Недостающее звено
Шрифт:
Прошла еще минута, и бортовой компьютер сдался.
– Ошибки в коде, эмиссар. Качественная трансляция невозможна.
– А не качественная? – спросил Тревельян, сдвинув наголовный обруч на затылок. Ответа не было – очевидно, такой вариант не имел для компьютера смысла. Повинуясь программе спасения и приказу пассажира, он попытался связаться с сильмарри, но мельтешение точек в серебристой пустоте не сделалось более понятным.
– Выслать ремонтных киберов и сварочные агрегаты, эмиссар?
– Нет. – Хмурясь, Ивар оглядел просторную рубку, капитанский мостик с единственным креслом,
– Обязан оказать помощь, – упрямо возразил компьютер. – У объекта разрыв оболочки. Необходимо…
– Умолкни, – велел Тревельян, запустив в волосы пятерню. Он поскреб в затылке под обручем, хмыкнул и произнес: – Меня сопровождает искусственный разум. Может, он разберется… У него семантические цепи не чета твоим, а еще поливалентное мышление… Подключи-ка его к каналу внешней связи.
«Хорошая мысль, – одобрил командор. – Наша жестянка будет покруче, чем этот недоумок».
– Жду ваших распоряжений, эмиссар, – прошелестел в вокодере голос Мозга. Эти звуки, совсем не похожие на суховатую речь бортового компьютера, несли эмоциональную окраску, ибо Мозг в полной мере сознавал себя личностью. Кое-какие чувства тоже были ему не чужды – командора он побаивался, а Ивара боготворил.
– Мы повстречались с кораблем сильмарри, – сказал Тревельян. – Просят помощи, но непонятно, в чем и какой. Связь в твоем распоряжении. Сделай милость, потрудись переводчиком.
– Приступаю к работе, – кратко проинформировал Мозг. Затем над панелью устройства связи взметнулся световой цилиндр, и в нем возникли символы галактического кода; они кружились все стремительнее, все быстрей, пока темп вращения не стал бешеным. Тревельян уже не мог различить темных значков, но по тому, как пригасала и вспыхивала световая голограмма, было понятно, что передача чередуется с приемом – Мозг набирал необходимую статистику. Вероятно, ошибки, что допускали сильмарри, не дублировались полностью, и сравнение вариантов ответа позволяло выделить верную информацию. По крайней мере, ее часть, доступную для дешифровки.
«Соображает, мерзавец!» – одобрил командор, и в тот же миг вращение светового цилиндра остановилось. Ивар покосился на экран, но там все было по-прежнему: точки блуждали в серебристой глубине стайкой бестолковых мурашей.
– Некорректная задача, – сообщил искусственный разум. – Ответ получен, но вероятностная оценка невелика, от тридцати до тридцати шести процентов.
– Это меня устраивает, – произнес Тревельян. – Ну, так в чем у нас дело?
– Сведения об аварии и ее причинах отсутствуют. Они хотят знать, кто вы такой, эмиссар. Есть обстоятельства, при которых помощь принять невозможно. – Мозг сделал паузу и добавил: – Надеюсь, моя дешифровка правильна.
Ивар сдвинул брови.
– Хотят знать, кто я такой? Очевидно, мою расовую принадлежность?
– Да, эмиссар. Повторяется термин… странный термин… – Мозг словно поперхнулся, – корень, сучок, отросток… пятисучковый или существо с пятью отростками. Они передают изображение… вот такое.
Точки, блуждавшие
– Пятисучковый… хмм… И что это, по твоему, значит?
– Не могу интерпретировать, эмиссар.
– Вот как! – Ивар нахмурился. – Дед, а ты что скажешь?
«Скажу, что у тебя мозги прокисли. Пошевели извилинами, парень! Нарисовано то, чего нет у червяков: две руки, две ноги и голова. Это гуманоид – конечно, в их представлении. И если они явились с другой стороны Провала, то перед нами не просто гуманоид, а…»
– …фаата, – закончил Тревельян. – Их враг, а помощь от врага принять нельзя. Никак нельзя! Это унизительно! – Он уставился на световой цилиндр, сиявший над панелью, размышляя о том, что гордость есть у всех разумных тварей, даже у странных существ, живущих в чреве космического левиафана.
Голос Мозга прервал его мысли.
– Ваши инструкции, эмиссар?
Ивар повернулся к изображению «морской звезды».
– Пошли им эту картинку обратно, а с ней – координаты Солнечной системы. У них есть понятие о галактическом коде, так что с координатами разберутся, сообразят, откуда мы явились. Затем повторяй вопрос: какая помощь им нужна? Повторяй, пока не сможешь дешифровать их сообщения.
В столбике света над передатчиком снова поплыли, закружились темные значки. Тревельян смотрел на них, задумчиво щурясь; искушение заглянуть в корабль сильмарри терзало его. Ввести зонд в эту черную трещину, пока она не заросла, проникнуть внутрь и взглянуть на лабиринт ячеек, хаос прозрачных поверхностей, огромные белесые тела, скользящие из отверстия в отверстие, на чаши-цветки у нервных окончаний и вытянутый стержень двигателя… Соблазн был велик; никто, кроме Хельги Сван и Асенова, древних ксенологов, не видел этой картины, да и они не наблюдали экипаж в активной фазе.
Вздохнув, Тревельян тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Осторожность превозмогла любопытство; он сознавал, что дистанция от непрошеного гостя до врага короче волоса.
Снова раздался голос Мозга:
– Им нужна вода, эмиссар, много воды. Теперь они знают, что вы – другой пятисучковый, не такой, как обитающие за Провалом. Они просят вас о помощи.
– Пятисучковый… – пробормотал Тревельян. – Хорошее опредедение для гуманоидов! Правда, если разобраться, сучков больше пяти… нос, уши, пальцы и кое-что еще… – Он ухмыльнулся и сказал: – Кажется, ты стал лучше их понимать. Молодец!
– Моя заслуга невелика. Эти создания быстро учатся.
– Ну, ладно. Сообщи, что я отправляю им контейнер с водой.
Он отдал приказ бортовому компьютеру, и выплывший из шлюза квадроплан направился к корме, к водяным цистернам. Последняя в их длинной цепочке была отстыкована, квадроплан пристроился к ней сзади и подтолкнул цистерну к кораблю сильмарри. Повернувшись к боковому экрану, Ивар следил, как она удаляется, мигая алым огоньком. Компьютер выслал еще один зонд, летевший рядом и освещавший ее прожекторами.