Недетские игры
Шрифт:
Бажанов ушел.
– Кто такой Шереметьев? – Спросил недоуменно Егоров.
– Ты «Секреты Лос-Анджелеса» смотрел?
– Нет.
– Там Кевин Спейси детектива играет. Перед тем как его застрелили, он назвал своему убийце – начальнику полиции города – фамилию человека, от которого якобы получил информацию. Фамилия была вымышленной, и когда начальник полиции начал искать этого человека, напарник Спейси все понял.
– Так кто такой Шереметьев?
– Они убили Тигренка. Это я виноват… – Обхватив голову, Роман замолчал, глядя в стол.
Егоров и Скрябин переглянулись. Стас негромко позвал:
– Рома! Что делать-то будем?
Шилов поднял голову. Глаза
– Нужен левый адрес. Там мы с ними и встретимся.
Сидя в машине, Роман думал, что смерть Вики он себе никогда не простит.
Угадав его мысли, Скрябин тихо сказал:
– Что случилось, того не изменишь. Но в наших силах сделать так, чтобы ее гибель не была бесполезной.
Шилов дернул щекой. Развивать эту тему ему не хотелось. Как было сказано в одной книге: «Я сам похороню своих мертвых».
Они сидели втроем с Егоровым в машине, во дворе дома. Фрол и Сапожников ждали в квартире. Для организации полноценной засады требовалось больше людей, но взять было некого. Заказывать СОБР не стали из опасений, что Бажанов об этом может узнать. По тем же причинам отказались от помощи коллег из главка. А искать, пользуясь личными связями, надежных людей в райуправлениях было некогда. Как только передали Бажанову справку на Шереметьева, так сразу и выставились под адрес.
Адрес предложил Егоров. Многокомнатная квартира в старом доме на Краснопутиловской принадлежала одному коммерсанту, который некогда, еще в бытность Егорова тюремным опером, арестовывался за кидалово. Коммерсанта ждали в пресловутой сто пятой камере, населенной реальными пацанами, которые бы выдоили его подчистую, заставив отдать припрятанные наличные деньги и переоформить собственность на их оставшихся на свободе друзей, но Егоров взял барыгу под крыло и оградил от бандитского беспредела, определив его на постой в хату с человеческими порядками. В тюрьме коммерсант пробыл недолго. Большинство обвинений отвалилось еще на стадии следствия, а по тем, которые дошли до суда, он получил по отсиженному – восемь месяцев. Освободившись, Егорова не забывал. Звал к себе на работу консультантом по безопасности, поздравлял с праздниками, оказывал спонсорскую помощь отделу и всегда предлагал обращаться, если что-то потребуется. В сферу интересов предпринимателя входил вторичный рынок жилья, и поэтому стоило только Егорову заикнуться, что им для операции требуется квартира, как он предложил несколько адресов. Выбрали Краснопутиловскую. Во-первых, расположение дома отвечало требованиям засады, во-вторых, ни по каким базам данных невозможно было быстро проверить, кому принадлежит квартира, и кто в ней живет. При этом на самом деле она пустовала в ожидании покупателя, но имела все внешние признаки используемого жилья.
– Не факт, что они сегодня заявятся, – сказал Стас, пытаясь разговором отвлечь Шилова от мрачных мыслей.
Сидевший сзади Егоров пихнул его в спину: тоже мне, психолог, нашел, что сказать!
Но Шилов спокойно ответил:
– У них времени нет. Поставка срывается, груз уходит из рук из-за какого-то Шереметьева. Была бы у них ракета – они бы весь дом взорвали к чертовой матери, чтобы наверняка. Так что прискачут, как миленькие… Бл-лин, а этих-то как сюда занесло? Они нам сейчас всех распугают.
Во двор дома неторопливо вкатился гаишный «Форд-эскорт».
Заехал и встал, метрах в двадцати от «Фольксвагена», носом к нему. Через лобовое стекло были видны два инспектора в светоотражающих жилетах и форменных кепи.
У водителя «Форда» зазвонил телефон. Нажав тормоз, он отцепил «трубку» от пояса и посмотрел
– Опять ей что-то надо!
– Кому? – спросил напарник.
– Да Машке, чтоб она… Алло! Слушай, я на работе. Я занят. Все, не отвлекай меня, ясно?
Дав отбой, он хотел продолжить движение, но напарник сказал:
– Погоди. «Фольксваген» видишь? Там трое сидят. Не нравятся мне их рожи.
– Менты, думаешь?
– Не знаю. Сейчас проверим. – Инспектор вылез из «Форда» и, помахивая жезлом, направился к машине «убойщиков».
Подойдя, привычно отдал честь и представился:
– Старший лейтенант Павленко. Документы, пожалуйста.
В принципе, уже и без документов инспектор видел, что пора сваливать. Это была явно засада, и десять против одного, что по их душу, а не на каких-нибудь квартирных воришек. Просто не знают точно, кого ждут, вот и сидят пока спокойно.
Тот, который был за рулем, показал ксиву:
– В чем дело, лейтенант?
Мазнув по удостоверению взглядом, Павленко очень правдоподобно ответил:
– Да угнали такую же ночью. Проверяем.
– У нас здесь задание. Вы не могли бы отъехать куда-нибудь?
– Хорошо.
Типично по-гаишному посмотрев на номерной знак «Фольксвагена», Павленко неторопливо пошел к патрульной машине. У того, кто показывал ксиву – Павленко запомнил, что это начальник отдела Шилов, – звякнул сотовый телефон, и он нервно ответил:
– Да, слушаю!
«Дергаются, – мысленно усмехнулся Павленко. – А как бы задергались, если бы знали, кто мы такие. Хорошо, мы следов нигде не оставили. Так что ждите, мужики, ждите. Флаг вам в одно место. Только непонятно, кто же нас подставил. Генерал? Или его самого развели?»
Павленко сел в машину, на вопросительный взгляд напарника ответил:
– Короче, засада. Отъезжаем тихонечко и сваливаем, – после чего, положив полосатый жезл на торпеду, расстегнул кобуру. Шилов разговаривал с Ольгой, которая осталась в отделе:
– Роман Георгиевич, есть новости по обходу дома девушки. Соседи видели, что вчера у подъезда долго стояла машина ГАИ…
Шилов еще не успел осознать важность услышанного, как Егоров, приглядевшись к «Форду», удивленно спросил:
– А чего это у них номера московские?
Шилов бросил телефон и, поворачивая ключ зажигания, скомандовал:
– Это они. Берем!
Скрябин продублировал команду по рации, чтобы предупредить тех, кто находился в квартире.
Фрол и Сапожников Скрябина поняли. Но его голос услышали и в «Форде», рация которого оказалась настроенной на ту же волну.
«Форд», до этого медленно пятившийся, рванул в полную силу. Павленко высунулся из окна и навскидку сделал несколько выстрелов. Одна пуля чиркнула по крылу машины Романа, остальные ушли вбок и ниже.
Егоров выпрыгнул из «Фольксвагена», встал на одно колено и, двумя руками держа пистолет, выстрелил по гаишной машине. Павленко ответил, но его водитель в этот момент начал разворот, и он опять не попал.
Из двора можно было выехать только через одну арку, и Шилов, свернув влево, помчался вдоль стены дома, чтобы перекрыть выезд. «Форд» все еще разворачивался, Егоров на бегу стрелял по нему, Скрябин, опустив боковое стекло, тоже открыл огонь. От чьего-то попадания лобовое стекло «Форда» покрылось сетью трещин и стало мутным, но водитель все равно вдавил педаль газа и, с пробуксовкой сорвавшись с места, полетел к выезду из двора. Егоров выскочил прямо перед машиной и в упор расстрелял оставшиеся патроны. Увернуться он уже не успевал. Нос «Форда» ударил его по коленям, и Егоров, перелетев через мчащуюся машину, боком упал на асфальт.