Недосказанное
Шрифт:
Выражение лица его мамы было настолько невыразительным, и Эш заподозрил, что она опешила.
— Эш, конечно же, лгал мне, но это вроде как его право и, я также понимаю, почему он ударил меня и сбросил с моста.
Джаред посмотрел на Эша, по-видимому, ожидая от него поддержки. Эш слегка взмахнул рукой в жесте, говорящим «возможно, его слова и правдивы, но, пожалуйста, не думайте, что я превратился в психа».
— И вам двоим не помешает компания. Тетя Лиллиан, ты слишком строга к Эшу, у него скоро начнется депрессия и он будет падать в обмороки.
—
— Ты не можешь все время быть грубой с ним. Я тоже иногда хочу быть таким с ним. Мы можем делать это посменно. Сомневаюсь, что мы сможем жить спокойно, — сказал Джаред. — Но мы можем надеяться друг на друга и знать, что не дадим в обиду другого. А также мы можем ссориться, не боясь, что кто-то убежит жить в таверну.
— Ты можешь быть уверен, Джаред, — сухо сказала Лиллиан, — у меня нет планов на счет побега в таверну. Иди разложи свои вещи в своей комнате и покончим уже с этим.
Это не было совсем уж трогательным воссоединением, на которое надеялся Эш. Но Джаред кивнул, поднял свою сумку с пола и вышел из комнаты. Эш услышал его шаги, когда тот подымался на верх по лестнице.
Его мама стояла у окна, спина её была натянута как струна, а глаза направлены в сторону её города.
— Ты рад его возвращению? — спросила она.
Её вопрос удивил Эша. Он не мог припомнить другого такого случая, когда её интересовали его чувства. Удивление заставило его на самом деле задуматься над ответом, а не просто ответить то, что она хотела услышать.
— Рад, — медленно проговорил он. — То есть...я доверяю ему, наверное. Я хочу, чтобы он был моей семьей. У нас она и так небольшая. — Он подумал, но не произнес вслух, что хотел, чтобы его семьей был он сам и его мать, дабы не расширять пропасть её разочарования в нем.
Мама продолжила смотреть в окно, как будто и не услышала ответа.
Эш откашлялся.
— Ты довольна?
— Да, — ответила его мама. — То, что он сказал, о людях, которые значимы для него. Это важно для меня. Единственные люди, которые важны для меня, это Линберны.
— И никто другой? — спросил Эш. — Никогда?
— Был один человек, которого я считала когда-то важным, — ответила мама, и Эш подумал о дяде Холли, Эдмунде, которому было суждено жениться на его матери, но вместо этого сбежал семнадцать лет назад. — Но ничего не вышло, и я была наследницей Ауримера. Я думала, что будет лучше придерживаться нашей семьи. Моя гордость была уязвлена, но род Линбернов должен был продолжиться. И я позволила твоему отцу уговорить себя выйти за него замуж. Я разбила сердце своей сестре. Но дальше я поступила еще хуже. Я знала, что мужчина, с которым она сбежала, был не для неё, но я не думала о том, где Розалинде придется усвоить, что она должна быть наказана. Я всегда принимала решения за неё. Меня никогда не волновало, что она могла быть не согласной со мной. Мне не интересны были её возражения. И видишь к чему это привело. Розалинда ушла на долгие годы и вот теперь она вновь оставила меня в Ауримере.
— Джаред
— А отец?
Его мама молчала слишком долго. Затем она сказала,
— Нет. Джаред был прав в одном. Никто не рождается семьей. Ты должен проявить преданность: ты должен хотеть быть частью семьи. Не думаю, что твой отец когда-либо хотел этого. Он хотел, чтобы мы были другой семьей, как и того, чтобы этот город был другим. Он мой враг. И я буду бороться с ним.
На протяжении многих лет его семья состояла из мамы и папы. И не для кого из них она не значила того, что она значила для него. Они оба просто ждали свою реальною семью и продолжения их настоящей жизни.
Если был шанс, что они станут семьей, то Эш хотел быть уверен, что в этот раз все будет по-настоящему.
— Я не был уверен, что значим для тебя, — сказал он. Он ненавидел то, насколько звучал нуждающимся, говоря правду.
— Конечно же, ты значим.
— Но ты говорила... — Во рту у Эша настолько пересохло, что на мгновение голос его подвел. — Ты назвала меня трусом.
— Оставаться сторонним наблюдателем, зная, что тот замышляет зверство, не очень храбро, согласись?
Эш опустил голову.
— Но это не значит, что ты должен быть вечно трусом, — сказала его мама. — В итоге ты противостоял своему отцу. Я не знаю, как успокоить тебя, Эш. У меня были на тебя большие надежды, и ты разочаровал меня. Но я тоже тебя подвела, я бросила тебя на Роба, как и Розалинду. Если бы ты ушел к Робу, если бы тоже ушел от меня, это бы разбило мне сердце.
Прежде его мама никогда не говорила с ним о своих чувствах, а теперь она говорила об этом спокойным, практичным голосом. Эш хотел было дотронуться до неё, каким-то образом попытаться заверить её, что он не причинит ей вреда.
— Мы оба хотим помочь тебе, — предложил он. — Джаред и я.
— О, помогите мне, — его мать чуть ли не смеялась. — Мне не нужна помощь от вас. Вот в чем проблема. Помогать мне опасно, а вы оба дети. Роб чуть не умер в завершение церемонии в Лужах: он бы умер, если бы я не спасла его. И Джаред пошел проводить церемонию самостоятельно, без подготовки. Я не знаю, как он выжил. Я думала, что это убьет его. Вы оба так юны. Я хочу, чтобы мои чародеи оказались достаточно хороши, чтобы остановить Роба, без вашей помощи.
— Как продвигаются дела? — спросил Эш.
Его мать продолжала упорно молчать. Она сказала достаточно, когда призналась, что старается бороться изо всех сил. Его мама никогда не признавала поражение.
— Ты ведь знаешь Кэми? — спросил Эш.
Его мама вскинула брови.
— Слишком хорошо. Её отец звонил мне и сказал, что хочет встретиться со мной, - добровольно сказала она. — Он называл меня Линдой и Лулабель, а еще кучей других имен, начинающееся на Л. Я считаю этого мужчину психически неуравновешенным, хотя у него, возможно, хорошо получается отгадывать кроссворды.