Нечто под маской
Шрифт:
– Мы заплатим вам прежде всего нашей благодарностью, Игорь! крикнула Рита.
– Ведь нам обещали, что сделают Федору пластическую операцию, и он приобретет нормальный вид... И в этом тоже есть ваша заслуга...
– Ну уж в этом и вовсе нет никакой моей заслуги, - проворчал Игорь, однако, от души радуясь такому исходу дела...
... Билеты на самолет в Торонто были взяты на первое января. А под самый Новый Год позвонил вдребезги пьяный Степан и заплетающимся языком поздравил бывшую жену с праздником.
– Ну что, женушка-сестричка, не знаю уж, как теперь тебя называть? бормотал Степан.
–
– Отлично!
– воскликнула Рита.
– Молитвами твоей покойной матушки, царство ей небесное! С ветерком ехали, с таким ветерком...
– Что?
– попытался сосредоточиться Степан.
– Неужели что-то опять...?
– Важен результат, Степочка, цель оправдывает средства, - как говаривала Ольга Александровна.
– А результат оказался вопреки всему вполне благоприятным. Так что не бери в голову. Гуляй, празднуй, веселись! А потом продашь дачу, и денег у тебя будет немерено! Да и квартира такая тебе одному великовата и обременительна. Так что, все будет нормально, главное, не продешеви...
– Что ты все о деньгах, да о деньгах?
– жалобным голосом произнес Степан.
– Меня-то не желаешь навестить?
– Нет!
– засмеялась вдруг Рита.
– Нет, не желаю! У меня теперь есть близкий человек, я теперь не одна, и тебе того же желаю! А как братца я тебя как-нибудь навещу, в третьем тысячелетии. Вот разберусь, когда оно наступит, и приеду поглядеть, как ты там поживаешь. А что касается разговора о деньгах, что поделаешь, учителя были хорошие... Все, с Новым Годом тебя, не унывай! Бери пример с покойной Ольги Александровны, вечная ей память. Где похоронили-то?
– Там же, где и ... , - осекся вдруг Степан.
– где и Егора Степановича. На Троекуровском. Он не удосужился помереть раньше, чтобы попасть на Новодевичье. Впрочем, - философски заметил он, - мог бы остаться и вообще без могилы... А кто же это, интересно было бы узнать, этот твой близкий человек? Не частный ли детектив Игорь Николаевич?
– Нет, - ответила Рита.
– У Игоря Николаевича есть семья. А это... тот человек, который вытащил меня из огня.
– Федька?!!!
– поразился Степан.
– Ты что, совсем с ума сошла от этих стрессов? Он же урод, на него смотреть страшно, а уж...
– Заткнись!
– оборвала его Рита.
– Это на тебя смотреть страшно, и слушать тебя тоже. А я люблю его, и он любит меня, понял?
– П-п-понял, - недоумевающе пробормотал Степан.
– Ну пока...
... А первого января они с Федором вылетели в Торонто.
... Пит Нарышкин оказался очень похож на покойного отца Риты. Именно таким он глядел на неё с фотографии, светловолосым, с правильными чертами лица, с прищуром голубых глаз, и густыми, аккуратно подстриженными усами. Пит встречал Риту и Федора в аэропорту на казавшемся им шикарным "Шевроле" темно-синего цвета. Бауэр был, как всегда, в шапочке и затемненных круглых очках, только в новом красном шарфе, купленном ему Ритой и в короткой коричневой дубленке, также подарком невесты.
– Не могли бы вы на короткий момент снять ваш головной убор и шарф?
– Мне надо подумать о вашей предстоящей операции. Моя жена врач, она уже договорилась в клинике. Возможно, сам Чарльз Линден будет оперировать вас. На твой счет, Маргарита, уже успели поступить некоторые денежные суммы, и мне очевидно, что по поводу оплаты операции проблем не будет. Вы привезли свою фотографию до несчастного случая, как я вас просил, господин Бауэр?
– Привез.
– Позвольте мне теперь взглянуть на ваше лицо, - сказал Пит, останавливая машину о обочины шоссе.
Федор дрожащими пальцами стянул с себя шапочку, развязал шарф, снял очки. Он ждал в глазах Пита того выражения ужаса, к которому привык за двадцать лет жизни в таком виде в России. Но Пит отреагировал на его внешность совершенно спокойно.
– Это все, я полагаю, совершенно поправимо, господин Бауэр, - сказал он.
– А теперь будьте добры подать мне вашу фотографию, если она поблизости.
Он посмотрел на фотографию, которую протянул ему Федор.
– О, вы были красивым молодым человеком, господин Бауэр. И врачи учтут особенности вашего лица. Тут есть очень замечательные специалисты по пластическим операциям, пересадкам кожи. Но лучше господина Линдена нет никого. Однако, его операции наиболее дорогостоящие, я должен вас предупредить.
– Если есть средства на это, мне ничего не жалко, - торопливо произнесла Рита.
– Есть средства есть, - успокоил её Пит.
– Надо только немного обождать, у господина Линдена очень много работы... Но моя жена уже беседовала с ним. И он дал предварительное согласие... Полагаю, сразу после рождественских праздников он посмотрит вас и объявит и срок операции и ту сумму, которую он возьмет за нее.
– Да, пусть этот вопрос решится поскорее, - сказала Рита.
– Конечно, разумеется... Все решится прекрасно. Вы будете красивым мужчиной, господин Бауэр, и Маргарита будет гордиться вами.
– Я и так горжусь им, - сказала Рита и прижалась к плечу жениха. Тот смутился и стал суетливо облачаться в свой камуфляж.
Пит растрогался и дотронулся до краешка глаза ослепительно белым платочком.
... В большом уютном доме Пита их встречали веселая, сильно загорелая, несмотря на зимнее время, жена и трое детей - пятнадцати, девяти и шести лет. Старший сын немного говорил по-русски, младшие девочка и мальчик - нет. Жена, по национальности американка, ни слова по-русски, разумеется, не понимала. Но они хорошо объяснялись и с Ритой, и с Федором по-английски. В детстве отец учил его и немецкому, и английскому языкам. Пит же принципиально говорил с гостями только по-русски. А потом переводил свои же слова жене на английский язык.
– Я полагаю, вам надо подкрепиться с дороги, выпить что-нибудь, сказал Пит.
– А потом нам с тобой, Маргарита, необходимо поговорить о делах. Ты, как наследница своего отца, должна быть в курсе происходящего. Я очень извиняюсь, что ранее не связался с тобой, я, как это говорится... хотел иметь страховку...
– А у вас есть книги моего отца?
– спросила Рита, никак не решаясь перейти с двоюродным дядей на "ты".
– Мне так хотелось бы подержать их в руках.
– О да, разумеется! Как я сам забыл?! Я принесу!