Недетские игры
Шрифт:
Генерал сухо улыбнулся:
– Помню… Жива?
– Так точно, жива.
– Угу… Да, непростой источник. Не-про-стой… Серьезная информация от него поступала?
– Трижды, товарищ генерал. Общеуголовной направленности. Вся подтвердилась и передана в милицию.
– Да-а-а, что и говорить, вкусно… Кто в курсе?
– Только вы.
– Значит, так: разработку докладывать мне лично. В центральный аппарат сообщать пока не будем. По маршруту следования груза милицию и криминальные группировки – под контроль.
– Есть!
– Душмана
– В течение двух недель. При необходимости мы можем подкорректировать дату в ту или другую сторону. Я включил это в план мероприятий.
– Очень хорошо. Ну, что-то еще? – Генерал проницательно посмотрел на Антона Сергеевича.
– Разрешите личный вопрос?
– Давай.
– Говорят, вы в Москву уходите.
– Возможно, возможно…
– А на ваше место кто?
Генерал усмехнулся, встал из-за стола, прошелся вдоль стены, на которой висел портрет основателя ВЧК:
– Тонна героина, Антон Сергеевич, это масштаб. Ты работай, работай… И все будет, как надо.
– Спасибо.
Когда Саблин ушел, генерал Крюков усмехнулся Дзержинскому:
– Понял? Это тебе не матросов в Кронштадте мочить!
В воинской части Василевскому и Егорову дали от ворот поворот.
Стоило два с лишним часа тащиться из города, чтобы ограничиться беседой на КПП с офицером, который вежливо, но очень твердо запретил проход на территорию, напомнив, что армейские подразделения находятся вне юрисдикции органов внутренних дел и без санкции военной прокуратуры уголовному розыску здесь делать нечего. Удалось только получить домашние адреса троих беглецов.
– Вот уроды, – сказал Василевский, когда они вышли из контрольно-пропускного пункта на улицу. – Раньше с вояками всегда удавалось договориться без всякой санкции. Мы же не обыск приехали делать, просто поговорить. Фактически мы им предложили помочь. А они морды корчат!
– Значит, им есть что скрывать. Звони Шилову. Пусть он простимулирует Громова, чтобы тот с военными через генералов договорился.
– Звоню…
Телефон Шилова был занят – он как раз говорил со Стасом, докладывавшим о встрече с Петрухой. Наконец удалось соединиться. Пока Василевский докладывал, Егоров поглядывал по сторонам и прикидывал, какую информацию можно выудить у местного населения.
Воинская часть располагалась на окраине рабочего поселка, пришедшего в полное запустение, после того как развалился местный завод. Молодежь двинула в Питер, чтобы пополнить ряды криминальных структур, оставшиеся кое-как выживали, кормясь вокруг воинской части или заканчивая растаскивать то, что еще сохранилось от некогда процветавшего предприятия. Через дорогу напротив КПП теснились несколько убогих ларьков с одинаковым ассортиментом и грязный шалман с многообещающей вывеской «Пиво. Водка. Закуска». Перед шалманом, чуть не въехав бампером в двери, стояла «девяносто девятая» модного лет пятнадцать назад цвета «мокрый асфальт» – вероятно, боевая машина местной
Василевский убрал телефон.
– Какие поступили распоряжения? – спросил Егоров.
– Покрутиться и понюхать вокруг. Громову сейчас не до нас, у них с Ромкой через час заслушивание по «глухарям». Представляешь, даже дело Чибиса вспомнили.
– Кто заслушивает?
– Да Бажанов этот, из Москвы.
– Хорошо, что мы здесь, а не там. Чего будем делать?
Василевский посмотрел на девчонок на остановке и ухмыльнулся:
– Внедряться. Готовь тюремные байки, Петрович. Ты – бывший зэк, я – твой несиженный кореш. Провернули дельце и гуляем.
– Какое дельце мы могли здесь провернуть? Грибов, что ли, насобирали?
– Фигня, по ходу пьесы придумаем. У тебя деньги есть?
– Ну, есть кое-что.
– К вечеру не останется.
Шилов рассматривал фоторобот, составленный со слов водителя «скорой».
Ничего себе рожа! В фильмах ужасов можно без грима играть. Как он только умудряется по улицам незаметно ходить? Еще и бабы на него западают…
Рома посмотрел на Сапожникова:
– Водила еще здесь?
– Ждет в коридоре.
– Попытай его, не мог ли этот мужик быть одноглазым. И насчет рук пусть вспомнит внимательно: может, заметил там шрамы какие-то, или ожоги. Понял?
– Понял. А почему одноглазый? Из-за темных очков?
– Стас в Нижнем Тагиле узнал кое-что.
На выходе из кабинета Сапожников разминулся с Ольгой. Она принесла документы, которые заказывал Шилов:
– Вот, Роман Георгиевич, я распечатала справки по убийствам Черемисиной и директора «Устькутнефти» и по группе Чибисова.
– Спасибо, – жестом предложив девушке сесть, Шилов быстро проглядел бумаги. Скользя глазами по тексту, подумал: почему для заслушивания выбрали именно эти дела? Почему только три? Их нельзя назвать ни наиболее резонансными, ни наиболее перспективными, ни, наоборот, сильно запущенными. Странный подбор… генератор случайных чисел они, что ли, использовали? Ну, начальству виднее. – А про командировку Стаса чего не дополнила?
– Там дальше есть, на отдельном листе.
– А-а-а, вижу, спасибо… А в базах данных что-нибудь нашла?
– По солдатам – только адреса прописок, и родственники. У одного никого нет, круглый сирота. Двое машинами пользовались по доверенности, но это давно было.
– То есть ничего интересного?
– Я могу обобщить в одну справку.
– Не надо, я тебе и так верю. А по остальным?
– Пусто. Взрывника по кличке Румын в базах нет, официантки с именем или кличкой Мальвина – тоже. Есть две проститутки, но одна пятьдесят третьего года рождения – я думаю, старовата, а вторая уехала на ПМЖ в Швецию.