Нечеловеческий фактор
Шрифт:
– Спасибо, дружище! – Руслан дошёл до медицинского поста, чувствуя на себе внимательные взгляды видеокамер, предупредил миловидную медсестру о «смене караула» и спустился в метро-портал Управления аварийно-спасательной службы. Оттуда позвонил Грымову:
– Иван, добрый день, хотелось бы пересечься.
– Очень хорошо, что ты объявился, – сказал полковник. – Мы на борту «Грозного», код помнишь?
– Склероз пока не наблюдается.
– Дуй к нам, будем запускать Суперструнник.
Через
В зале присутствовал весь цвет контрразведки, включая директора Федеральной службы Гицгера. Руслан ни разу с ним не пересекался, поэтому с интересом посмотрел на руководителя службы, выглядевшего довольным жизнью.
По залу были расставлены кресла, однако в них никто не сидел, все толпились возле Гицгера и Воеводина, ничем не выделявшегося из толпы, и посматривали на общий ситуационный виом зала, показывающий искристую звёздную бездну и белую тростинку Суперструнника.
Несколько оперативных виомов показывали отдельные части гигантского космического сооружения, в том числе – ветвистые антенны прицелов, установленные на торцах фермы.
Руслан нерешительно остановился, не желая навязывать своё общество, но Грымов, беседующий с двумя мужчинами в официал-униках специалистов высокого класса, заметил гостя и призывно махнул рукой.
Руслан подошёл.
– Здрасьте…
Один из мужчин, седой, с разлохмаченной шевелюрой, пристально посмотрел на него.
– Горюнов? Не узнаёте?
– Извините, – смутился Руслан. – Всеволод Дмитриевич.
– Он самый, – улыбнулся Шапиро.
Воеводин оглянулся, кивком подозвал инспектора, подал руку.
– Рад видеть, Горюнов. Как там?
– Нормально, – пробормотал Руслан, понимая, что речь зашла о Ярославе.
Гицгер и пара мужчин рядом с ним молча оглядели его и вернулись к прерванной беседе. Об участии Руслана в операции на Кеплере они, судя по всему, ничего не знали.
– Подожди до конца акции, – сказал Воеводин, – зайдём потом ко мне.
Руслан отошёл к Грымову.
– Что происходит?
– Я говорил – запускаем Суперструнник. Якобы для тестирования.
Шапиро возбуждённо потёр ладонь о ладонь своим «фирменным» жестом.
– Бьём по двум целям сразу! По Омеге Кентавра и по Стене Крестовского. Моя разработка!
Руслан вопросительно посмотрел на Грымова.
– Мы тихо и незаметно смонтировали второй прицел, – пояснил полковник. – Тот, что когда-то сделал Херциг. Если Всеволод Дмитриевич прав…
– Я всегда прав! – назидательно поднял палец Шапиро.
Его смуглолицый спутник усмехнулся. В контурах его лица чудились узнаваемые черты, и Руслан вспомнил советника президента
– То мы заткнём обе «дыры», – закончил Грымов. – Хотя всей проблемы это не решит.
– Почему?
– Потому что останется главная «дыра» – меж Парусами и Кентавром, в которую несёт «тёмный поток» и через которую и проникают в нашу Вселенную флюиды Знающих-Дорогу.
– Пока такой пробки нет, – весело сказал Шапиро, – чтобы её заткнуть. Придумаем что-нибудь.
– Почему нет? – вежливо возразил Руслан. – Есть.
– Шутите?
– Нисколько, у нас есть БОХ.
В зале на миг – так совпало! – наступила тишина.
Руслан удивлённо глянул на собравшихся, ловя на себе взгляды учёных и экспертов, но больше всего его поразил застывший взгляд Шапиро: глаза физика были полны безмерного изумления и… восторга! Он пребывал в шоке!
Впрочем, не меньше был шокирован и Грымов. Он потеребил кончик носа, ухо, не спуская глаз с простодушного лица Горюнова, посмотрел на Шапиро.
– Что скажете?
– Силы небесные! Это конгениально! – выдохнул учёный, выразив одним словом все свои чувства. – Идея должна принадлежать мне! Почему я об этом не подумал?!
– Дарю, – улыбнулся Руслан.
– Внимание, десять секунд до запуска! – предупредил информатор зала.
Разговоры стихли.
На счёте «ноль» ферма Суперструнника оделась в шубу белых молний, из её «рогатых» торцов сорвались в космос облака голубоватого сияния, пол под ногами присутствующих дёрнулся, и метаморфозы самого большого «ускорителя», построенного землянами, прекратились.
Послышался нарастающий гул голосов, оживлённо заговорили зрители, обступая довольного Гицгера и Воеводина.
– Теперь остаётся ждать разведчиков, – заметил директор Федеральной контрразведки. – Будем надеяться, что наши выстрелы сделаны не вхолостую.
– Минуту, – извинился Грымов, оставляя своих собеседников, подошёл к Воеводину, но тут же вернулся.
Командир «Сокола» что-то сказал собравшимся, объявил, что занят, подошёл к группе Ивана.
– Что у вас?
Шапиро, всё ещё переживавший триумф своей творческой несостоятельности, ткнул пальцем в Руслана.
– Он угнал мою идею.
– Угнал? – поднял бровь Воеводин.
– Озвучил, – мягко поправил коллегу вежливый Бодха.
– Мы можем заткнуть все «дыры», – сказал Грымов хладнокровно.
– Как?
– С помощью БОХ! – ткнул пальцем в потолок Шапиро, произнося это слово как «бог».
Воеводин переваривал идею ровно столько, сколько длились два биения сердца.
– Идёмте обсудим. – Он первым двинулся из зала.
За ним поспешили остальные.
Грымов приобнял Руслана за плечи, проговорил с деланым осуждением: