Недотрога
Шрифт:
Она словно материализовалась из черноты тихого пляжа, призрачная и легкая, как дымка, маленькая и потрясающе красивая. Сначала, с разделявшего их расстояния Чаку показалось, что на ней ничего нет, но когда она вошла в воду, он разглядел очертания лифчика и трусиков. Они были телесного цвета, лишь чуть темнее её светящейся кожи. Трепеща, он подплыл к ней, не сводя глаз с её невероятно красивого тела.
– Я здесь.
Дженнифер оглянулась, увидела его и быстро нырнула, как будто хотела спрятаться. Она показалась на поверхности чуть дальше, смеясь и слегка задыхаясь,
– Эй, подожди меня, - позвал он с досадой.
Дженнифер снова нырнула, и он успел заметить, как мелькнули её блестящие ягодицы и изящные ножки. Он ждал, восхищаясь её грациозностью. Она выскочила уже ближе к нему, радостно хохоча.
– Смотри, как я умею плавать.
Чак немного расслабился и побрел туда, где она распласталась на поверхности воды. Свет луны ярко и волнующе отражался от её мокрого тела, и иллюзия обнаженности была так сильна, что он почувствовал, как его кровь загустела и стала горячей. Он размышлял, шокирует ли её то, что он без плавок. Он решил, что пока не стоит торопить события и остановился рядом с ней, но не слишком близко.
Дженнифер лежала на воде, как завороженная, словно не замечая его, подняв лицо к звездам. Чак стоял и смотрел на нее; в нем резко поднимались одновременно желание и благоговение, в то время как глаза наслаждались её красотой, которая так соблазнительно проступала сквозь мокрый бюстгальтер и трусики, больше напоминавшие вторую кожу. Он видел её маленькие соски, очертания треугольничка, темнеющего внизу живота, и сжигавшая его страсть стала такой сильной, какой он ещё никогда не испытывал.
– Как здорово, - вздохнула Дженнифер.
– Угу, здорово, - с трудом произнес Чак.
– Порули мной.
– Что?
– Возьми меня за ноги и порули мной.
– А... Конечно.
Он взял её за ступни и стал толкать по воде. Ступни были такие маленькие, такие теплые, такие изящные, что он мог бы почти все свое вожделение сосредоточить на них, а не на том, что продолжал пожирать глазами. Он неожиданно осознал интересную возможность, которую подсказывали их позы. Его нервы заныли, и в тот же момент им овладело искушение. Ему оставалось только медленно раздвинуть её маленькие ножки, придвинуться поближе, сдвинуть трусики в сторону и...
– Чак.
– А? Что?
– встрепенулся он.
– Ты уже когда-нибудь плавал так с другими девушками?
Он замялся.
– Не совсем так.
– Это забавно, правда?
– Да, чертовски забавно.
Дженнифер подняла ресницы и посмотрела на него, скользнув взглядом по своему телу.
– Ой!
Она резко вырвалась, и он быстро взглянул вниз, чтобы убедиться, что вода закрывает его до пояса.
– Что случилось?
Дженнифер уже не лежала на поверхности. Она присела, так что вода доходила ей до подбородка.
– Почему ты не сказал мне?
– чуть ли не с бешенством спросила она.
– Не сказал что?
– Что у меня все видно
Чак довольно улыбнулся.
– Честно говоря, я не заметил.
Дженнифер закрыла лицо руками.
– Я просто умираю от стыда.
Он засмеялся.
– Давай я ещё немного тобой порулю, а?
Дженнифер покачала головой, встряхнув своими мокрыми рыжими волосами.
– Нет. Я, наверное, пойду на берег. Я начинаю замерзать.
Веселье Чака улетучилось, и его охватила паника.
– На берег? Но мы только начали.
Он увидел, как Дженнифер пошла в сторону пляжа, и беспомощно поплелся за ней, расстроенный неожиданным поворотом событий.
– Послушай, давай ещё немного поплаваем. Я доведу тебя до пирса. Дженнифер! Эй, подожди!
Она обернулась, стоя по колено в воде, и посмотрела на него. Она собиралась что-то сказать, как вдруг её глаза скользнули вниз и широко раскрылись в немом ужасе. Она стояла с открытым ртом и смотрела на него.
– Ой!
Чак перевел взгляд с её испуганного лица на свою все ещё не остывшую от вожделения плоть и остолбенел, внезапно осознав, в чем дело. Он снова взглянул в её невинные глаза, заставившие его почувствовать себя нелепым и беззащитным, и из его горла вырвался тихий стон отчаяния. Он неуклюже плюхнулся в мелкую воду, ругая себя за то, что не обратил внимания, как далеко прошел за ней к берегу.
– Прости, - слабо пробормотал он, желая лишь одного - чтобы она не смотрела на него так, жалея, что не дал ей больше времени, распалившись от сладострастных фантазий.
– Мне правда очень жаль...
Маленькая блондинка в прозрачном белье, казалось, вышла из транса. Она содрогнулась, как от непреодолимого страха, и скрестила перед собой руки. Потом, ещё раз слабо вскрикнув, повернулась и бросилась вверх по мокрому песку в плотную темноту.
Чак сник. Его нервы были вымотаны до предела, тело била дрожь, сознание оцепенело. Он понимал, что, несмотря на все его намерения, вечер, который он так тщательно продумал и спланировал, закончился самым непредвиденным и трагичным образом. Он медленно поднялся из воды, презирая себя и больше всего пульсирующее свидетельство своего вожделения, и жалко поплелся к тому месту, где оставил одежду.
– Черт, - пробормотал он, потирая лицо рукой, не в силах забыть выражение её лица в тот момент, когда она увидела его обнаженным, мокрым и возбужденным. Она заставила его почувствовать себя каким-то уродом, монстром, чудовищем. Какого черта он свалял такого дурака? И какого черта она такая невинная куколка? Не удивительно, что бедная девочка была потрясена!
Он вяло вытерся тенниской и оделся, все время беспокойно вглядываясь в темноту и прислушиваясь к малейшему звуку. Он решил не усугублять её душевные страдания, торопясь появиться перед ней, возможно, в неподходящий для этого момент. Он уже достаточно наломал дров, черт бы его побрал. Он закурил и обнаружил, что сигарета не успокаивает его взвинченные нервы и не снимает боль от неутоленного желания. Он обнаружил также, что, несмотря на купание в холодной воде, его ладони вспотели.