Недоверчивые любовники
Шрифт:
Проклятый Джек!
Остин присел на край постели и долгим взглядом посмотрел ей в глаза. Комок в горле увеличился, потому что Кэндис ответила ему взглядом больших глаз, полным одновременно силы, решительности и ранимости. Остин спросил как можно мягче:
— Скажите, в чем истинная причина вашего нежелания обращаться к полицию? Вы узнали этого человека?
— Нет, не узнала. — Она запнулась, прикрыла глаза, как бы собираясь с силами, а когда подняла веки, взгляд ее был твердым. — Такое посягательство уже было однажды, и полиция
— Но на следующий день история попала в газеты? — Остин начал понимать, почему она возражала. — Вы считаете, существует некий план, направленный на то, чтобы ваше имя трепали в печати?
Он заметил, что Кэндис сглотнула, и черт побери, если это не пробудило в нем желание. Что такого в этой женщине? Богатые женщины никогда его не привлекали, но эта единственная…
— Похоже, что так. А теперь, когда вы здесь…
Так вот оно что!
— Теперь, когда я здесь, у них появились новые возможности, верно? — Она быстро соображала, это ему нравилось. Остин потер подбородок и, скорчив подходящую рожу, произнес: — Одинокая наследница нанимает раба для любовных утех! — Кэндис рассмеялась, и Остин взял ее руку в свою; маленькая, хрупкая ручка, полная скрытой силы. — Ну, вы достаточно крутая для… — Он не договорил, опасаясь, что чисто мужской юмор покажется ей неприемлемым. Надо соблюдать дистанцию.
Богатая, беременная и уверенная в себе вдова.
— Для женщины? — докончила она со смущенной, но лукавой улыбкой. — Это следует расценивать как комплимент?
— Само собой.
Он засмеялся вместе с ней, подумав, что ему по душе юмор Кэндис Вансдейл. Может, ей стоило бы почаще падать в обморок? Нет! Он тут же отбросил эту мысль. Ни за что не хотел бы снова пережить такое.
Понимая, что миссис Мерриуэзер может вернуться в любую минуту, Остин задал вопрос, который возник у него где-то в глубине сознания:
— У вас нет родни, которая могла бы пожить с вами до тех пор, пока?..
Тень промелькнула по ее лицу, вынудив Остина пожалеть о сказанном. Он никоим образом не хотел огорчать или расстраивать Кэндис. Ведь читал же он в той чертовой книжке, что любой стресс вреден для беременной женщины.
— Моя мать умерла, когда мне было восемь лет. Остался отчим, но мы с ним редко общаемся.
Остин почувствовал, что ей не хочется говорить об этом. Ну и хватит с него. Он просто хотел что-нибудь узнать о жизни женщины, которая родит его ребенка. Этот факт он не упускал из виду более чем на несколько секунд. Однако воодушевляла ли его по-настоящему эта идея? Черта с два!
Безумие.
Проклятый Джек!
— Спасибо, что вы еще раз пришли мне на помощь.
Ну почему она держится и говорит с ним так доверительно? Остин понимал, что, так сказать, превысил свои полномочия, но ничего не мог с собой поделать. Да, он, пожалуй, чересчур спешил, но как иначе получше узнать ее? Уж конечно, не в ту минуту, когда миссис Мерриуэзер дышит ему в затылок.
— Вам
— Правда? А что вы вообще об этом знаете?
Остин мгновенно опомнился. В самом деле, что он знает? Нет, куда важнее, почему он это знает. Соображай скорее, Хайд!
— Ну, мне приходилось заниматься некоторыми изысканиями.
— Это вы уже упоминали раньше. Зачем?
Был ли в ее голосе намек на подозрение? Нет, скорее всего это его фантазии. Надо постараться, чтобы ответ прозвучал как можно убедительнее.
О, разумеется! Джек.
— Видите ли, я иногда помогал Джеку, когда тот занимался на подготовительном медицинском курсе. С фотографиями, отчетными работами и прочими делами. Он собирался стать врачом.
— Меня это не удивляет. Мистер Круз очень умный человек и прекрасный специалист в различных областях медицины.
Ему ужасно захотелось снять поцелуем маленькую складочку у нее между бровей. Господи, как она хороша! Остин откашлялся и постарался повернуть мозги к недавнему предмету разговора. Что это было? А, как и почему он стал интересоваться проблемой беременности.
— Во всяком случае, я полагаю, что у меня многое застряло в голове. Например, вам полезно смеяться.
— Правда?
— Да. И нельзя волноваться. И надо есть самую разнообразную пищу. Думаю, нам с вами стоило бы сегодня вечером отведать пиццу. Я угощаю. В моем обиталище — то есть в вашем, если быть точным, — над гаражом.
Сердце у него колотилось очень сильно, пока он ждал ее ответа на свое смелое приглашение. Она просто мучила его, неторопливо облизывая губы.
— Миссис Мерриуэзер…
— Эта женщина никогда не спит? — шепотом спросил Остин, не сводя взгляда с ее губ. Им не нужна помада. Соблазнительные губы. Созданные для поцелуев. — Вы не можете улизнуть?
Только они вдвоем. Заговорщики. Какой же он грязный пес.
Ладно, черт побери, побуждения у него самые чистые. Он хотел поближе узнать мать своего ребенка и хотел, чтобы она была здоровой.
Кэндис выглядела очень взвинченной, но это неудивительно. Любой человек с ее проблемами испытывал бы стрессы. Он всего лишь хотел ей помочь. Что в этом плохого? Тогда почему он говорит шепотом и оглядывается на дверь?
— Ладно.
Остин широко раскрыл глаза.
— Вы согласны? Придете?
Она улыбнулась. Это была прекрасная, обаятельная улыбка, и сердце Остина растаяло. Чертов Джек.
— Почему же нет? Ведь я могу довериться вам, правда?
Какой отвратительный, гнусный пошляк…
— Мистер Хайд? — Нотка неуверенности прозвучала в ее голосе. — Могу я?..
— Конечно, разумеется. — Его собственная улыбка была вымученной и фальшивой. — Ведь я безопасен, не так ли?
Почти так же безопасен, как Джек со своими анализами.
Остин встал, надеясь, что выглядит не таким виноватым, каким себя чувствует.