Нечто подобное
Шрифт:
Знакомое здание «Адмирала Буратино» со всей сетью башен и окон лежало перед ним, оно было недалеко, и он пошел быстрее, глубоко дыша и стараясь идти ровной, быстрой походкой. Должно быть, оно уже закончилось, подумал он. Огни в большом центральном зале были погашены. Черт, выдохнул он в отчаянии.
— Собрание уже прошло? — спросил он у привратника, входя в холл и протягивая свое удостоверение личности.
— Вы немного запутались, мистер Дункан, — сказал Винс Страйкрок. — ВСЕ ДУШИ были вчера; сегодня пятница.
Что-то со мной не то, подумал Ян, но ничего не сказал; он просто
Когда он вышел из лифта на своем этаже, открылась одна из дверей и какая-то фигура появилась перед ним.
— Эй, Дункан!
Это был один из жителей по имени Корли, с которым они едва были знакомы. Поскольку такое поведение могло быть опасным, он осторожно приблизился к нему.
— В чем дело?
— Прошел слух, — сказал Корли быстро и испуганно, — насчет вашего последнего теста, там какая-то ошибка. Они собираются будить вас завтра в пять-шесть утра и провести неожиданный опрос. — Он оглянулся. — Изучайте конец восьмидесятых годов и особенно религиозно-коллективистские движения. Ясно?
— Конечно, — с благодарностью сказал Ян. — Большое спасибо. Может, я смогу отплатить тем же… — Он замолчал, потому что Корли быстро исчез в своей квартире и закрыл дверь. Ян остался один.
Это очень благородно, думал он о соседе, направляясь в свою квартиру. Возможно, он спас мою шкуру, спас от насильственного выселения отсюда. Придя домой, он уселся поудобней и разложил все свои учебники по политической истории Соединенных Штатов. Я буду заниматься всю ночь, решил он. Потому что я должен пройти этот опрос: у меня нет выбора.
Чтобы не уснуть, он включил ТВ. Тут же появилось теплое, знакомое чувство — присутствие Первой Леди начало проникать в комнату.
«…и сегодня вечером на конверте, — говорила она, — у нас квартет саксофонистов, который будет исполнять темы из опер Вагнера, в особенности из моей любимой — „Мейстерзингер“. Я думаю, мы все воздадим им должное и высоко оценим это обогащающее общение. А после этого я снова организовала для вас встречу с вашим любимым виолончелистом, всемирно известным Генри Леклерком в программе Джерома Карна и Кола Портера». — Она улыбнулась, и за своей стопкой книг Ян Дункан улыбнулся ей в ответ.
Интересно, как это — выступать в Белом доме, подумал он. Выступать перед Первой Леди. Очень жаль, что я никогда не учился играть на каком-нибудь музыкальном инструменте. Я не могу ни играть на сцене, ни писать стихи, ни петь, ни рисовать… Ничего. Так что для меня нет надежды. Если бы у меня была музыкальная семья, если бы мои родители учили меня…
Он хмуро сделал несколько записей по восстанию французской христианско-фашистской партии в 1975 году, а потом, как всегда поглощенный телевизором, он отложил ручку и развернул стул к экрану. Теперь Николь демонстрировала кусок дельфтского изразца, который купила, как она объясняла, в маленьком магазинчике в Швейнфурте, в Германии. Какие у него были чистые краски… Он как завороженный смотрел на нее, на тонкие сильные пальцы, которые гладили блестящую поверхность эмалевого изразца.
— Видите изразец, — мурлыкала Николь своим хрипловатым голосом. — Вы бы хотели иметь такой же? Разве он не прекрасен?
— Да, — сказал Ян Дункан.
—
Ян с надеждой поднял руку.
— О, как много, — сказала Николь, улыбаясь лучистой, интимной улыбкой.
— Что же, может, позже у нас будет еще один визит в Белый дом. Вы бы этого хотели?
Подпрыгивая на стуле, Ян сказал:
— Да, я хотел бы.
Казалось, она улыбается с экрана ТВ лично ему. И он улыбнулся ей. А затем с облегчением, как будто с него свалился большой груз, он наконец вернулся к учебникам. Назад к суровой реальности каждодневной жизни.
Что-то ударилось в окно его квартиры, и он услышал чей-то голос:
— Ян Дункан, у меня мало времени!
Вытянув шею, он увидел за окном, в ночной темноте, плавающий предмет, какую-то конструкцию в форме яйца, которая зависла в воздухе. В ней какой-то человек энергично махал ему и звал его. Яйцо со странным звуком выпустило пары, его реактивные двигатели работали на холостом ходу, пока человек откидывал крышку люка и выбирался на поверхность.
Они уже приехали за мной на опрос, подумал Дункан. Он встал, чувствуя себя беспомощным. Так скоро… Я еще не готов.
Человек со злостью крутил сопла так, что в конце концов их белый мощный огненный поток уперся в стенку здания; комната содрогнулась, отлетели куски штукатурки. Окно вывалилось, когда теплый поток достиг его. Через эту брешь человек вновь прокричал что-то Яну, пытаясь разбудить его онемевшее сознание.
— Эй, Дункан! Торопись! Я забрал твоего друга, он уже летит в другом корабле! — Человек пожилой, на нем дорогой костюм в тонкую светлую полоску, чуть старомодный. Он ловко вылез из зависшего яйца-корабля и ступил ногами в комнату. — Нам надо идти, если мы хотим успеть. Ты меня не помнишь? Эл тоже.
Ян Дункан уставился на него, соображая, кто он такой и кто — Эл.
— Мамины психологи хорошо поработали над вами, — тяжело дыша, сказал человек. — Эта Бетесда, должно быть, вполне подходящее место. — Он подошел к Яну и взял его за плечо: — НП закрывает все стоянки драндулетов; я должен удирать на Марс. Хочу прихватить тебя с собой. Постарайся взять себя в руки; я — Луни Люк ты меня теперь не помнишь, но вспомнишь, когда мы все окажемся на Марсе и ты снова увидишь своего друга Эла. Пойдем. — Люк подтащил его к дыре в стене комнаты, где раньше было окно, к кораблю — он назывался драндулет, понял Ян, — который ожидал внизу.
— О’кей, — сказал Ян, соображая, что ему надо взять с собой. Что ему понадобится на Марсе? Зубная щетка, пижама, теплое пальто? Он сумасшедшим взглядом окинул в последний раз свою комнату.
Вдали загудели сирены полиции Люк опять забрался в драндулет, и Ян последовал за ним опираясь на протянутую стариком руку. На полу драндулета к своему удивлению, он обнаружил копошащиеся ярко-оранжевые существа, похожие на больших клопов. Весь пол был ими усеян, их антенны качались, кивали ему, когда он протискивался между ними. Папуулы, вспомнил он. Или что-то вроде этого. Теперь все будет в порядке, думали папулы вместе с ним. Не волнуйся, Луни Люк забрал тебя вовремя, как раз вовремя. Отдыхай.