Недостойный сын
Шрифт:
— Я ещё и не начал толком, хотя кое-что уже сделал. Вчера было интересное бурное свидание с экангандой. Теперь будем ловить вашу братию вместе.
— Я знаю. Не случись этой встречи, то сегодня бы не посредник явился в Ваш дом, а более грубые ребята с оружием. Что забыла Ирисия в родовом поместье Ладомолиусов?
— Где? — искренне удивился я новой для себя информации.
— Вчера она посетила Ваших мать и сестру, — пояснил свои слова таинственный незнакомец. — Почти три часа провела вместе с ними.
— Не знал… Сообразительная девочка! Видимо, решила разузнать про меня,
— Смерти? — теперь пришла очередь удивляться Большому Брату.
— А вы что? Думали, буду долго терпеть умную стерву рядом, когда стану канганом? Нет! Жопастенькая недалёкая красотка под боком — намного спокойнее. Рассчитываю, что Братство поможет заменить жену, не навлекая на меня подозрений в связи с безвременной кончиной Ирисии.
— Слишком далеко загадываете, ри Ликкарт, но мне нравится Ваша продуманность. Пока же отношения с экангандой, по Вашим же словам, далеки от идеала.
— Всё идёт по плану. Сложности не с ней, а с Тойбрелом Звейнициллом больше. Вот этого убедить отдать свою дочь за бывшего преступника задача не из лёгких. Нужен какой-нибудь приличный план, но пока в голову ничего не приходит. В таких вопросах пригодился бы и Ваш опыт… Кстати, придумайте себе имя, а то тяжело разговаривать обезличено. Воспитание, так сказать, не позволяет.
— «Эринос» подойдёт? — хмыкнул собеседник.
— Вполне! Хоть Тойбрелом Звейнициллом назовитесь! Итак, Эринос, есть предложения?
— Пока нет. Думайте сами. Да! На размышления и соблазнение Ирисии у Вас двенадцать рундин.
— Почему двенадцать?
— Потому что потом ридган Ладомолиус перестанет существовать. Ну… Если только в качестве пищи для червей. Понятно?
И вот тут я испугался по-настоящему. Где-то в чём-то просчитался, однозначно! Надо попытаться вытянуть из него как можно больше конкретики.
— Не надо глупо угрожать! У Вас нет другого такого, чтобы занять трон кангана!
— Ликк, — уставшим голосом стал объяснять мне, словно ребёнку, Эринос. — Вы очень умны и деятельны. Одно плохо — слишком самоуверенны. Неужели думаете, что весь мир только вокруг вас построен? И я не угрожаю, а просто предупреждаю, что есть и другие варианты.
— Варианты, в конце концов, можно ведь и совместить?
— Можно, но не в этом случае. Торопитесь и старайтесь. Всего хорошего.
— Подождите! — не унимался я. — Уже стараюсь! Нужен знак, чтобы вы знали, что я хочу поговорить с Вами! Времени отмерили мало, и ждать, когда соблаговолите встретиться — это отнимать собственные шансы на выживание!
— У вас возникло предложение? — раздался голос над самым ухом.
А вот зря он так близко подошёл. Пусть у меня и завязаны глаза, но не заткнут нос. Терпко-лимонное облако
— Да, — отвечаю ему. — Жаль, что дом с улицы не просматривается, скрытый за густыми деревьями, но около входа хоть один Ваш человечек дежурит?
— По возможности. Мы стараемся не маячить на глазах безопасников… Впрочем, как и они перед нами.
— Запомните! Очень не люблю голубой цвет. Если вышел из дома в такой рубашке, то значит, жажду встречи. Пойдёт?
— Нет. Бывает прохладно и рубаху никто не увидит.
— Тогда будет либо шляпа голубая, либо камзол. Не синий, а именно ярко-голубой! Издалека видно.
— Ри Ликкарт, — добродушно ответил мой собеседник. — От всего сердца желаю Вам пережить эти рундины и стать канганом. Мне очень импонирует Ваш склад ума! Жаль будет потерять такого персонажа. Сейчас Вас доставят домой… И будьте добры, не снимать повязку до конца пути.
Возле входа в дом топтался мрачный Патлок.
— Что? Выгнала тебя девка или её мужик раньше времени припёрся? — бодро спросил я, стараясь скрыть своё волнение после разговора с бесцветным.
— Чёгось не хотелось сегодня женихаться. Душа не на месте, как Вы там.
— Лучше всех, дружище! Пойдём, посидим с бутылочкой вина? Смотри, какая ночь красивая!
— Что ж… Он винца не откажуся, Ваш Милсердие, — немного повеселел Болтун.
Мы, слегка опустошив припасы, поднялись на крышу и расположились на широкой скамье. Ночка действительно была замечательная. Огромные звёзды нависали над нами спелыми виноградинами, и две луны таинственно плыли по тёмному небосводу среди них.
— Скажи, — прервал я блаженное молчание, — почему одна луна нормальная, а вторая, которая зелёная, словно недоразвитая какая-то?
— А какой ещё Хиргову Яблоку быть?
— Яблоко? Да ещё и Хиргово?
— Ну да. Испокон веков вместе с «мамкой» по небу гуляет. Хотя мне Его Безгрешие сказывал, что не всегда светила. Будто бы до нас жили другие люди и на птицах железных по небу летали. Летали себе, летали, а потом учудили и малую луну сотворили, где и поселился Даркан Вершитель с Эриной Милостивой. А Хиргова она, потому что ненастоящая, обманная, значится. Ток по мне, подшутил надо мной присмер. Про Вершителя верю — там и живёт, но чтоб тяжеленная железная птица в небо поднялась и не сверзилась? Не! Так не бывает!
— А люди? Люди те прошлые куда делись?
— Померли, наверное. Присмер Жанир говорил, что рассорились, заклевав друг дружку этими самыми железными птицами, огнём землю поливающими и нутро землицы пробудившими. От ведь! Даже в сказках человекам не живётся спокойно — всё норовят себя угробить… Я про Вас доложился, кому надоть, — сменил интересную тему Патлок. — Завтра к ри Соггерту идти велено.
— Ну раз велено — пойду. Допиваем и спать?
Спать не получалось. До самого утра ворочался, размышляя то о разговоре с бесцветным, то о словах Болтуна. Железные птицы не выходили из головы. Что это? Местный фольклор или действительно когда-то этот мир бороздили летательные аппараты? Это для Патлока невозможно такое представить, а я летал на таких пассажиром не раз.