Неформальная любовь
Шрифт:
– А Трофим егерь? Почему вы его о помощи не попросили?
– Егерь? Тогда он был дальнобойщиком. И проживал в Норильске. Мы выживали сами. Однажды Диму попытались убить. Это были клиенты такси. Пьяная компания. Они увидела мелочь. Наличные деньги лежали у Димы на видном месте, и те парни соблазнились.
– Сильно ему досталось?
Милана Владимировна прослезилась, а потом снова заговорила.
– Он долгое время провел в реанимации. Мы едва концы с концами сводили, и тогда я попросила мать о помощи. Я умоляла помочь нам, но она сказала, что я тебе говорила выходить замуж за Романова. Тогда я дозвонилась до отца Трофима Герасимовича.
– Вот почему она так заботилась о Лии. Она напоминала ей Вас.
– Ты сейчас про свою жену? Про Амалию?
– Да и Вы, наверное, знаете, что я считаю ее вашей дочерью.
– Сергей, будь осторожнее, говоря такое. Для нас было настоящей трагедией потерять Амальку, и я уже не верю в чудо.
– Тест покажет чудо или нет, но мне, честно говоря, уже сейчас все ясно.
– Молодой человек, тебе на пары пора. Поспеши, а моя мама. Эта тема закрытая. Мне больно вспоминать о том, что она так поступила со мной. Не нужна я ей, и Диму она не любит.
– Ну, я ей тоже не особо нравлюсь, однако мы с Лией вместе, и я почти нашел подход к этой женщине. Вы правы, она очень хладнокровна и упряма. Я год не мог на Лию выйти, но там они с дедом Трофимом спелись.
– Подожди, Сергей. Только не говори мне, что Трофим Герасимович и моя мать…
– Все верно. Он с ней за одно и, похоже, там все взаимно. Милана Владимировна, а они знакомы?
– Трофим Герасимович знает, кто она, а мама ничего не знает про Василевских.
– Тогда у меня возникает вопрос, а Глафира Степановна знала про то, что Амалия носит фамилию Василевская, и, возможно, является вашей дочерью.
– А откуда моя мама может про это знать?
– Как откуда? Ваша мать много лет работала в детском доме уборщицей.
– Моя мать стала работать в детском доме? Это немыслимо. Она же…
– Ну да. А Вы, я так понимаю, очень давно с ней не общались.
– С момента, как я просила тогда у нее помощи. Она видела Амальку совсем младенцем.
– Милана Владимировна, я наконец-то все понял. Все гораздо сложнее, чем мне казалось на первый взгляд. Спасибо за вашу откровенность. Понимаю, как Вам тяжело все это рассказывать. Вы очень помогли мне в моем личном расследовании.
– Сергей, ты хороший парень. Знаешь, если Амалия действительно окажется моей дочерью после теста, я сделаю все, чтобы Вы были счастливы.
– Вы даже не представляете, насколько я уже счастлив, - мы посмотрели друг на друга задумчиво. У матери моей Лийки была своя глубокая рана на сердце, и я уже не стал признаваться в том, что именно на ее лекции мы с Лией встретились после разлуки впервые.
– Хорошего дня, Сережа, и удачи. Она тебе понадобиться.
– И Вам хорошего дня, - я едва улыбнулся и шагнул в сторону выхода.
«Глафира Семеновна. Кто ты, бабушка моей Лийки? Милана Владимировна не сказала, кем раньше она была, но сдается мне, что неспроста она работала в детском доме». Начал вспоминать прошлое. То время, когда я жил в детском доме и тетю Глафиру.
«Амаличка, куртку надень, холодно. Амаличка, а это тебе на Новый год».
Образы Амалии. Деньги? Кто давал ей деньги на смену образов? Не Терминатор точно, а вот Глафира Степановна могла. Надо поговорить об этом с Лийкой.
Мои подозрения на счет тети Глаши были не безосновательными. Конечно, она ко всем проявляла заботу, но к Амалии у нее всегда было
Я шел на лекцию, погруженный в свои мысли. Я любил сложные задачи, но судьба Лийки была запутанной, и я хотел прояснить ситуацию, во что бы то ни стало…
Глава 42. Анализ крови…
Глава 42. Анализ крови…
Амалия
Сергей был странным сегодня. Нет, я ничего такого не подумала. Он точно меня любит.
Вот сейчас, когда он рядом, я уверена, что наше совместное будущее, это что-то такое, что сомнениям не подвергалось. Я, Сашка и Сережа. Мы семья. Он теперь рядом. Пишет лекции, смотрит на учителя. Едва улыбается. Вот он подмигнул мне, а я … Мне хотелось плакать от счастья и от того, что он со мной. Как же я скучала. Как плохо мне было. Я поняла это только сейчас, когда он, пробив все стены, которые я выстроила между нами, вторгся снова в мою жизнь и окружил заботой.
– Лийка, почему не пишешь? О чем размечталась?
– шепнул мне на ухо Серёжа. Я же улыбалась, глядя на своего профессора и мужа, а потом поняла, что уже давно перестала писать и вообще не слежу за уроком.
– Извини, дай перепишу у тебя, пока она объясняет там что-то, - спустилась я с небес на землю.
– Держи, но ты постарайся сосредоточиться. Окей?
– насмешливо добавил мой муж.
– Окей-окей.
Я, наконец, собралась и действительно переключилась на учебу. И даже не заметила, как время пролетело. В перерывах, как и сейчас, на перемене перед последней парой, я наслаждалась в нежных объятиях Сережи, и мне было так хорошо. На нас смотрели с неподдельной завистью, хотя чему тут завидовать. Сложные судьбы, армия тараканов в голове каждого из нас, но мы вместе, и со стороны выглядели очень счастливыми, а потом в класс прошел ректор…
Идеальный костюм темно-серого цвета, начищенные лаковые туфли, галстук с замысловатым орнаментом, который хотелось рассматривать и цвет волос, как ни странно, на мой очень похож, а еще у него родинка прямо под ухом крупная. У меня такая же, только с другой стороны. Наконец, я закончила изучать внешность ректора, выискивая сходства между нами, и посмотрела ему в глаза.
Он задержал на мне свой взгляд, а я все еще сидела на своем месте и была прижата к груди Сереже его уверенными руками. Мой профессор то рассматривал мои руки, скрестив наши пальцы. То обжигал дыханием мне ухо и шептал разные нежные слова. Мне совершенно не хотелось покидать его и отстраняться.
– Добрый день, второй курс. Сидите-сидите. У нас сегодня у всех берут кровь на гепатиты. Как бы на карантин нас не закрыли. Так что после занятий идете сразу в медкабинет.
– В универе эпидемия - Ящур, поголовные прививки, - буркнула я себе под нос, а Сережа рассмеялся, уткнувшись носом мне в макушку.
– Ага, специально для тебя там метровую иглу припасли, - пошутил мой муж.
– Лийка, кровь, так кровь. Помнишь, как в детском доме у нас постоянно на что-нибудь кровь брали?
– Да, помню я. Да и не переживаю, - поудобнее устроилась в объятиях Сережи и промурлыкала так чтобы слышал только он.
– Как же хорошо. Я сейчас усну прямо здесь за партой, и ты будешь виновата, - у меня сейчас было одно желание быть с ним рядом и вообще мне не хотелось теперь учиться. Он позаботится о нас. Всегда заботился.