Нефрит

Синякова Елена

Я знала, что они оба слышат, как трепещет и задыхается от восторга мое сердце, боясь сознаться даже себе, что капелька страха все же была тоже.

Баней оказалось большое крепкое строение с высокими потолками, от которого шел пар и невероятный аромат сухой смолы, от которого в сердце разливалось тепло и уют, и, входя внутрь. я не смогла сдержать счастливой улыбки, растеряно захлопав глазами от открывающегося вида.

Помещение было просто огромным по сравнению с моими скромными представлениями о бане, и скорее напоминало сауну, но поражали не размеры

{чего

можно было ожидать от тех, кто превосходил нормальный человеческий рост и строил эти дома и строения для себя!), и даже не то, что здесь было не жарко, как я представляла в банях, а комфортно тепло и уютно, а то, что все помещение было украшено десятками ароматических свечей.

Хрупкая, невероятная и такая искренняя романтика первой завораживающей ночи.

Это было так неожиданно и трогательно, что весь страх ушел, оставшись за порогом, куда я смело шагнула, широко улыбаясь и рассматривая свое гнездышко.

Вернее, берлогу самого романтичного и трепетного из Беров!

Теперь к аромату смолы добавлялся еще и тонкий цветочный, настолько приятный и расслабляющий, что мне хотелось кружиться от восторга, смеясь и танцуя.

Или это так действовал волшебный чай тетушки Зои, которым меня предварительно напоили, в качестве обезболивающего? В его состав точно не входила конопля или мак?

— Пошли, давай уже, — потянул за собой Карат Отца, который застыл на пороге, переступая с ноги на ногу и словно не в силах найти, что сказать еще, когда я улыбнулась ему, почему-то послав воздушный поцелуй, как доказательство того, что моя душа парит над землей и уже ничего не боится.

Мужчина чуть улыбнулся, все-таки повинуясь руке Карата и закрывая за собой дверь, когда я осталась одна в бане, принявшись с интересом рассматривать свечки и вдыхать их аромат, слыша приглушенными голоса за пределами стен и безошибочно узнавая в одном из них своего Нефрита.

СВОЕГО!

Моим он станет уже так скоро, что тело заныло в ожидании его прикосновений, наливаясь тягостным томительным ожиданием и дрожа от предвкушения.

Да, я знала, что будет больно.

Боль меня не пугала.

Она пройдет и тогда все станет просто идеально!

Так увлекшись созерцанием огоньков и того, какие блики они рисовали на деревянных тепло-бежевых стенах, я не сразу услышала, что дверь открылась тихо и осторожно, обернувшись лишь на звук голоса Отца, который звучал уже где-то издалека, но был еще различим даже моего слуху:

— …сегодня сильно не увлекайтесь, сын! Ваша задача просто поставить метку! Все остальное оставь на потом, когда ее рана зарастёт и перестанет кровоточить!

Судя по звукам, Отца все-таки уволок Карат, и я обернулась, не в силах отвести восторженных глаз от Нефрита, который застыл на пороге, осторожно и медленно закрывая за собой дверь, словно давая мне последнюю возможность сбежать.

— Даже не думай. Я не уйду… — прошептала я, дрогнув ресницами и видя. как он улыбнулся мягко, но все-таки напряженно, так же тихо и осторожно прошагав вперед. не торопясь касаться меня и садясь на

одну из самых нижних ступенек, чуть откидываясь назад, чтобы мое сердце дрогнуло от восторга, когда это огромное прекрасное тело было открыто для меня, моего взора и обожания….и уже очень сильно возбуждено.

С трудом удержавшись оттого, чтобы тяжело не сглотнуть, я никак не могла найти в себе сил, чтобы сказать, хоть что-нибудь, видя, как глаза Рита наполняются той животной страстью и едва терпимым голодом, с которым он скользнул своим взглядом по моему телу в одном легком халатике….под которым не было больше ничего.

– ..Я весь грязный, — вдруг проговорил он низким, хриплым голосом, от звука которого на моей коже выступили капельки пота, — …не поможешь мне с этим2…

Я видела только его одного, его большое напряженное и возбужденное тело, и эти неоново-зеленые глаза, зрачок в которых снова расползался, выпуская его неистовое желание, с которым мне было не справиться, сразу не заметив в его руках простую мочалку в пене, которую Рит протянул мне в приглашающем жесте, но не торопясь отдать.

Осторожно шагнув вперед и пытаясь справиться с собственной дрожью, я все-таки вздрогнула, когда моя рука оказалась зажатой в его, и сильные длинные пальцы настойчиво притянули меня ближе, отчего пришлось встать между его ног, положив ладонь на выпуклую твердую грудь и чувствуя, как от моего прикосновения дрогнули его тугие упругие мышцы.

Ароматная пена струилась по его мощному напряженному торсу, от которого я не могла оторвать своих глаз, боясь в ту секунду поднять голову и утонуть в жадном взгляде, который уже не скрывал своих горячих намерений.

Как бы я не готовилась морально, а сейчас не могла найти в себе смелости, чтобы пойти войной на него, ощущая кожей его желание и силу горячим ознобом и кусающими импульсами, словно от Нефрита на самом деле исходили мелкие разряды, что воспламеняли его огненную кровь… кровь, которую мне следовало бояться.

Я просто покорно водила своей рукой по его телу, вцепившись в мочалку и ощущая его дыхание на своем лице, когда Нефрит, медленно, но через чур властно и уверенно убрал из моей руки этот никчемный предмет гигиены. откинув куда-то далеко за пределы моих глаз, притянув к себе сильнее и положив мои ладони на свою грудь.

Ощущая его жар и гладкость кожи. к которой я хотела касаться с первого взгляда, как только увидела его, я понимала, что начинаю задыхаться от подступающих эмоций, которых еще не ощущала никогда до этого.

Так это и есть желание?

То, о чем слагают легенды и с чем невозможно справиться, особенно если это волшебное чувство произрастает не на сырой земле, а на благоухающей и нежной, пропитанной настоящей любовью, где цветут дивные сады и всегда сердце бьется так трепетно и искренне?

Его кожа была такой гладкой и от пены скользкой, что скольжение моих раскрытых ладоней по его выпирающим мышцам превращалось в какую-то завораживающую, чувственную игру, в которой пробуждалось мое тело и проверялась его выдержка.