор Плейшнер, если он сюда случайно заедет, никогда в жизни не найдет нужные конспиративные апартаменты. Ну а владельцы спортивных тачек всему острову должны продемонстрировать, сколько кубиков, клапанов и лошадиных сил таит железное сердце их пальцатой автомобильки. Но поскольку в городе сильно-то разогнаться не получается из-за большого количества светофоров, эти ребята исповедуют следующую манеру езды: как только загорается зеленый свет, педаль газа утаптывается в пол так, что почти вываливается на асфальт. Покрышки при этом визжат, дымятся, а движок наяривает обороты за оборотами. Машина с диким шумом и гамом срывается с места, обдавая прохожих запахом жженой резины, после чего ровно через пятьдесят метров тачка с диким визгом тормозит, чтобы переждать следующий светофор. А счастливый владелец этой колымаги для людей с полным отсутствием мозжечка гордо озирает окрестности и на лице у него явно написано: «Ну что, суки, поняли, кто хозяин в этом городе?» Разумеется, днем я совершенно спокойно воспринимал все эти кунштюки. Меня забавляло, как таксисты подбибикивают, проезжая мимо меня, как недоумки на спортивных тачках пытаются компенсировать более чем скромные размеры мозга и некоторых других частей своего тела сжиганием покрышек об асфальт родного города, однако ночью я не был готов к концертам для гудка с покрышкой. Меня это изрядно раздражало. Мне только начинали сниться родные березки Подмосковья, кипарисы Сочи и кошка Нюра, как эти негодяи прогоняли весь сон, я вскакивал с постели и долго пытался понять, где я нахожусь и что творится за дверью: бомбежка, взрыв метеорита или это просто приехала мусорная машина.

Тетка на стойке

Весь этот бедлам за дверью угомонился примерно к шести утра. Я только было собрался спокойно заснуть, как вдруг с другой стороны номера — за раздвижной витриной — послышался совершенно дикий шум, как будто террористы напали на ресторан и теперь взрывают там бомбы огромного поражающего радиуса. Я вскочил, выглянул на улицу и увидел, что весь этот грохот создавала одна единственная миниатюрная греческая девушка с помощью небольшого подноса, на котором стояли стаканы. Уж и не знаю, зачем она этот поднос теребила туда-сюда, заставляя стаканы танцевать «летку-енку», однако она развлекалась именно так. На вопрос, не могла бы она, бога ради, во имя человеколюбия и светлых идей гуманизма и прогресса, ради всего святого и во славу мира во всем мире перестать телепенить эти проклятые стаканы, а если это является частью какого-то сложного религиозного обряда, то не могла бы она проводить его хотя бы немного подальше, километрах в пятнадцати от моего номера, — гречанка ответила, что она, между прочим, честная девушка (я до сих пор не знаю, что именно означает эта странная фраза, которую я при различных обстоятельствах слышал во многих странах) и, в отличие от всяких дурацких туристов, работает. А когда она работает, то предпочитает, чтобы ей не мешали. Если же мистер турист поселился прямо напротив двери на кухню, то он должен любить звон бокалов, потому что даже если он его не любит, то это исключительно его собственные трудности, раз он поселился у кухни. И вообще, добавила гречанка, она — не только честная, но и скромная девушка, поэтому не желает разговаривать с мужчиной, одетым в одни лишь только трусы. Если мужчина хочет поговорить с ней, объяснила гречанка, он должен одеться надлежащим образом. В противном случае она отказывается отвечать на всякие провокационные вопросы. Закончив эту тираду, гречанка отвернулась и стала вновь выделывать какие-то странные манипуляции с подносом, заставляя стаканы звенеть на все лады. Так что поспать мне так и не удалось. Потому что когда отзвенели бокалы, настал черед тарелок, которые эта милая девушка швыряла с подносов на тележку, после чего в дело пошли ложки и вилки, создав эффект выступления в лоскуты опившегося текилой мексиканского ансамбля. А когда девушка, отстрелявшись, исчезла, отправившись куда-то по своим честным и скромным девичьим делам, на сцену у моей витрины выступила другая честная греческая девушка с честным греческим юношей. Они курили и кадрились. Причем весьма однообразно. Честный греческий юноша говорил какую-то фразу низким и бархатным голосом, а девушка начинала визгливо смеяться. Когда она минут через пять затихала, парень снова что-то говорил, и девушка заводилась на следующие пять минут. А у меня в номере, как на грех, не было ничего колющего или режущего, поэтому пришлось одеваться и отправляться к портье, чтобы потребовать другой номер. За стойкой дежурила та же странная дама, с которой я уже имел столкновения по поводу переходников к розеткам. Первые пять минут она вообще не могла понять, чем именно я недоволен. Улица, по ее словам, в компетенцию отеля не входила, а кухня… Без кухни ресторану не обойтись, решительно заявила мне она. Когда я объяснил, что зато я ночью и утром превосходно обойдусь без кухни, но для этого мне потребуется ее помощь, тетка надолго задумалась и стала ковыряться в компьютере. Но затем она вспомнила, как нагло я ее вчера поддел на тему телевизора, после чего перестала ковыряться в компьютере и сказала, что все номера в отдалении от кухни заняты. Я ответил, что меня не так уж сильно интересует номер без кухни. Мне бы хотелось решить сразу весь комплекс проблем, то есть получить номер и без улицы, и без кухни. А таковыми являются все номера во втором ряду домов — те, которые стоят у эвкалиптовой рощи. Тетка, когда услышала эти кощунственные слова, вздыбила брови и сделала вид, что я ее оскорбил в лучших чувствах. Разве господин не знает, на повышенных тонах спросила тетка, что номера с «видом на море» (на самом деле море из них видно не было, потому что его загораживала эвкалиптовая роща; но на Кипре, как я понял, номера, выходящие на юг, считались с видом на море, а на север — с видом на город) стоят дороже своих городских собратьев, и они предназначены исключительно для состоятельных клиентов, которые не заказывают дешевые номера с видом на город. Так что раз уж вы заказали дешевку, которая передом смотрит на город, а задом на кухню, то сидите себе там и не жужжите. Бесплатно никто вас никуда переселять не будет, совершенно безапелляционно заявила тетка. Собственно, я еще до похода к портье понимал, что за более спокойный номер придется платить, раз даже в Москве отдельно оговаривались «морские» и «городские» номера. Просто мне говорили, что разница заключается только в виде из окна, но я не предполагал, что вид из окна будет представлять собой черный ход на кухню с непременными гремящими подносами и кадрящимися поварами, а к городу за дверью прилагаются таксисты, мотоциклисты и владельцы спортивных передвижных тележек повышенной мощности. Так что я сразу заявил тетке, чтобы она не обращала внимания на мой убогий вид — я просто не выспался, и что я вполне в состоянии заплатить определенную сумму за избавление от машин, стаканов и двери кухни. Правда, оказалось, что эта сумма даже на мой невыспавшийся взгляд была не такой уж и маленькой, потому что доплатить за номер с видом на море требовалось 8 фунтов в сутки, что составляло примерно 15 долларов. 15 баксов в день только за то, чтобы у тебя не гремели стаканами над ухом — это много или мало? После бессонной ночи мне показалось, что эта сумма вполне приемлемая, о чем я и сообщил тетке. И вот тут пришел ее черед расквитаться со мной за унижения по поводу телевизора. Она, сделав вид, что порылась в компьютере (мне было хорошо видно, что на экране болталась одна и та же картинка с чьим-то счетом), заявила, что номеров с видом на море, мон шер, тоже ни черта нет. Съел, зараза? Ты мне этот телевизор надолго запомнишь, говорила тетка всем своим видом. Несмотря на несколько подавленное состояние, я не стал бить ее компьютером по голове, обзывать всякими милыми русскими словами или вести себя еще каким-нибудь неподобающим образом. Я просто вежливо попросил вызвать мне старшего менеджера, управляющего, владельца отеля, словом, кого угодно, с кем я могу побеседовать по-мужски. Поначалу тетка кобенилась, пытаясь намекнуть, что она в этом отеле главная и что больше мне разговаривать ни с кем смысла нет, но затем все-таки вызвала мужика весьма представительного вида. Это оказался старший менеджер. Как и ожидалось, мужчине с мужчиной было намного легче понять друг друга, поэтому менеджер всерьез стал исследовать компьютер на предмет наличия свободных номеров, а когда я расхвалил технику отеля «Парк бич», льстиво заметив, что только здесь я увидел на стойке по-настоящему современную машину (там стояла, по-моему, 486 тачка с ДОС'ом 5.0, а программа обслуживания и обсчета номеров была написана на «Клиппере»), он и вовсе раздобрел и тут же нашел мне номерок с видом на море, который должен был освободиться к вечеру. Причем мне было сказано, что раз я туда вселяюсь вечером, то по 8 фунтов буду доплачивать только со следующего дня. Противная тетка за стойкой скривилась, но старшему менеджеру возражать не посмела. Зато она отыгралась часа через два. Когда я с друзьями выходил из холла на улицу, тетка заорала на весь отель визгливым голосом (по-английски): «Мужчина, мужчина! А вы помните, что вам еще за номер нужно доплатить по 8 фунтов в сутки?» Нормально, да? В любом приличном отеле ее за такие кунштюки вышвырнули бы на улицу без права до конца жизни работать с людьми даже в публичном доме. А здесь подобные выкрутасы прокатили без проблем. Впрочем, я не стал вынашивать планы мести этой придурочной мадмуазели. Наверняка у нее муж кобелирует или дети каждый день мучают вопросами на тему, откуда появляются дети. Пускай она на мне отрывается. Возможно, бедняжке будет легче. Вот такие человеколюбивые мысли проносились у меня в голове. Правда, я подумал, что если эта тварь еще раз позволит себе что-нибудь подобное, то я ей это уже точно просто так не спущу, но на улице ярко светило солнце, вдали пели греческие соловьи (правда, позже выяснилось, что это просто за углом у одного из русских туристов в магнитофоне орала Натали), жизнь была прекрасна и удивительна. И я перестал злиться. Ведь мы же приехали отдыхать…

Пляж

Приколы с девушкой на стойке не повлияли на общее состояние и настроение (мы сталкивались и не с таким, а уж после ненавязчивого арабского сервиса в Египте нам вообще на все наплевать), поэтому мы начали отдыхать. Причем заметьте, что наши понятия об отдыхе почти не отличаются от понятий примерно 80% остальных отдыхающих. Нам не нужны разнообразные приключения и путешествия по девственным лесам Амазонки или Лихоборки, нас не привлекают недельные сафари в африканской глубинке и так далее. Мы относимся к наиболее распространенному классу ленивых путешественников, для которых приятное времяпрепровождение заключается в восьмичасовом валянии на пляже, посещении всяких ресторанчиков и кафе, а также в небольших и необременительных экскурсиях, во время которых нас не должны заставлять много ходить. Кипр, надо сказать, вполне подходит и под такой, и под любой другой вариант времяпрепровождения. Если вы относитесь к многочисленной когорте ленивцев (к которой принадлежу и я), тогда в вашем распоряжении прекрасное море, пляжи и многочисленные кафешки, ресторанчики, бары и забегаловки. Если же вы предпочитаете активный отдых, тогда берите напрокат машину, мотоцикл или мопед и начинайте леденящее кровь сафари по острову… На кого, спрашиваете, там охотиться? На таксистов и владельцев спортивных тачек! Это очень увлекательное занятие, я вас уверяю. Они все такие забавные, такие вспыльчивые, поэтому дразнить их — одно удовольствие. Ну и это кроме того, что езда с правым рулем (на Кипре после английского владычества вождение левостороннее) для многих поначалу является весьма экзотичным занятием. Но мы, повторяю, не жаждали правых рулей и охоты на таксистов. Мы тихо и мирно позавтракали (шведский стол на завтрак в подобных отелях весьма скромен и, я бы даже сказал, убог) и отправились на пляж, который находится почти сразу за территорией отеля. На берегу моря выяснилось, что пляж вовсе не принадлежит отелю. Он принадлежит городу, поэтому за имуществом пляжа следит целая когорта мускулистых и загорелых греческих мужчин, которые, сурово сдвинув брови, объясняют, что бесплатно можно пользоваться только морем, воздухом и песком. Но если вы хотите уложить свое тело на шезлонг или, не дай бог, воспользоваться пляжным зонтиком от солнца, то нужно заплатить. Немного. По фунту (два доллара) за каждую единицу роскоши — шезлонг или зонтик. А я-то не мог понять, почему в разгар солнечного дня, когда на пляже полно народу, шезлонги и зонтики сиротливо простаивают. Я-то думал, что надо, как обычно, вставать в 7 утра, чтобы занять себе комфортное место под солнцем, а тут — вон оно что… Впрочем, лично меня этот факт порадовал. Конечно, удовольствие недешевое — каждый день платить за нашу компанию из трех человек по 12 долларов, однако на мой взгляд, лучше заплатить и отдыхать с комфортом, чем носиться скачками (не «с качками», а скачками) по пляжу, выискивая свободный лежачок. Кроме того, это в пятизвездочных отелях шезлонги на пляже бесплатные (там обычно пляж принадлежит отелю, а не местному Лужкову), а у трех— четырехзвездочных заведений есть четкий принцип — за все «экстра» нужно платить. В «Незнайке на Луне» очень четко описана подобная ситуация на примере гостиницы «Экономическая». На первый взгляд, проживание стоит очень дешево. Однако почти каждый элемент сервиса (иногда — самого необходимого) стоит денег. Хочешь экономить — экономь и отказывай себе во всем. Хочешь хорошо отдохнуть — плати. Впрочем, в «Парк Бич» оплатой за всякие «экстра» не злоупотребляли, а пляж, как я уже сказал, принадлежал городскому хозяйству, а вовсе не отелю. Причем, насколько я мог заметить, та же ситуация наблюдалась во всех остальных отелях, стоящих на берегу, — пляж им не принадлежал. В первый же день мы сделали традиционную для многих отдыхающих ошибку: стали загорать под солнцем без зонтиков, наплевав на кремы против солнца. Дело в том, что я ненавижу все эти кремы. Для меня дикость — мазаться кремами для загара, против загара, для солнца и против солнца. Что это за отдых, думаю я, когда нужно долго и нудно натираться, а затем повторять ту же процедуру после каждого купания. Да и под зонтиком загорать — как-то странно. Уж если пришел на пляж, думал я, так подставь под солнце всего себя целиком. Жизнь показала, что я сильно ошибался. Более мягкое сочинское солнце плохо повлияло на мою самонадеянность (точнее, излишне на нее повлияло), поэтому я сгорел так же эффективно, как несчастный Лазо в топке японских милитаристов. А ведь добрые самаритяне на пляже меня предупреждали. Далеко не все опытные отдыхающие, покрытые тремя слоями высокоэффективных кремов и лежащие под зонтиками, могли спокойно смотреть на обескремленного меня, пару часов валяющегося под открытым кипрским солнцем. Они даже подходили и намекали, что, мол, хорошо бы кремчиком или под зонтичек, но я подобные поползновения воспринимал как посягательство на права своей личности, поэтому очень сухо и сквозь зубы отвечал, что они пускай лучше побеспокоятся о себе, потому что со мной — все в порядке. Не буду подробно рассказывать о том, что последовало далее. Почти каждый сгоревший на солнце после приема роковой солнечной ванны проделывает одну и ту же процедуру, независимо от его национальности, страны проживания или религиозных убеждений: сначала он с интересом рассматривает различные части своего тела, покрытые красивым ярко-красным загаром, затем у него это все начинает немножко болеть, далее человек бегает по номеру и ругает себя — мол, почему я был такой глупец и не послушал добрых самаритян, затем ругает всех друзей и родственников, которые пытаются хоть как-то облегчить его страдания, после чего становится покорным судьбе, охая, ложится на кровать и разрешает обмазать себя с ног до головы кефиром, успокаивающим боль кремом, мазью от ожогов, целебным бальзамом бабушки Веры, вишневым сиропом и даже холодной окрошкой — лишь бы как-нибудь унять этот зуд и эту боль, которая мешает наслаждаться отдыхом. К счастью, если вы не совсем идиот и сгорали на солнце не в самый зенит и не от завтрака до ужина, то помучиться придется не так уж и долго — денек-другой. Уж во всяком случае — не весь отпуск. Я оказался не совсем идиотом, а кроме того — приехал на Кипр вполне загоревшим в Сочи, а не белым, как сметана, поэтому пострадал не сильно (хотя дня три пришлось спать в подвешенном состоянии). Зато стал намного более почтительно относиться к кипрскому солнцу, кремам и зонтику. Кремы и зонтик на Кипре — совсем не лишние, уверяю вас. Не надо строить из себя героев. Подобное поведение никому не нужно и даже не принесет вам лишнего благосклонного взгляда какой-нибудь красотки на пляже, однако выведет из строя на несколько дней — а оно вам надо во время отдыха? В последующие дни я несколько раз видел только что приехавших отдыхающих с кожей цвета сметаны, которые, презрев всякие солнцезащитные кремы, гордо выставляли свое пузо прямо под палящее солнце, и пытался предупредить их о недопустимости подобного способа загорать, однако они холодно и сквозь зубы отвечали, что я лучше бы за собой последил, а уж о себе они как-нибудь позаботятся. Они выглядели как напыщенные и самодовольные павианы — вот что я вам скажу. Печально осознавать, что я был точно таким же.