Нечисти
Шрифт:
– Взять!!!
Ленька и Мор уже знали, что делать, и действовали слаженно, хотя и наперегонки. Денис глянул в циферблат, посчитал на пульс из интереса – не больше минуты прошло, прежде чем грибное чудовище издало прощальный стон. И опять бурое припудренное пятно и голубоватое свечение... Голубоватое... О-о-пс! А ну-ка! Денис подбежал к пятну, потрогал рукою свечение – пальцы сладостно зазудели. Оно самое, родимое... Денис нагнулся и всей грудью вдохнул эфемерную субстанцию, еще и еще. А может, и не только вдыхал он ее, но и пил, глотал, всасывал... Одним словом, поглощал и впитывал всем своим существом. И вновь, после обжигающего холода, ему стало тепло и весело, но уже не тем жалким морочным весельем, какое услаждает
– А может, еще грибочки имеются? – Денис собрался, плеснул магическим ветром окрест, по сторонам горизонта... – Все, хана грибочкам, а жаль, аппетит только-только разыгрался.
Денис заколебался: ему также хотелось действовать, пробовать вновь пришедшую к нему мощь, но он просто не знал – что бы такое пожелать и сделать... Надо очистить комнату под ночлег. Денис сбежал вниз, вошел в парадную залу и остановился в растерянности: силы-то до краев, но как ею пользоваться?
– Все барахло этой комнаты – сгинь! – Денис хлопнул в ладоши и приоткрыл зажмуренные глаза. Некорректная постановка задачи почти не смутила волшебную силу: комната опустела, все, кроме печной стены, включая дверные косяки и оконные рамы, осыпалось угольной пылью на дырявой пол.
– Вся пыль и грязь, все, что раньше накопилось и сейчас образовалось, – прочь! – Денис помедлил секунду и хлопнул в ладоши. Видимо, хлопок завершал структуру волшебного пожелания – от слов ничего не шевельнулось, а после хлопка все в комнате, напоминающее пыль и грязь, – исчезло. Денис с беспокойством поглядел на измазанный рукав своей рубашки, – нет, волшебство воздействовало на окружающее, минуя самого Дениса, его вещи и его компанию. Хрен его знает, как оно там происходит, но, видимо, коррекция волшебного повеления частично идет также и помимо вербального кода, на уровне мыслительных и зрительных образов... И это хорошо, а то можно намудрить на свою голову, как в том фильме, где джинн буквально выполнял приказы. В фильме или в книге, не суть.
– Пусть пол будет починен, чтобы щелей и дыр не было. – Хлопок и... Денис почувствовал... почувствовал... типа задержки, паузы... Прислушался – сила при нем, ничуть не убавилась, да еще и из окружающего пространства потихонечку прибывает. Потихонечку, да куда быстрее чем днем, когда он по болоту шарахался...
– Здесь кто-то есть! Иди сюда, местный хозяин! Ну же!.. Так, Мор, Ленька, найти и привести его сюда. Не убивать, живь... Не уничтожать, схватить и притащить сюда невредимым. – Денис внутренним, новым, только что проснувшимся осязанием притронулся к магической сущности верных своих драбантов и подкрепил, «подпитал» их понимание того, что он им повелел.
Денис вновь прикрыл глаза, чтобы внешнее зрение не мешало внутреннему, вновь приобретенному. Пройдет совсем немного времени – Денис почему-то был уверен в этом, словно невидимый гид-суфлер подсказывал ему – и он привыкнет к этому магическому видению, будет пользоваться им безо всякого зажмуривания, а пока – так чуть легче постигать тайную ипостась окружающего мира.
– Ищите
Денис открыл глаза и поразился: совсем темно стало! Новый морок или он, закрыв глаза, из времени выпал?.. По времени – пора темноте, сколько же он так стоял?
– Хорошо, молодцы! Обоих одинаково люблю, тебя, Морик-закукорик, и тебя, Леонид Арахнович, отлично справились. Ну-с, коль не трус, отвечай, кто таков, откуда родом?..
Внезапная робость прервала победную речь, Денис поперхнулся. Небо все в тучах, ни луны, ни звезд; только пара багровых огоньков над левым плечом да гроздь Ленькиных зеленоватых на призрачно-белом куле перед ним, – темновато, честно говоря. С чего он взял, что поле уже очищено от битвы? Нет, вроде бы все тихо теперь.
– Да будет свет!.. Э-э-э, достаточно яркий, но небольшой. – Хлоп! Денис ожидал, что свет будет синеватого отлива, ну в крайнем случае типа простого желтого, какой от лампочки бывает, но нет – это был красный, как в школьной фотолаборатории, только помощнее, все было видно четко, контрастно.
– Распакуйся и выходи. Не вздумай дернуться – съедим!
Паутина исчезла, а плененный враг распаковался из куля в маленькое человекоподобное существо, Денису по грудь.
– Гном! Ты гном, что ли?
– Клохтун.
– Кто? Я не расслышал.
– Клохтун.
– Это имя или что? Прозвище, профессия? Отвечай, я приказываю.
– Клохтун. Такой мне талан выпал.
– Все равно не понял. Для гнома у тебя рост велик и бороденка куцая. То, что ты нежить – чувствую и сам, так что объяснись, толково и кратко.
Клохтун, неподвижный как истукан, затараторил монотонно, однако внятно, и уложился в минуту. Был он мужик-холостяк, работал в совхозе механизатором, потом, когда пришли времена, решил стать фермером и стал им, но разорился, поскольку пил запоями, однако успел купить на стороне, в глухом лесу, хороший дом, вот этот, потом осенью заболел печенкой и умер. Тут в него вселилась нечисть, и он через несколько месяцев, весной, вроде как ожил, пять лет существовал, словно живой, никто в окрестностях в гости не захаживал и не замечал разницы, а в прошлом году стал поедать людей. Сначала тех, которые вертелись поблизости, потом кого удавалось найти и приманить или с дороги сбить. Сам ел и специальные грибы научился выращивать, только больше двух грибов ему было не прокормить, хотя хозяева, что в нем, требовали этого.
– Погоди. Я сейчас с кем, точнее – со мной кто сейчас разговаривает – ты или твои хозяева?
– Одно и то же.
– Не понял опять... Многих съел? Если тебя заодно с грибами считать?
– Двадцать девять душ.
– А... почему такой маленький?
– Сохну. И раньше был небольшой, при жизни – метр пятьдесят восемь. Если есть чаще – тогда не сохну.
– Ну а в итоге что тебя ждет, если тебя не трогать и позволить дальше промышлять?
– Адские муки. Так и так они будут, но если все время питаться и быть здесь, на земле, тогда отсрочка.
– Тебя или твоих хозяев они ждут?
– Не понимаю.
– Ну тех, кто в тебя вселился, адские муки ждут или только тебя?
– Не понимаю.
– Ну значит осел, раз не понимаешь! А ты их боишься, этих мук?
– Все их боятся.
Денис выпрямился, нервно зевнул и поискал глазами по сторонам.
– Кроме меня. Нет смысла и дальше терзать тебя страхом и медленным усыханием. Кушай, Ленька.
– Нет! Погоди, я...
Денис машинально среагировал на крик, дернул рукой, пытаясь поймать паука, но было уже поздно: Ленька впился в лицо Клохтуну своими огромными жвалами, и крик угас в тихое мычание, а буквально через секунду и вовсе заглох. Прыжок – и Ленька уже ворочается на спине у Дениса, подбирает поудобнее свои мохнатые лапы, а горстка праха под ногами никогда, никому и ничего уже не расскажет.