Нечто чудесное

Макнот Джудит

– Здесь говорится, – уведомила Александра, постукивая пальцем по выпуску от 2 апреля 1813 года, – что леди Уизерфорд Хит дала бал на восемьсот приглашенных, с последующим ужином, на котором гостям было подано сорок пять блюд. Сорок пять! Видана ли когда-нибудь подобная расточительность?! Далее автор бесконечно распространяется о присутствующих и их нарядах. Послушай же, Сара! – воскликнула девушка, улыбаясь Саре Уизерс, только что принесшей стопку свежевыглаженного белья.

До смерти отца Александры, случившейся три года назад, Сара занимала должность экономки, но поскольку семья оказалась в более чем стесненных финансовых обстоятельствах, ее вместе

с другими слугами пришлось уволить. Остались лишь Филберт и Пенроуз, чересчур старые и дряхлые, чтобы отыскать другое, более подходящее место. Теперь Сара приходила раз в месяц, чтобы с помощью деревенской девчонки заняться стиркой и глажкой.

Притворно жеманным голоском Александра процитировала:

– «Мисс Эмили Уэлфорд сопровождал на бал граф Машем. Ее туалет из шелка цвета слоновой кости украшали жемчуга и бриллианты». – Алекс, еще раз хмыкнув, свернула газету и обратилась к Cape:

– Ну можно ли поверить, что людям действительно интересно читать подобный вздор? Кому есть дело до наряда мисс Уэлфорд или до того, что граф Делтон только что вернулся из поездки в Шотландию и «ходят слухи, будто он выказывает несомненный интерес к некоей молодой леди, обладающей красотой и положением в обществе»?

Сара Уизерс, подняв брови, с неодобрением уставилась на облачение Алекс.

– Некоторые молодые девушки весьма заботятся о своей внешности, что, впрочем, вполне естественно, – язвительно сообщила она.

Александра философски пожала плечами, приняв этот добродушный укол с обычным веселым безразличием:

– Потребуется намного больше, чем пудра и атлас, чтобы сделать из меня настоящую леди.

Ее давние надежды вылететь из кокона прекрасной бабочкой с золотистыми волосами, к великому сожалению, не оправдались. Коротко стриженные вьющиеся волосы темно-каштанового цвета обрамляли лицо с задорно вздернутым носиком и маленьким упрямым подбородком. Она по-прежнему оставалась стройной и худенькой, и мальчишеская фигура отнюдь не прибавляла ей привлекательности. Единственной, поистине примечательной чертой были огромные аквамариновые глаза, окаймленные густыми черными ресницами. Кожа девушки приобрела легкий золотистый загар от работы и долгих поездок верхом на солнцепеке. Однако собственная внешность больше не волновала Алекс – слишком много гораздо более неотложных дел занимало ее мысли.

Почти сразу же после смерти отца скончался дедушка. И Алекс фактически стала главой семейства. На юные плечи свалился груз забот. Приходилось присматривать за престарелыми слугами, растягивать, насколько можно, скудные деньги, добывать еду и даже справляться с постоянными истерическими припадками маменьки.

Ее ровесница, воспитанная в обычных традициях, возможно, никогда не сумела бы принять вызов судьбы. Но ни внешность, ни способности Александры ни в коем случае нельзя было назвать ординарными. Едва ли не с самого детства она выучилась ловить рыбу и охотиться, чтобы составлять компанию отцу. во время его нечастых наездов. Теперь же девушка со спокойной решимостью использовала приобретенные навыки, чтобы кормить семью.

Грохот сваленных в дровяной ящик поленьев мгновенно отвлек Алекс от мыслей об усыпанных бриллиантами бальных нарядах. Вздрагивая от сырости, пропитавшей толстые стены дома, так что даже летом было невозможно согреться, Алекс зябко обхватила себя руками.

– Не стоит зря тратить дрова, Филберт, – поспешно сказала она, когда лакей нагнулся, чтобы добавить полено к крохотному, жалкому огоньку. – Здесь, не холодно… просто свежо. Очень полезно для здоровья.

Кроме того, я через несколько минут уезжаю на день рождения брата Мэри Эллен, так что нет смысла топить.

Филберт нерешительно кивнул, но тут полено выскользнуло из ослабевших рук и покатилось по щербатому деревянному полу. Лакей выпрямился и в отчаянии огляделся, силясь увидеть, куда оно закатилось. Пожалев полуслепого старика, девушка мягко подсказала:

– Оно у письменного стола.

Слуга заковылял к столу и присел на корточки, пытаясь ощупью отыскать полено.

– Сара! – неожиданно воскликнула девушка, ощущая, как странное предвкушение чего-то неизведанного, испытываемое ею иногда за последние три года, вновь теснит грудь. – У тебя бывало когда-нибудь такое чувство, будто что-то вот-вот должно случиться?

Сара с шумом задвинула ящики комода.

– Конечно!

– И это предчувствие сбылось?

– Совершенно верно.

Глаза Александры ярко, восторженно блеснули.

– Правда? И что же произошло?

– Дымоход обвалился, в точности как я предупреждала вашего папашу, что так и будет, если его не починить как можно скорее.

Звонкий музыкальный смех серебряными бусинками рассылался по комнате.

– Нет-нет, это совсем другое, – покачала головой Александра и с некоторым смущением призналась:

– У меня появилось это чувство вскоре после смерти дедушки, но всю последнюю неделю оно меня не покидает и становится все сильнее. Кажется, я словно стою на краю обрыва, ожидая, что вот-вот это произойдет.

Застигнутая врасплох мечтательным голосом и непривычным спокойствием девушки, пребывавшей обычно в состоянии лихорадочной деятельности, Сара подозрительно уставилась на нее:

– И что же, по-вашему, должно случиться?

– Нечто чудесное! – объявила Александра, почти задрожав от непонятного восторга, и уже хотела добавить еще что-то, но громкий женский вопль, донесшийся из спальни дядюшки Монти и сопровождаемый стуком захлопнувшейся двери и шлепаньем босых ног, перебил ее на полуслове. Александра села и одним грациозным энергичным движением, гораздо больше соответствующим ее природе, чем дремотная неподвижность, сорвалась с постели – как раз в ту минуту, когда в спальню с разъяренным видом влетела Мэри, молодая крестьянская девушка, помогавшая Саре стирать белье.

– Клянусь, он треснул меня прямо по заднице! – вскричала Мэри, потирая вышеупомянутую часть тела, отличавшуюся немалыми размерами и пышностью, и обвиняющим жестом показала на комнату дядюшки Монти. – Никто не смеет такое вытворять со мной, никто! Я честная, порядочная девушка, да-да, и…

– В таком случае веди себя как порядочная девушка и придержи язык! – резко перебила ее Сара.

Александра вздохнула, вспомнив о многочисленных обязанностях хозяйки дома, мгновенно затмивших все мечты об ужине из сорока пяти блюд.

– Я сейчас же поговорю с дядей Монти, – пообещала она. – Уверена, он больше никогда не станет этого делать. – И, весело улыбаясь, предупредила:

– Не станет, конечно, если ты не будешь нагибаться в пределах его досягаемости. Сэр Монтегю… он… как бы это сказать… ценитель женской красоты, и когда у дамы такой округлый… э-э-э… зад… не может устоять перед искушением похлопать по нему, в точности как знаток лошадей при виде чистокровной кобылы.

Эти дипломатические речи польстили и одновременно немного успокоили разгневанную девицу. К тому же, несмотря на столь не подобающее джентльмену поведение, сэр Монтегю тем не менее был возведен в рыцарское достоинство самим королем.