Недоучка

Забусов Александр

В поисковик телефона вбил наименование населенного пункта. «Ого! У черта на куличках».

Быстро оделся. Побросал в сумку смену белья и кое-какие шмотки. Паспорт, деньги рассовал по карманам.

«Вроде бы все. Готов!»

Проходя мимо ведьмы, попрощался:

– До свиданья, Жанна Викторовна.

Та в ответ что-то нечленораздельно промычала.

На выходе, прежде чем дверь закрыть, вспомнил. Вернулся на кухню, взял то, о чем подумал, и уже на выходе ведьминым телефоном забил в дерево порожка иголку. Закрыл дверь.

Жанна Викторовна по жизни была натурой деятельной

и в сложившейся ситуации не смогла просто лежать и ждать, когда с неба помощь сойдет. Как только почувствовала, что в квартире одна осталась, сумела, не хуже змеи извиваясь, доползти до стоявшей неподалеку горки. Извернувшись, дотянулась лицом до фигурной ручки, похожей на крючок, и, причиняя себе боль, заливаясь слезами еще и от бессилия, в течение часа пыталась разорвать клейкую прозрачную ленту на губах.

Как говорится, вода камень точит. Усилия увенчались успехом – освободила рот. Сначала грязно ругалась, а следом за выплеском эмоций начала действовать.

– Вельзевул древний, дай мне перстень, ключ открыть дверь, где лежит ларец. В том ларце одолень-трава. Она ложится на путы, коими руки скованы. Вельзевул рогатый, ты главный сатана, тебе сила зло творить дана. Наклоню к тебе свои мощи, выпрошу у тебя помощи. Освободи…

Достучалась до покровителя. На ее моложавом лице проступила пара морщин, у корней крашеных волос на голове добавилось седины, но веревки на руках-ногах словно ожили, сползли на ковер.

А уж дальше и Жанна подхватилась, опрометью прочь из квартиры бросилась.

– В-в-а-а-а! – разродилась воплем.

Рядом с дверью валялся ее новый айфон, раскуроченный до плачевного состояния. Но дело даже не в нем. Выйти из квартиры ей вколоченная в порог игла не давала. Вот, кажется, мелочь, а какую силу над ведьмой имеет! Зла не хватает! Очередной раз убедилась, что сбежавший мальчишка ой как непрост.

Вернувшись в комнату, Жанна обыскала покойницу. Как и следовало ожидать, в кармане фартука наткнулась на телефон. По памяти набрав номер, нажала на кнопку «Вызов».

Услышала:

– Да?

Выдохнула в микрофон:

– Мне нужна помощь…

Вторая половина дня

Тихий переулок с липовой аллеей неподалеку от станции метро «Красные ворота»

Решение выбраться из Москвы лежало на поверхности. Только как это сделать? Сесть на поезд? На самолет? Вычислить его проще простого! Это если угроза ведьмы имела смысл. Кругом паспорт потребуют, в базу данных внесут, а там и на хвост присядут. В свете последних событий можно поверить, что Жанна, действительно, не просто пугала. Как-никак Сергей – свидетель убийства женщины. Значит… Значит, нужен иной вариант отхода. Какой?

– Станция «Красные ворота», – оповестил из динамика размеренный женский голос.

Не оформившаяся до конца мысль забилась в черепной коробке, пытаясь достучаться, добиться осознанного решения проблемы. Пассажиры вагона метро стайкой выпорхнули на перрон, а вместо них новая толпа шустро заполняла освободившееся пространство вагонного пятачка.

– Следующая станция…

Сергей

ухватил мысль в последний момент. Перед тем, как дверь успела закрыться, он протиснулся между недовольным мужчиной и молодой блондинкой и выпрыгнул из вагона, чуть не поскользнувшись на светло-серой плитке керамического пола. Как он мог забыть? Рядом со станцией метро находится офис, в котором работает отец.

Выбравшись на поверхность, остановился у киоска «Газеты, журналы». В телефоне нашел номер Рязанцева Алексея Сергеевича – номер отца. Последний раз он звонил ему, кажется, года… гм, два назад. Уже и голос забывать стал.

Длинные гудки оповестили о том, что абонент находится в сети.

– Слушаю! – откликнулось наконец электронное устройство, донеся до уха голос отца.

– Привет, папа!

– Кто это? – рассеянно, озабоченно, нервно, слегка возмущенно оттого, что оторвали от рабочего момента, уточнил голос.

– Это твой сын Сергей, если помнишь.

– Сережа? Ты сейчас где?

– Стою напротив твоего офиса. Хотелось бы встретиться.

– У тебя проблемы? – Голос перешел в плоскость взволнованности.

– Можно и так сказать. Па, я школу закончил и в универ поступил.

– Тебе нужны деньги?

Что за время в стране? Все во всем ищут меркантильный интерес.

– Нет. Деньги мне не нужны, – заверил он отца.

– Тогда что? Видишь ли, я сейчас несколько занят…

– Па, ты всегда занят. Но пятнадцать минут для сына, которого несколько лет в глаза не видел, надеюсь, выкроишь, тем более ехать на встречу не нужно.

В трубке засопели, а через три удара сердца откликнулись на призыв:

– Сейчас выйду.

По истечении пяти минут из особняка, в котором квартировала фирма, вышел мужчина.

«Отец!»

Осмотревшись, он направился к Сергею, ожидавшему через дорогу на тротуаре за рядом лип, выстроившихся в аллею.

Давно не виделись. Густая шевелюра волос все та же, только поседевшая. Лицо еще молодое, но слегка уже тронутое почти незаметными морщинами. Когда-то, в конце девяностых, во времена совместной жизни с матерью, он был представителем типажа «а-ля британский джентльмен с причудами», чем и покорил молодую актрису, но затем как-то сдулся. После бурного ухода от прежней жены некоторое время даже бедствовал, но смог взять себя в руки, связавшись с иностранцами, благо профессия была востребована. После вялотекущей карьеры в конце второй половины двухтысячных вновь стал набирать обороты.

Сейчас это респектабельный мужчина под пятьдесят, обремененный семьей. Весь такой моднявый. Костюмчик темно-синего цвета как с иголочки, идеально сидит по фигуре и нигде не морщит. На рубашке две верхних пуговицы расстегнуты. Явно не бедствует и статус имеет.

– Здравствуй, сын. – Руку для рукопожатия первым подал. Никаких восклицаний и обнимашек.

– Здравствуй, папа.

А вот дальше… Глаза и мимика – зеркало души. Именно они, а не одежда, способны передать позитивный настрой, надежность, уверенность и много другое. И вот как раз в этом у папашки расхождение с образом. В глазах мимолетная тоска и какая-то угнетенность, неуверенность.