Небосвод мечей

Дункан Дэйв

Миновав ворота и решетку, лошади выехали в замковый двор, заставленный палатками и заполненный людьми. Малинда не была здесь уже несколько лет и с удивлением осознала, насколько огромен этот город внутри города, состоящий из нескольких укрепленных зданий, обнесенных каменной стеной. Королевские покои располагались в самой высокой башне, прозванной Конюшенной; та возвышалась мрачной тенью с западной стороны на фоне красноватого неба. Здесь было мрачно даже в дневные часы. Настоящий памятник бесчеловечности, построенный тысячи лет назад. В сумраке он выглядел еще ужаснее, и все-таки Малинда почувствовала облегчение,

оказавшись внутри его стен. К счастью, Йоменов хватало, чтобы удерживать Бастион, а Клинков хватало, чтобы Йомены подчинялись. Даже если Сурис обманет, она сможет выдержать долгую осаду. Но теперь она стала королевой не только по законному праву, но и по праву силы.

Клинки резво соскочили с седел, но королева не могла унизить свое достоинство. Она остановила лошадь перед специальной приступочкой и с помощью сэра Доминика спешилась. Всю жизнь мужчины и женщины относились к ней с почтением, однако Малинда неизменно ощущала наличие верховной власти, способной помешать исполнению ее капризов. Теперь верховной властью стала она сама. Государь один; если пока ей не хватает деспотизма, чтобы рубить головы налево и направо, подобно правителям многих земель, королева, конечно же, в полном праве превратить в ад жизнь того, кто ей не нравится.

Вместе с властью монарху достаются и обязанности, и весь день она их чувствовала, словно огромный сугроб на плечах. Тайный совет, правительство, парламент… ответственность целиком и полностью лежит на государе, и в ее власти послать на смерть сотни и тысячи человек, последовав всего одному дурному совету. С этого дня она должна взвешивать каждое решение и обдумывать каждый шаг.

Малинда повернулась к солдатам, которые ее ждали, к людям стали и крови. Большинство из них долгие годы сопровождали ее отца и знали, что значит правитель, гораздо лучше нее.

– Я благодарю вас всех. Я прекрасно понимаю, что если бы не Клинки, меня бы здесь не было. Я всегда буду помнить вашу помощь и поддержку. Сэр Пьерс, я устала и очень хочу есть, но сегодняшняя ночь принадлежит Шивиалю. Что нужно сделать прежде всего?

– Все, ваше величество! – мрачно проговорил он. – Однако я нередко слышал от вашего досточтимого отца, что страна, которая не может подождать часа, это не страна. История не осудит вас, если вы устроите маленький перерыв, чтобы отдохнуть, перекусить и переодеться.

– Переодеться? – переспросила она, не веря в такое чудо.

– Боюсь, найденные мной за столь короткий срок одежды не слишком соответствуют королевскому титулу, зато они чистые и подойдут по размеру. Я велел приготовить горячую воду и полотенца.

На мгновение груз забот упал с ее плеч, и Малинда рассмеялась.

– За такие слова дают графство!.. Отведите меня в это волшебное место. – Она замолчала и внимательно вгляделась ему в лицо. Как всегда, прочитать его было невозможно, хотя в темных глазах Клинка виднелась неподдельная боль. – Что-то не так?

Он пожал плечами.

– Очень многое, ваша милость. С другой стороны, не все так плохо. Вы спокойно добрались до Бастиона, и это уже повод для радости. Пусть звонят колокола; всему свое время.

Диана, впервые попавшая в Бастион, недоверчиво осматривала облезлые комнаты в Королевском Покое, голые каменные стены, истертые ковры, древнюю мебель. Тем не менее от большой медной ванны

шел пар, в каждом камине трещал огонь, а блюд, стоявших на камине, хватило бы накормить всю Королевскую Гвардию. Диана знала Малинду лучше нее самой и потому беззастенчиво выгнала из комнаты всех, кроме сестры Минутки, которая рухнула на стул и горько застонала. Маленькая монахиня была не так искусна в верховой езде, как остальные, и совершила настоящий подвиг, выдержав бешеную скачку.

– Раздевайся! – сказала Диана, вооружаясь мочалкой и мылом. – Яви себя во всем голом величии, ваше величество!

Малинда принялась стягивать платье.

– Пожалуйста, Диана, займись благоустройством хозяйства. Думаю, мы задержимся здесь на несколько дней. – С блаженной улыбкой она опустилась в горячую воду. – Не дай мне заснуть!

– Там на буфете фазан с каштанами, осетр и пирог с козленком, и еще ягодный торт.

– Ладно, хорошо. – Королева потерла плечо губкой. – Я буду бодрствовать ради торта. Пожалуйста, проверь, чтобы мою постель проветрили. Наверняка в ней не спали со времен Отечественных Войн. Я не задержусь – всего лишь приму присягу, назначу лорда Роланда снова канцлером и передам страну в его руки. А потом вернусь сюда – ив постель!

– Подогреть камни? – спросила Диана, сражаясь с колтунами в королевских волосах.

– Несомненно.

– А Пса подогреть?

– Нет! Не здесь. Пес должен остаться государственной тайной. Я даже не хочу, чтобы о нем знала остальная Гвардия!

– Вот как? – скептически хмыкнула подруга. – Ты думаешь, они еще не знают? Сегодня утром он обнимал тебя на виду у всех!

– Пламя!.. – Могут ли сорок Клинков хранить тайну? Какие шутки они отпускают за ее спиной? Некоторое время Малинда злобно плескалась, потом со вздохом вылезла из ванны. – Проблема не просто в скандале, хотя, конечно, это тоже неприятно; главное, отношение к наследнику трона и к чистоте крови. Почему-то мужчины считают, что женщины не способны думать самостоятельно. Когда я выйду замуж, они решат, что мой муж будет заниматься политикой, а я – детьми.

– Тогда не выходи замуж. – Диана завернула королеву в широкое полотенце. – Пес прекрасен. Он не против оставаться в секрете и не станет требовать герцогского титула за свои физические данные.

– Я люблю его не за физические данные!

– Неужто? – приподняла брови Диана. – Но они не мешают. Я видела его в Кузнице – сильное впечатление.

Боясь, как бы разговор не зашел не туда, Малинда окликнула Минутку:

– Сестра?

Монахиня открыла глаза. Очевидно, она размышляла, а не спала.

– Ваше величество? – Без высокой шляпы она казалась девочкой-подростком.

– Правда ли, что Белые Сестры в состоянии определить, когда человек лжет, как умеют инквизиторы?

– Некоторые – да. Хотя и не столь уверенно.

– А ты? Если кто-нибудь нарушит слово, ты почувствуешь?

В огромных небесно-голубых глазах сестры отразилось удивление.

– Тогда это называется предательство. Ложь такой величины видна всегда, однако здесь определить ее будет нелегко.

– Почему?

– Потому что ложь соткана из воздуха и смерти. С воздухом я справлюсь, воздух моя стихия, но смертью здесь пропитано все вокруг. Весь дворец, каждый камень излучает смерть. Я буду стараться изо всех сил, тем не менее инквизитор справился бы лучше.