Небосвод мечей

Дункан Дэйв

– Вы сами присутствовали на совещании! Вы знаете, как я боролась, чтобы установить жесткие условия соглашения! Вы знаете…

– Если вы продолжите перебивать суд, – резко проговорил председатель, – мне придется приказать стражникам заткнуть вам рот кляпом, и вы будете давать показания на языке жестов. Ваша печать стояла на документе, на основании которого наемники разграбили Помпифарт. Эти кровожадные люди были голодны, им долго не платили, и все же вы послали их на город, находившийся в вашей власти. Убийства, грабежи и насилия совершены от вашего имени и с вашего разрешения.

– Это утверждение или вопрос? В любом

случае все это ложь. Сурису было строго запрещено входить в другие части города, кроме крепости, которая расположена на севере. Резня началась по приказу…

Председатель кивнул, и тяжелая, мозолистая рука накрыла рот Малинды и прижала ее голову к деревянной спинке кресла. Другие руки схватили ее за локти и завели назад, так что она не могла пошевелиться.

– Последнее предупреждение. В следующий раз, если вы заговорите без приказа, вас свяжут и заткнут рот кляпом. – Председатель оглядел сидящих справа и слева от стола. – В такое время мы обычно прерываемся до следующего дня. Впрочем, я полагаю, что оставшуюся часть этого утомительного дела мы сможем рассмотреть очень скоро. Могу я предложить досточтимым членам комиссии отдохнуть и воспользоваться гостеприимством Коменданта, а примерно через час собраться здесь снова? К тому времени мы расспросим подсудимую о ее последнем и самом жутком преступлении, которое она совершила своими собственными руками, уже обагренными кровью.

Глава 38

Лучше всего мы понимаем те события, которые уже произошли.

Шонателлис

Новости о катастрофе в Помпифарте достигли Грендона ранним утром четвертого дня Десятого месяца. Первый раз Малинда узнала о происшествии, когда горничные одевали ее: в приемной уже стояла канцлер Жарзвезда и просила у ее величества аудиенции. Королева велела принести платье, пригласить посетительницу и прогнала девиц.

Жарзвезда буквально вбежала в комнату с совершенно не свойственной для нее поспешностью. Она присела в маленьком реверансе и неловко опустилась на оба колена.

– Что-то не так, – проговорила Малинда, протягивая руку. – И в такой позе думается плохо. Давайте я помогу вам.

– Но я прошу отставки, ваше величество. Я не справилась…

– В отставке отказано. Идите сядьте здесь. – Не обращая внимания на протесты, она подвела пожилую даму к креслу около камина и стала слушать, только когда та уселась. – Плохие новости, несомненно.

Разве бывают какие-нибудь другие?

Вот оно: Помпифарт, грабеж, убийства, разбой, массовое насилие… Через несколько минут Жарзвезда чуть не плакала; краснота вокруг глаз свидетельствовала о том, что она пролила уже немало слез.

– Даже бельцы не так ужасны! – закончила она. – Они оставляют города почти без повреждений, чтобы люди нажили еще добра, и можно было их разграбить в следующий раз. Черные Всадники уничтожили все подчистую. Я не могу оставаться канцлером, ваше величество…

– Все останется как есть. – Малинда совершенно не хотела рыдать. Она хотела убить кого-нибудь. – Мне кажется, вы прекрасно справляетесь, и вы знаете, я говорю правду. Неужели я наступила на те же грабли, что и Гренвилл, когда доверилась неоплаченным наемникам? Сурис наверняка снова поменял цвет. Кто подобрал его на этот раз?

– Сам Фитцамброз, конечно! Ложный

созыв Парламента… это оказалась ловушка, и я заманила вас туда! Его люди открыли убийцам ворота, я готова поклясться! Они прекрасно рассчитали время: завтра соберется Парламент, и все будут думать, что таким образом вы будете расправляться с непокорными городами.

Малинда вздохнула.

– Боюсь, вы правы. Ну, изложим всю правду как есть в моей речи и будем надеяться, что мне поверят. – Она посмотрела на тревожное лицо Жарзвезды. – Что-то еще?

Та кивнула.

– Письмо от принца Кортни. Прошу прощения, миледи, я забыла его принести. Если угодно…

– Просто скажите, что ему нужно. Думаю, я и так знаю.

– Он хочет… он требует, чтобы вы вышли за него замуж, миледи. Он хочет стать правящим королем.

Некоторое время Малинда сидела в тишине. Со смерти Амби прошел месяц. Ей не дали нормальной возможности показать, что королева способна руководить государством.

На следующий день она обращалась к Парламенту. Раньше они никогда не встречались, но Малинде хватило опыта публичных выступлений, чтобы почувствовать враждебность аудитории. Проходя между рядами коленопреклоненных лордов и представителей Палаты Общин в сопровождении герольдов с жезлами и Клинков, она ощущала в воздухе запах ненависти. Она села на трон – по правую руку встал Одлей с обнаженным «Вечером» – и посмотрела поверх океана яростных взглядов. Великолепные лорды, похожие на зимородков в ярко-красных одеждах и с коронами на головах – настоящая корона оказалась совершенно жуткой штукой, от которой потом будет дико болеть шея, – но за их спинами, словно стая воробьев, теснился простой народ: два рыцаря от каждой области и два бюргера из каждого города.

Малинда вновь принесла торжественную присягу. Древние обещания словно летучие мыши пропадали в зловещей тишине. Она зачитала речь. Никто не осмеливался освистать монарха, но несколько раз до слуха королевы доносился глухой ропот – особенно отчетливый, когда она сообщила о возобновлении охоты на заклинателей. Только сообщение о пленении и казни Радгара Эйлединга заслужило возгласы одобрения, но все знали, что заслуга принадлежит Кортни. Все знали, что Кортни прилежно пытал чудовище, пока люди королевы не выхватили его, и предпочел бы запытать его до смерти, а не просто обезглавить.

Кортни на заседании не присутствовал. Кортни не сопротивлялся, когда Йомены захватили пленного короля Бельмарка, но, отказавшись предстать перед Тайным Советом и участвовать в парламентских дебатах, он открыто восставал против королевской власти. Как Малинда могла угрожать ему, когда случайность сделала его величайшим героем страны? Конечно, можно обвинять Невилла, и Малинда не поскупилась на проклятия в его адрес. Именно на него она возложила вину за резню в Помпифарте, но кто ей поверил?

Когда она наконец-то заговорила о том, что корона нуждается в деньгах, ей послышался лязг ножей, хотя, возможно, это был всего лишь скрежет зубов. По традиции Парламент требовал удовлетворения своих жалоб, прежде чем утвердить ассигнования, и это собрание готовилось сложить перед ней всю гору трупов: Гренвилл, Помпифарт, резня в Уэтшоре, Площадь Клена. Парламенты нередко обвиняли канцлеров, но еще никто никогда не пытался свергнуть монарха. А наследует ей принц Кортни, национальный герой.