Нечестный штрафной
Шрифт:
– А ты заметно схуднул, – окидывает она меня довольным взглядом. – Вроде же, кормят неплохо у нас.
– Да на убой кормят, – соглашаюсь я, – но я занимаюсь. Стараюсь больше ходить, занимаюсь лечебной физкультурой, а вот бегать пока не получается.
– Ну-да, ну-да, я же сама с Яковлевичем тебе эспандеры покупала. Что твои… не посещают?
– Издеваетесь? – смеюсь я. – Да я лучше бы тарелку горчицы съел, чем общаться с сестрой и её родственниками.
– Но ведь они и твои родственники, – напомнила Марина.
– Я их так не воспринимаю, – усмехнулся я. – Особенно,
– Больше не дёргают? – с тревогой в голосе спросила мой ангел-хранитель.
– Нет. Получили своё и успокоились. Я тоже не внакладе.
– Но как же жить без помощи семьи? – печально произнесла Марина.
Я скривился, словно лимон откусил.
– А кому такая помощь нужна? – с жестью в голосе спросил я. – Деньгами поделились, квартиру в Хабаре вернули, в детдом взносы сдают – я без претензий.
– Но детдом? – вопрос в голосе.
– А что детдом? И там люди живут и учатся тоже.
– Дзёмги… бандитский район, как впрочем, и весь Комсомольск. Тут очень распространена блатная романтика.
– Она меня не интересует, – смеюсь я, – не беспокойтесь, Марина Николаевна, вором в законе, впрочем, как и бродягой, мне точно не стать. Я семью хочу, да и со здоровьем что-то делать надо. Но вначале – школа, образование и найти своё место в этой жизни.
– И куда после школы решил податься? – интересуется она.
– Пока не знаю. Да и рано ещё об этом говорить – впереди всего седьмой класс. Ещё четыре года, решу. Да всё зависеть будет, как со здоровьем у меня будет к этому времени.
– Яковлевич сказал, что в армию тебя вряд ли возьмут.
Я развёл ладони в стороны, как бы аплодисменты изобразил.
– С одной стороны, плохо, не хочется в глазах других неполноценным быть, с другой, и хорошо, терять время на армию я имею в виду срочную, не хочется. Поступлю в универ, может во Владик, на остров Русский рвану, а вот на какой факультет пока не скажу, может даже в медицинский! – смеюсь я.
Марина только головой качает в ответ.
– В медицинском сложно учиться, – наконец-то, выдает она заезженную фразу.
Всем кажется, что именно медицинское направление в образовании самым сложным считается у обывателей, но врач врачу рознь, хотя общая подготовка может быть, и правда одинаковая. Скелет знать надо, все кости на зубок, мышцы тела, в общем, весь анатомический атлас.
– Хотя, я твои мысли, насчёт учёбы на доктора, поддерживаю. В своё время мне смелости не хватило в институт поступать. Я уже замужем была и ребенок на руках, а муж, как обычно, на полигоне время со своими солдатами проводил. Куда уж мне было? – с грустью произнесла Марина.
– Зато девочка ваша врачом хочет быть? – усмехнулся я.
Марина только отмахнулась.
– А! У Саньки в голове ветер. Она хоть и постарше тебя, но непостоянна – жуть. Мальчиков, что перчатки меняет, а насчёт учёбы и планов на образование и того хуже. То аптекарем хотела быть, то хирургом, а теперь вот о зубном враче задумывается. Вот, в мечтах уже статмологическую поликлинику открыла, но не отнять – учится на отлично, даже похождения с женихами на учёбе не сказываются. Как успехи с эспандерами? Мне тут
Я усмехнулся.
– Да какой там турник, перекладина! – смеюсь я уже в открытую, – но вы правы, пытаюсь приучить себя к подтягиванию на перекладине и отжиманию на брусьях. Увы, успехи у меня в этом пока аховые. Задница к земле тянет. Слишком уж я её большую наел. – Улыбка у меня на лице.
А вот Марина с удивлением всматривается в моё лицо.
– Странно.
– Что странного-то? – удивляюсь я такой реакции на мои простые, по сути, слова.
– Ты так спокойно над собой смеёшься, – она немного задумалась, – теперь-то я уверена, что никакие подколки твоих сверстников, в будущем, не вынудят тебя на необдуманные поступки. И это очень важно, особенно в условиях жизни в интернате, или детдома. Контингент ребят там…
– Она покачала головой.
– Да нормальный контингент. – Отвечаю я серьёзно. – Дерьма и в простой жизни хватает. В любой школе свой хулиган найдется, вопрос только в том, смогли ли учителя и классный руководитель направить его энергию в мирное русло, или им просто по фигу на всё – вот, что действительно важно!
– Вот в этом я с тобой точно согласна! У моего младшего в школе и не такое бывало, ты только послушай…
Говорила пару минут, а просидели минут сорок, весело болтая. Только после звонка дежурного врача распрощалась и бегом на рабочее место. Договорились послезавтра вечером встретиться и ночью посидеть вместе, как раз у неё дежурство. Если всё спокойно будет и по маленькой пропустить можно. Нормальная тётка, без комплексов, Марина Николаевна мне всё больше и больше нравится.
А в мыслях вернулся к разговору и к некоторым темам, затронутым в нём.
Брусья и перекладина. – Я усмехнулся. В пушок на верхней губе. С ума сойти, усы пробиваться начали. Расту, мужаю, на женщин тянет, причём, далеко не ровесниц. Вот и сейчас, Марину упросил нормального, желательно, грузинского вина прикупить. Причём, «Алазанскую долину» полусладкое. Привык к нему, ещё со времён срочки. Под него пару фруктиков. Мне тут самому купить, возможности нет. До магазина далеко, боюсь пока не догребу. Тут в соседний с больницей двор жилого дома еле колдыбаюсь, но результат есть. Целых два раза уже, хоть и сильно дёргаясь на весу телом, подтягиваюсь, причём обратным хватом. Так легче.
Думаете два мало? Ошибаетесь! До этого вообще висел на перекладине, как сосиска, причём, ну очень толстая. А вот отжаться, на пародии на брусья, у меня до сих пор так и не получается. Руки слабые, а живот с задницей – большой. Зато отжимаюсь целых шесть раз, причём всё на кулаках. Привычка. Заметные успехи, наверное, только в занятиях с эспандерами, особенно с кистевым. Набираю силу. А что, ведь целыми днями только и делаю, что мну изделие наших китайских товарищей, которые нам вовсе не товарищи. Говорю ответственно, как бывший военный. Знаю, о чём думают эти косоглазые, да только уж больно целуются взасос наши правители в Кремле. Ну, да не об этом разговор. Где я, а где кремлёвские небожители.