Нечто оМИФигенное
Шрифт:
Если в обществе и есть существо, обладающее большим потенциалом, но не столь мощным, как студенты, то им окажется выпускник университета, который еще не нашел выгодной работенки и в силу этого обстоятельства вынужден жить с родителями. Именно к такой категории потенциальных бунтовщиков и принадлежал единственный сын самого богатого землевладельца и строителя Поссилтума...
— Должен сказать, Донни, что из всех глупых планов, с которыми ты когда-либо выступал, этот самый безумный.
— Брось,
При взгляде со стороны дуэт Нардо и Донни сильно напоминал свидание степенного и унылого филина с порхающей над ним сойкой. Или, если быть более точным, щеголеватым зеленым дятлом.
— Доверие или недоверие к делу отношения не имеет, — произнес Нардо. — Я не для того вытаскивал тебя то из одной кучи дерьма, то из другой, чтобы в результате ты закончил жизнь под мечами солдат. Тебя изрубят на куски.
Подобно большинству богатых папаш, имеющих всего одного отпрыска, папа Дона маниакально боялся, что его наследника постигнут какие-нибудь неприятности. Для решения проблемы он нанял Бернардо в качестве слуги и телохранителя на то время, пока сынок был в университете. Получилось так, что отношения между слугой и молодым хозяином стали более тесными и доверительными, чем между сыном и отцом. Однако Бернардо всегда помнил о своей главной обязанности — и о том, кто выписывает ему чеки.
— Но я не могу стоять в стороне и спокойно взирать на то, как этот колдун буквально вырывает сердце у моего папы и у его арендаторов, — стоял на своем Дон.
— Насколько я понимаю, — сухо заметил Бернардо, — мужик всего лишь пытается спасти королевство. Королева Цикута настолько снизила налоги, что страна едва-едва держится на плаву. Ее экономическая политика никуда не годилась.
— Как ты это определил? — искреннее удивился Дон.
— Оставаясь бодрствовать на тех лекциях, которые ты благополучно продрых, — парировал Бернардо. — Телохранителям на работе спать не положено. Кроме того, я кое-что узнал, когда вместо тебя сдавал испытания.
— Ну ладно, — пожал плечами Дон. — Как бы то ни было, но сборщики налогов будут таскать с собой кучу бабок, и я смогу их слега потрясти.
— Неужели твой папаша решил срезать тебе выплаты, пока ты не найдешь работу? — подозрительно поинтересовался Бернардо.
— Нет. Это всего лишь способ несколько увеличить текущий доход, пока я не подыщу подходящее место, — ответил Дон. — Ты же понимаешь, что соответствующую моим талантам должность найти чрезвычайно сложно.
— Умри — лучше не скажешь, — пробормотал себе под нос Бернардо.
— Что ты сказал?
— Ничего особенного. Проехали, — с невинным видом произнес телохранитель. — Дело в том, Донни, что если ты даже и сумеешь улизнуть от армии, тебе вряд ли стоит бодаться с этим Скивом. До меня доходили слухи, что он кое с кем связан, а это означает для всех нас серьезные неприятности.
Бернардо говорил со знанием дела, поскольку, прежде чем занять пост
— Ну да, как же! — заржал Донни. — Я даже слышал, что он содержит дракона. Скажи, ты видел в наших краях хотя бы одного дракона?
— Я...
— Помолчи. Это всего лишь лапша, которую вешают на уши, чтобы напугать людей и добиться поставленной цели. Что касается меня, то я поверю в это лишь после того, как увижу собственными глазами.
— Мне доводилось видеть такие вещи, в которые я до сих пор не верю.
— Все. Значит, договорились! — радостно воскликнул Донни.
Бернардо некоторое время смотрел на него молча, а потом разыграл свою козырную карту.
— Если дойдет до твоего папаши, он закатит истерику. А потом примется за меня.
— Я все предусмотрел, — улыбнулся Донни. — Я выступлю инкогнито. Под другим именем. Никто не подумает, что это я.
— Еще бы! Ты этим действительно облапошишь лохов, — сказал Бернардо, демонстративно оглядывая кричащий наряд молодого человека.
Дон всегда страшно гордился тем, что выделялся из толпы, и сегодня он был одет точно так же.
— Не бойся, я надену другой костюм, — сказал он. — Я же говорю тебе, все схвачено.
Бернардо тяжело вздохнул и покачал головой. Понимая, что авантюра с самого начала обречена на провал, он знал: заставить Донни пересмотреть позицию практически невозможно. Особенно если вся заваруха связана с обновлением гардероба.
— Поделись, — сказал он, — какое же имя ты себе выбрал?
— Что же, — ответил Дон. — Оно короткое, но звучит сильно и решительно. «Палач». Как тебе?
— Во всяком случае, лучше, чем «Ослиная задница», — пробормотал Бернардо.
— Что?
— Ничего. А наряд ты себе уже присмотрел?
— Окончательно я пока не решил, — признался Дон. — Возможно, это будет отороченный мехом комбинезон из коричневой замши с яркими аксессуарами.
— Ну с этим ты уж точно затеряешься в толпе, — закатив глаза, простонал Бернардо. — Но почему бы тебе не облачиться с ног до головы в черную лаковую кожу, включая, естественно, головной убор и высокие сапоги.
— Отличная идея! Заметано! — с широкой ухмылкой воскликнул Дон.
— Я всего лишь пошутил, Донни, — с отчаянием в голосе произнес Бернардо.
— А я нет.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Вне зависимости от того, какое впечатление произвело на вас наше с Нунцио отношение к закону и порядку, имеется черта, которую мы, как правило, стараемся не переступать. В частности, мы никогда не лжем боссу. В своих докладах мы можем опустить кое-какие детали, но делаем это лишь для того, чтобы не ставить его в затруднительное положение. От беспардонного открытого вранья мы шарахаемся, как от чумы. Отчасти мы поступаем так потому, что знаем: если в Синдикате вас уличат во лжи, обвинений в лжесвидетельстве в ваш адрес ждать не приходится. Наказание будет гораздо более грубым и скорее всего необратимым.