Нечаянная любовь
Шрифт:
— Миссис Чепмен! — окликнула она, шагая по дорожке, выстланной плоскими камнями.
По двору неторопливо расхаживали цыплята и клевали зерно. Козы в загоне жевали жвачку, потряхивали бородами и смотрели на окружающее презрительно-туповатыми глазами. Дом Отиса Чепмена был маленький, построенный из материалов, собранных на ближайших заброшенных рудниках. Крышу крыльца подпирали неотесанные столбы.
Когда стояла хорошая погода, миссис Чепмен сидела на крыльце в кресле-качалке, лущила бобы и горох или штопала носки.
— Миссис Чепмен! Это я — Джулия
Дверь распахнулась. На пороге стояла Вера Чепмен, держа в руке метлу. Второй рукой она прикрывала огромный живот, выпирающий под поношенным платьем свободного покроя.
— Нет, вы только посмотрите на себя со стороны! — воскликнула миссис Чепмен. — Почему вы до сих пор носите черное? Пора, пора приукрасить себя!
— Осталось всего несколько месяцев, — оживленно сказала Джулия. Траур был данью уважения памяти Эдварда, а заодно и защитой от слишком ретивых поклонников. Особенно, от Гарлана, который может перейти черту.
Миссис Чепмен пригласила Джулию в дом.
— Я всегда говорила, что живые должны жить! — ворчала она, торопливо подметая крыльцо. — Вы сами можете добиться в жизни очень многого. Это и будет данью уважения вашему покойному мужу!
Дощатый пол в домике был застлан яркими цветными ковриками. На окнах висели белые занавески. Ситцевая шторка разделяла хижину на гостиную и спальню. Из пристроенной кухни доносился запах печеного.
Джулия поставила чемоданчик на стул и критически оглядела миссис Чепмен. Это была высокая, ширококостная женщина. В густых длинных волосах сверкала седина. У Веры Чепмен была нелегкая судьба. Две дочери умерли от дифтерии. Конечно, такая трагедия могла только прибавить морщин на лице женщины. Однако на щеках миссис Чепмен виднелись очаровательные ямочки.
— Как вы себя чувствуете?
— Совершенно нормально, — миссис Чепмен двигалась стремительно. Быстрым движением поставила метлу в угол, попутно смахнула паутину с большого зеркала на стене.
— А как мистер Чепмен?
— Не может спать от волнения. Я ему говорю, не беспокойся. Как ни переживай, ничего не изменишь, если благословил Господь. Бог дал, Бог и взял! Он взял наших маленьких девочек. Но он и благословил…
Прошлой зимой миссис Чепмен пришла на прием, жалуясь на то, что у нее стали отекать ноги. Обследовав ее, Джулия установила диагноз, поразивший обеих женщин — беременность! Вере Чепмен исполнилось сорок восемь лет, у нее уже наступил климакс.
— Это чудо, — радостно заявила тогда миссис Чепмен. — Подарок судьбы! Бог отплатил мне за моих девочек!
Джулия согласилась с таким заявлением, но не собиралась полагаться на судьбу и провидение, а стала тщательно наблюдать за тем, как протекает беременность. Приказывала миссис Чепмен не нагружать больные ноги и спину. Запретила колоть дрова и носить тяжелые ведра с водой. Вера же по-прежнему носилась по дому, как ураган, буквально отмахиваясь от советов и предостережений. Не помогла и беседа Джулии с Отисом Чепменом. Миссис Чепмен пропускала мимо ушей поучения мужа, совершенно
— Вы каждый день отдыхаете? — спросила Джулия.
Над их головами, громко жужжа, пролетела муха и уселась на стене. Миссис Чепмен мгновенно схватила метлу и прихлопнула ее.
— Когда мне отдыхать? Садитесь, пожалуйста, миссис Меткалф. Сейчас я напою вас чаем и угощу теплыми пирожками. Только что напекла.
— Нет необходимости обо мне беспокоиться, — попыталась остановить Джулия, но Вера уже исчезла за ситцевой занавеской.
Джулия вздохнула, сняла шляпу, замшевые перчатки и села за маленький столик. Практику женщины-врача отравляет сознание того, что пациенты не воспринимают ее всерьез. Об этом не раз говорил сводный брат Джулии Рэндал, хирург из Чикаго, когда узнал о ее намерении лечить пациентов Эдварда. Он предупреждал:
— Какой больной станет слушать женщину? Особенно, молодую женщину, не имеющую докторской степени?
Миссис Чепмен быстро вернулась, неся на подносе горку яблочных пирожков и две чашки горячего чая. Поставив поднос на стол, уселась на стул, сплетенный из тростника. Стул натужно заскрипел под ее тяжестью.
— Это самые любимые пирожки Отиса! — весело сказала Вера.
Джулия взяла пирожок, он был мягким и теплым.
— Замечательно пахнет! — сказала она и принялась пить чай.
А миссис Чепмен, глядя на нее, одобрительно улыбалась.
— Вам не помешало бы немного поправиться, миссис Меткалф, — сказала она. — Теперь, когда доктора не стало, да благословит его Господь, вы должны подумать о новом муже. О молодом человеке, который даст вам детей!
Джулия хотела улыбнуться беззаботной, ничего не означающей улыбкой. Но почему-то неожиданно покраснела.
— О, Боже! — только и смогла воскликнуть она и поспешила переменить тему разговора: — Скоро к нам приедет новый доктор. Приедет этим летом!
— В самом деле? — удивилась миссис Чепмен. — Надеюсь, вы имеете в виду не ветеринара из Диллона?
— Нет. Я говорю о настоящем докторе. Мой брат преподает в медицинском колледже Чикаго. И считает, что один из его студентов сможет приехать на практику в Стайлз. Молодой врач приобретет здесь полный профессиональный опыт. В каком-то смысле, ему предстоит интересное путешествие — он поедет на запад!
— Да, — согласилась миссис Чепмен. — А ведь в вашей семье все врачи, верно? Ваш бедный муж, ваш брат, вы…
— Я не квалифицированный врач, — печально сказала Джулия. — Просто пытаюсь помочь людям, пока не приедет новый доктор!
— Ну, миссис Меткалф, не преуменьшайте свои способности! Я, например, ни одному мужчине, кроме своего мужа, не позволю до себя дотронуться. Я родила девочек сама. И если бы вы за меня так не волновались, сделала бы точно так же и теперь!
— Спасибо, миссис Чепмен! Но, несомненно, когда приедет новый доктор…
— Когда приедет новый доктор, очень многие обрадуются. Но я хочу, чтобы за моим ребенком, если в том будет необходимость, наблюдали только вы!