Нечисть так уязвима
Шрифт:
— Или у меня получится запечь мозги в горшочке, — предложил он другой вариант.
— Серьезно, давай попробуем, — я не сдавалась. — Вот я, вот мой горшочек с мозгами, заставь меня вспомнить, — подтащив стул, я села перед ним, продолжая уговаривать. — Ты по чужим сознаниям расхаживаешь в халате и домашних тапочках, давай попытаемся извлечь из этого пользу, — это был реальный шанс, и я не собиралась его упускать, настроившись на долгие уговоры.
— Может, начнем с малого? — копируя мои интонации, он подался вперед. — Ты попросишь
— Что?! — янепроизвольно отпрянула.
— То есть это тебя шокирует? — он изобразил на лице удивление, перестав улыбаться. — А просить сломать, подавить и вывернуть твое сознание наизнанку, ты считаешь нормальным. Поверь второе не менее отвратительно, чем первое, — закончил он серьезно.
— Умеешь ты доходчиво объяснить, — я встала, намереваясь убрать со стола, уговаривать расхотелось.
— Подожди, — он удержал меня за руку, утягивая обратно на стул. — Я не буду крушить твое сознание, но я могу сделать кое-что другое, — он еще размышлял, не приняв окончательного решения.
— Продолжай.
— Я не расхаживаю в чужих головах как у себя дома, как ты считаешь, — начал он издалека. — Я слышу, только, то, что на поверхности, особенно хорошо, то, что адресовано непосредственно мне, — он принял мое молчаливое внимание, за просьбу пояснений. — Человек многослоен, он может в данный конкретный момент испытывать радость, но одновременно быть озлобленной на весь мир скотиной.
— Я поняла, — прервала я. — Ты можешь проникнуть в более глубокие пласты подсознания?
— Могу попробовать, — с неохотой выдавил он из себя. — Это, конечно, не поможет ничего вспомнить, но может дать информацию для размышления о том кто мы такие.
— Что от меня требуется? Взять тебя за руку? Закрыть глаза и не дышать? — я ухватилась за предоставленную возможность, хоть что-то прояснить.
— Полностью раздеться, — с серьезной миной на лице заявил он, насладившись пару секунд моим замешательством, расплылся в улыбке.
— Завязывай со своими шуточками.
— Хорошо, завяжу, — послушно согласился он, — как только ты перестанешь на них так бурно реагировать, — он с самодовольной улыбкой разглядывал меня. У тебя каждый раз такой очаровательный румянец на щечках проступает.
— Ты долго еще будешь болтать, может, делом займемся? — выпалила я, и тут же сама поняла, что в очередной раз двусмысленностью фразы предоставила ему простор для остроумия, но мужчина нацепил серьезную гримасу. — Ты не шутишь?
— С трудом сдерживаюсь. Но ты потребовала заняться делом, я не смею ослушаться.
— Ты уже в моей голове? — я прислушалась к своим ощущениям. — Ничего не чувствую. Я не отвлекаю тебя разговором? — спохватившись, поинтересовалась я.
— Да, уже. Ты и не должна ничего чувствовать. Нет, не отвлекаешь, — терпеливо ответил он сразу на все вопросы.
— Что скажешь, я глубокая личность? Сколько во мне пластов или как ты там это
— Ты самая глубокая личность, которую я когда-либо сканировал.
— Сомнительный комплимент, если вспомнить, что до этого, ты ни в ком не проводил раскопки.
Он изменился в одно мгновение, весь подобрался, между бровей пролегла задумчивая складка, губы сложились в прямую строгую линию.
— Что-то не так? — столь разительные перемены в настроении мужчины настораживали.
— Н-да, — он втянул воздух, подбирая слова. — Я думал, бредовее уже не будет. Ты беременна.
Как актриса, забывшая слова я открывала рот, порываясь хоть что-то сказать. Слова путались с мыслями, спотыкались и падали, застревая в горле.
— Дыши, спокойнее, — подтверждая смысл слов тихим размеренным тоном, Роман притянул меня к себе. — Понимаю сложно, я сам держусь на грани паники, — он успокаивающе гладил меня по голове. — Мы обязательно отсюда выберемся.
— Ты же говорил, что здесь замечательно и не собираешься зацикливаться на поисках, — ко мне вернулся дар осмысленной речи, но сил у голоса не было, получилось только промямлить.
— Врал, — честно признался он. — Хотел избавить тебя от страха и безысходности.
Утренние фантазии, начали сбываться, я пряталась от неприятности на его груди, упираясь макушкой в подбородок. Надеясь, что он не испортит момент очередной скабрезной шуточкой, я обвила его руками за талию. Закрыв глаза, слушала успокаивающий ритм сердца, убаюкивая острый страх от беспомощности, под равномерные движения дыхания.
Все изменилось, перевернувшись с ног на голову, причем, не только для меня. В этом хаосе, произошедшем с нами, теперь были не только мы — два попутчика из прошлой жизни, но и сама жизнь. Был еще кто-то беспомощней, за кого мы в ответе. Зацепившись за эту мысль я, разжала руки и отступила, обретя опору внутри себя.
— Нужно что-то делать, — вышло вполне уверенно, не смотря на морскую качку в голове.
— Нужно, — согласно кивнул он. — Спать ложиться. Время позднее, завтра будем проводить массовый опрос населения о значении слова «веста» и мозговой штурм, разрабатывая новые планы, — Роман снял куртку со спинки стула и надел, собираясь уходить. — Может, съездим завтра с тобой к гипнотизеру.
Мысль о том, что я останусь одна в доме, особенно с перспективой штурма моего балкона поклонниками пугала.
— Знаешь, если ты очень попросишь, я могу остаться, но с одним условием, — невзначай предложил он.
— Каким? — понимая, по уже знакомому хитрому выражению его глаз, что еще не готова к этим условиям, я, тем не менее, спросила.
— Ты не будешь ко мне приставать, — с серьезным выражением лица выдвинул он ультиматум. — И второе, мне нужен матрас, я требую комфортной половой жизни.
— Постараюсь держать себя в руках, — я попыталась состроить, как он серьезную гримасу, но раскололась, растекшись в улыбке.