Нечаянный обман
Шрифт:
— Мы близки к катастрофе, — прошептал Джаред, задыхаясь.
— Что вы сказали, мистер Чиллхерст?
— Ничего, мисс Вингфилд. Пустяки.
Джаред подумал, что он всю жизнь проповедовал здравый смысл, практичность и трезвые рассуждения — и вот Так, в одно мгновение, все это оказалось отброшенным. Он разительно изменился за последние дни.
Больше не существовало уравновешенного, лишенного фантазии бизнесмена, который наивно собирался купить дурацкий дневник с прагматичным намерением уберечь остальную часть семьи от беды. Он превратился в мужчину, охваченного всепоглощающим
Он превратился в идиота.
Дела пошли бы гораздо легче, но он пренебрег поисками дневника ради призывов сирены.
Джаред посмотрел на прекрасное лицо Олимпии, исполненное надежды, и услышал, как волны с грохотом разбиваются о скалы. Он мысленно отдал себя в руки судьбы.
— Мисс Вингфилд, я не вижу причин, по которым ваш план не сработал бы. По-моему, вполне логичное решение проблемы, и в то же время новые впечатления определенно принесут пользу вашим племянникам.
— Я не сомневалась, что вы оцените разумность моего проекта.
— Совершенно верно. Вы не должны беспокоиться о том, где найти дом для проживания. Так как я выполняю ваши деловые поручения, то позабочусь о подходящей резиденции.
— Благодарю вас, мистер Чиллхерст. Не знаю, что бы я без вас делала.
Глава 7
Зал заседаний в институте Масгрейва во время лекции мистера Бланшарда о путешествии в Вест-Индию был едва заполнен.
— Совсем не так много народу, как во время чудного рассказа мистера Элкинса о рейсе к южным морям, — поведала толстая женщина, сидевшая рядом с Олимпией. — Боюсь, манера выступления мистера Бланшарда даже близко не приближается по занимательности к таковой у мистера Элкинса.
Олимпия не могла не согласиться с ее мнением. Мистер Бланшард был, безусловно, человеком много повидавшим и весьма наблюдательным, но у него отсутствовал опыт публичных выступлений, а потому ему не удалось завладеть аудиторией.
Отправляясь на лекцию, Олимпия очень надеялась получить новые сведения о географии Вест-Индии. После прочтения дневника Лайтберн ей стало ясно, что для решения загадки необходимо найти координаты острова, о котором упоминала Клер, — небольшого участка земли к северу от Ямайки.
Олимпия попыталась объяснить это Джареду прошлой ночью, в то время как они совместно распивали ежевечерний бренди, но он, как всегда, поспешил сменить тему разговора.
Уже три дня они с Джаредом и мальчиками жили в Лондоне. Сегодня она наконец вырвалась на мероприятие, организованное Обществом по путешествиям и исследованиям, возлагая на него большие надежды.
К сожалению, скучный доклад мистера Бланшарда не оправдал ее ожиданий. Олимпия взглянула на небольшие часики, прикрепленные к корсажу: до прихода Джареда с мальчиками оставалось еще полчаса.
Джаред. В своих мыслях она называла его не иначе, как этим христианским именем. Она чувствовала, что с каждым часом привязывалась к нему все сильнее и уже не могла думать о нем как о мистере Чиллхерсте. Однако, разговаривая с ним, Олимпия тщательно следила за тем, чтобы обращаться
Помимо невыносимого внутреннего напряжения, возникали другие проблемы: она знала, что Джаред, находясь рядом с ней, только усилием воли сдерживает свои желания.
Как раз сегодня утром перед дверьми ее спальни произошла одна из встреч, от которых замирало сердце. Олимпия торопливо спускалась вниз к завтраку, все ее внимание было поглощено стопкой журналов и глобусом, которые она несла в руках. Джаред только что вышел в холл.
По внутреннему убеждению Олимпии, неожиданная встреча была знаком судьбы. Она даже подумала, не спровоцировала ли она сама в глубинах своего подсознания все происшедшее. В конце концов, ей было точно известно, когда он выходит из своей спальни. Джаред был человеком, ценящим привычки и порядок.
Три утра подряд она прислушивалась к движениям за стеной, разделявшей их, и теперь знала, что Джаред спускается вниз, когда часы бьют семь.
— Боже мой. Прошу прощения.
Когда Джаред, переступив порог спальни, столкнулся с ней, она пошатнулась, выпустив глобус. И хотя она была слева от него и Джаред мог не заметить Олимпию по причине отсутствующего глаза, он быстро сориентировался и ловко подхватил глобус, выпавший из ее рук.
— Извините, мисс Вингфилд. Как спалось?
Олимпия стояла, с восторгом созерцая Джареда, находящегося так близко от нее в столь ранний час, и ей понадобилось немало времени, чтобы сообразить, как ответить на простой вопрос. В течение нескольких секунд ей до безумия хотелось только одного: смотреть на него в надежде, что он воспользуется случаем и поцелует ее.
— Да, я прекрасно спала, мистер Чиллхерст, — наконец вымолвила она в расстроенных чувствах, убедившись, что он не предпринимает никаких попыток поцеловать ее. — А вы? — В голове у нее мелькнула безумная мысль, как же она сможет переносить такие пытки каждое утро в течение целого месяца? — У меня оставалось не так много времени для сна. — Взгляд Джареда задержался на ее губах. — По ночам мои мысли заняты вами, сирена.
— О Джаред! — Олимпия перевела дух. — Я имею в виду, мистер Чиллхерст. — Боль, возникшая глубоко внутри, заставила ее почувствовать странную слабость. — Я тоже все ночи напролет думаю о вас.
Джаред улыбнулся своей легкой, едва насмешливой улыбкой:
— В одну из ближайших ночей придется что-нибудь предпринять для разрешения наших общих проблем, иначе мы оба умрем от бессонницы.
Глаза Олимпии широко распахнулись; тайный смысл его фразы испугал ее.
— Я, без сомнения, вношу хаос в ваши планы. Мне очень неловко, что я нарушаю ваш распорядок, сэр. Я знаю, как он для вас ценен, и понимаю, что хороший сон чрезвычайно важен для здоровья.
— Я уверен, что моему здоровью ничто не угрожает.