Неделя: Истории Данкелбурга
Шрифт:
– Ты же обещал ей отдельную квартиру?
– Обещал, – усмехнулся Ганс, – Но об этом прослышала младшая и готовится выскочить замуж раньше!
– А что с работой?
– Полно всякой хреновни! Засыпают делами. Решили, что я к старости должен заниматься расследованием всяких там грабежей и угонов! И вот сегодня с утра дали дело о похищении какого театрального актёра! Местные похитители, видимо, совсем идиоты: все эти театралы – они же нищие! И семьи у них нищие, и друзья – чего с них взять? Впрочем, выкупа пока никто не требовал…
– Актёр… Ты уверен, что вообще было
– Его коллеги так сказали. Мол, вчера он должен был выступать, у него главная роль, а он не явился. Проверили все возможные номера телефонов, адреса – парень исчез… Никто, разумеется, не скажет, что же с ним случилось, но полицию они тут же решили поставить на уши. Кто знает, – Ганс выразительно всплеснул руками, – Может он просто пьяный где-то лежит и скоро сам отыщется. Лично я на это надеюсь…
– Надоела работа? Тебе бы отпуск, – задумчиво произнёс я.
Мой друг холодно усмехнулся, отчего все три его подбородка мелко затряслись. Прищурив взгляд, он отрицательно покачал головой:
– Отпуск мне не дадут: проще сразу уволить, так что единственный мой шанс продержаться в полиции – это пахать, как вол… Ну, или делать вид…
– А тебе это хочется? – пожалуй, гораздо серьёзнее, чем следовало, спросил я.
Ответ дался Гансу нелегко. Раздумывал по-настоящему, осознавая всю важность вопроса:
– Да, знаешь, мне это нужно… Деньги, коллектив… нет, это не то, что для меня важно… Я даже не могу сказать, чтобы любил свою работу: все эти убийства, грабежи, насилие… Тошнит уже… Просто, когда вижу, что ещё нужен, что ещё способен делать что-то толковое, чувствую себя не таким старым…
– Понимаю, Ганс. Сам иногда так думаю. Но вот ещё боюсь, что когда уйду, преступников будет сажать этот дурачок Ирвин…
– Хе-хе-хе, придётся тебе задержаться, чтобы вправить ему мозги. В самом деле, Клаус, сколько ты ещё планируешь здесь продержаться?
– Год, не больше…
– Год назад ты говорил тоже самое! – смеясь, поддел меня друг, – И два года назад…
– За собой поглядывай!
За дружеским трёпом мы провели полчаса, перемыв за это время целую груду костей начальству, политикам и бизнесменам, успели помечтать, как однажды сходим-таки на охоту и завалим медведя, я успел пожаловаться на стремительно хиреющий автомобиль, Ганс – на соседа-идиота, мастерящего у себя в квартире какой-то летательный аппарат.
Цепляясь за службу старческими зубами и ногтями, мы, совершенно иррациональным образом, находим время для вопиющего ничегонеделания, причём в немалых количествах…
Наглые старожилы, верящие в свою безнаказанность.
Тем не менее, пришлось возвращаться в свой кабинет, где меня уже должен ждать неугомонный напарник. Примется тут же за работу со своей безрассудной скоростью гоночного болида, не утруждая себя особым вниканием в суть проблемы и упорным мозгованием…
Открыв дверь, я получил первый сюрприз – молодую девушку в сером пальто и скромной шляпке, чуть не плачущую на стуле. На краю стола пристроился напарник-усач, пытающийся хоть как-то её успокоить.
Темноволосая, невысокая, с серым лицом от
Услышав, как я вхожу, Ирвин тут же бросился ко мне, размахивая шальными руками:
– Зиммер! Где вы пропадали? Тут у нас девушка, Катарина Зандарт, за ней охотятся!
– Погоди, Коперни! – отмахнулся я от напарника, успокоив его натиск, – Что ты бормочешь? Кто эта девушка?
– Катарина Зандарт…
– Это я слышал! – огрызнулся я, – Она – потерпевшая?
– Да…
– Вот с ней я и поговорю.
Отстранив мельтешащего под ногами напарника, я обошёл стол и прыгнул в объятия своего кресла. Взял блокнот и ручку. Постарался заглянуть девушке в глаза, но она уставилась куда-то в пол. Что же её напугало, что она ведёт себя так забито?
Как выразился Ирвин, на неё охотятся. Славная формулировка, темноволосая сейчас ни на кого так не похожа, как на жертву.
– Катарина? – обратился я к ней, стараясь использовать свой самый мягкий голос, – Я – лейтенант Зиммер. Вы можете рассказать мне всё то, что только что сказали моему напарнику?
Девушка осторожно подняла на меня глаза, убрала с лица локон и, нервно облизав губы, произнесла:
– На меня охотятся… какие-то люди…
– По порядку, будьте добры.
Рассказывать ей очень нелегко. Мне пришлось выждать несколько секунд, прежде чем она начала говорить:
– Вчера вечером я возвращалась домой с работы. Почти добравшись до места, я вдруг увидела, как рядом с дверью моего подъезда стоит автомобиль. Подняв взгляд, я заметила, что в моей квартире горит свет! Я испугалась и со страху не придумала ничего умнее, чем поехать к цветочному магазину, в котором работаю… Но там тоже стояла какая-то машина и неизвестные люди проникли внутрь… Мне стало совсем страшно, я даже не сообразила позвонить в полицию. Переночевала у подруги, а наутро приехала сюда…
– Это всё? – спросил я в конце Катарину.
– Да… Следовало как можно скорее сообщить властям…
– Успокойтесь, не стоит нервничать. Скажите, а Вы не догадываетесь, кто это и зачем Вы им нужны?
Не в силах больше говорить, она лишь отрицательно покачала головой.
– Никаких врагов, обманутых мужчин, партнёров по работе, может, Вы должны большую сумму денег?
– Нет, детектив, – проронила потерпевшая, отвернувшись в сторону, – Я не имею ни малейшего понятия, чего хотели эти люди…
– Понятно, – я сделал соответствующие записи в блокноте, – А Вы не замечали раньше возле Вашего дома подозрительных незнакомцев? Не случалось сомнительных встреч?
– Нет…
Интересно посмотреть на реакцию Ирвина: как я и ожидал, ничего он не почувствовал. А следовало, потому что голос у Катарины явно дрогнул, и глаза еле заметно блеснули на последних словах моей фразы. Опытному детективу это говорит ровно о том, что брюнетка определённо врёт.
– Вы уверены? – следовало сразу же дать ей понять, что я всё понял. Следовало немедленно же вытянуть утаённую информацию.