Нечисть в мегаполисе
Шрифт:
— Пять секунд, и тебе все стало ясно, — хохотнул Кир. — Анастасия, а вы не ведьма случайно?
— Случайно нет, — хихикнула я. — Я от рождения ведьма.
— Снять эту пакость с Марка сможешь?
— Попытаюсь, — кивнула я, — только давай с твоим делом разберемся. Приворот — это не так серьезно, как учет в инквизиции.
— Когда едем?
— Пообедаем и двинемся, — кивнула я, усаживаясь за стол.
— Тогда собираемся и идем обедать, — кивнул Кир, звякая ключами в руке.
***
Вот о чем вы думаете при слове «Инквизиция»? Наверное, о хмурых и сырых подвалах, чадящих факелах, цепях, орудиях для пыток,
— Кажется, у меня разрыв шаблона случился, — протянул Кирилл, разглядывая пестро выкрашенные домики.
— Неожиданно, да? — засмеялась я.
— Если честно, я думал о чем угодно, но не об этом районе.
Конечно, никто бы не подумал, хотя это место с древности овеяно дурной славой. Соседство с лысой горой, проклятая земля и все такое; говорят, здесь обитал тот самый змей-людоед, которого благополучно пришиб Микита Кожемяка. Да и жили здесь в старину простые работяги из самых низких сословий. Вот и не особо оно ценилось в старину. Теперь же здесь место компактного поселения городской элиты. Кукольно аккуратные домики, раскрашенные в сочные цвета, мощеные улочки в самом сердце старого города. Это место очень любят молодожены в качестве антуража свадебных фотографий, и вообще оно гламурненько смотрится и живьем, и на снимках.
— Здесь лысая гора под самым боком, — пояснила я. — Так что все и всё под контролем.
— Так ее не просто так назвали? — Кирилл даже остановился. — Только не говори, что эта городская байка — правда!
— Все городские байки основаны на правдивых легендах, — преподавательским тоном пояснила я. — По мнению господина Гоголя, каждая женщина, живущая в Киеве, — ведьма. Так что наличие места для сборов вполне логично.
— Значит, там, — Кирилл махнул на холм, высящийся над домами, — и вправду справляют шабаши?
— Справляют, — кивнула я. — Там вообще место такое непростое, недалеко капище языческое, к которому молиться родноверы ходят, вон идола нового год назад поставили, — я задумчиво почесала макушку, — Перуна, по-моему. Место силы, как-никак. Такое стеречь нужно.
— Как страшно жить… — протянул Кирилл с нотками известного пародиста в голосе. — Но теперь место дислокации инквизиторов не так удивляет.
Я хмыкнула и улыбнулась, разглядывая трещины на свежевыкрашенных домах. Говорят, они разрушаются из-за нарушения технологии строительства, из-за ускоренного возведения зданий, из-за краж материалов. Но наш народ уже облепил Воздвиженку таким количеством мифов и легенд, как стул жвачками. А так место как место, просто пафосное очень и скандальное.
— У них все офисы в подобных местах, — пояснила я и, замерев, у зеленого здания с черной крышей, пропела, — пришли.
Я привычным движением толкнула двери, и мы вошли в просто обставленную приемную. Все просто: столы, стулья, диванчики, кулер, офисная техника и зависшая в воздухе лень. Тихо, нудно, слышно, как летают мухи, жужжит кондиционер и бессмысленно проходит жизнь офисных сотрудников. Жизненно, в общем.
— И это все, — разочарованно вздохнул Кир, оглядываясь. — А где обитые железом двери, привратник без глаза, загробная музыка из недр темных коридоров? Факелы хоть есть?
Я же говорю, маркетинг непобедим. Вон какая репутация, на все века осталась. Ничем ее не выведешь. Хуже тараканов.
— Окстись, —
— Я думал, у людей жизнь скучная…
— А чем мы хуже? У нас все как у людей. Скука, тоска и отсутствие желания что-то менять, — прозвучал за нашими спинами голос.
Миша! Знакомьтесь, мой бывший, чтоб его перекосило. Увы, мои проклятия на него не липнут, инквизитор, мать его, заговоренный. А так когда-то хотелось, чтобы его накрыло всем тем, что я ему желала. Увы, не судьба. Ну и фиг с ним.
— Привет, киска, — и эта тварь нагло полезла ко мне обниматься. — Все-таки соскучилась?
— Иди в пень, Мыша, — огрызнулась я, отскакивая от протянутых ко мне рук. — Я не к тебе, я по делу.
Миша, все еще нахально лыбясь, смерил Кирилла придирчивым взглядом, потом снова глянул на меня. И что я в нем нашла? Типичный бабник, морда наглая, характер скотский, манеры жуткие. Но красивый, зараза. Иногда бутылка вина на праздник и отсутствие личной жизни заводят в такие дебри человеческих глупостей, что диву даешься. Ладно, прошлое в прошлом, и черт с ним. И с Мишей тоже. Кстати, черти — это по его части, он у нас по этой дряни куратор.
— Решила в профессию вернуться? — вопросил гад. — Поддерживаю, твоих талантов тут не хватает.
— Нет, спасибо, — шарахнулась я от мужчины, словно он мне торговлю человечиной предложил. — Мне по сей день кошмары снятся, я на пенсии.
— У нас пенсия, Асенька, только посмертная… — хохотнул Миша и, перестав елозить по мне своим сальным взглядом, серьезно уточнил:- Так какое дело?
Аллилуйя!!! А я думала, это затянется часа на три. С Мишей в момент гормонального обострения такое бывает. А обострение у него хроническое, «кобелизм» называется. И почему мне с мужиками так не везет? Вечно или мямли, или бабники. Вот только Кирилл и хороший, но он не мой. Увы, не с моим сиротским счастьем. Кстати, про Кирилла. Все это время, что мы с Мишей ласково поплевывали друг на дружку, оборотень стоял рядом, сложив руки на груди, и оценивающе разглядывал инквизитора. Вот знаете, иногда так куриную тушку хозяйка разглядывает, прикидывая, с чего начать ее расчленять. Миша поначалу делал вид, что не замечает, а потом незаметно переместился подальше от Кира и поближе ко мне.
— Вот друга регистрировать пришла, — мило улыбнулась я и схватила оборотня под руку.
— Новообращенный, значит, — протянул Миша и протянул оборотню руку. — Михаил.
— Кирилл, — сухо представился оборотень, и… и не подал руки.
— М-да, — изрек инквизитор, устав стоять с протянутой рукой. — Тогда вам к Виктории Дмитриевне. Только у нее сейчас оперативники. Посидите, подождите, — и, допустив паузу, эта зараза смазливая добавила: — Если не боитесь…
— Чего? — хмуро уточнил Кир.
— Кого, — спокойно поправил Миша. — Но вы же добропорядочный оборотень. Вам, наверное, нечего бояться оперативников…
И утопал. Сволочь. А я осталась, и хмурый Кирилл тоже, и ситуация дурацкая никуда не делась. Вот все у меня так, хоть вешайся. Потоптавшись рядом с ликантропом, я радостно рванула к кофейному автомату, в надежде, что совместное распитие растворимой дряни с кучей добавок вернет непринужденность нашему с Кириллом общению. А еще народ в приемной пялится. Работы у них нет, что ли? В общем, нужно прикрыться хоть чем-то, пускай и бумажным стаканом.