Нефрит
Шрифт:
А как ого произносил одно-единственное слово «лжееееееешь»?!
Это же можно было сразу кончить. Как минимум раза три, а уже если при этом смотреть в его глаза, то и все четыре!
И не то, чтобы не было отбоя в желающих принести ему хоть что-нибудь. помимо меня, чтобы просто повертеться рядом, и получить взбучку от куратора съемок за то, что время идет и все мешают Риту работать.
Но самое главное это то, что Рит всегда и всем улыбался, выглядя при этом до невозможности милым и таким невероятно теплым.
Улыбался всем, но ни
Нет, я не была глупой мечтательницей, и поработала с ним достаточно, чтобы понять, что Рит никогда не пытался приблизиться к другим девушкам. и уж тем более коснуться их своими руками или собой…
Горестно вздохнув в очередной раз. я снова переползла со стула на диван, просто перекинув ногу через подлокотник и стекая бесформенной горящей лужицей обратно в свое гнездо из подушек и одеял, зарываясь в них, и принимаясь снова дремать в мечтах о зеленых глазах Рита.
Этот убойный порошок от простуды действовал на меня, как стоп сигнал для зайца. когда я просто растекалась, кружа где-то на грани сна и приплюснутой реальности, не в силах крепко заснуть. но и не в силах подняться.
Где-то над ухом монотонно работал телевизор, который не выключался вот уже как вторые сутки, чтобы мне было не так горестно и одиноко поглощать конфеты в полном одиночестве.
Уже не важно был ли это слезный сериал, детские мультики или криминальные новости — подо все мне прекрасно дремалось, а иногда даже спалось.
Но когда сработал входной звонок, я дернулась. плашмя падая из полета небытия в реальность, просипев себе под нос пару некультурных фраз своим сипящим и едва слышным голосом, который у меня просто пропал, явно забравшись куда-то поглубже в тело, чтобы только не касаться колючих и болючих стенок моего воспаленного и отекшего горла.
Какая нелегкая и кого могла принести в такой час, я уже предполагала. потому что у меня была Воистину «чудесная» соседка — бабулька с бооооольшим таким маразмом, совершенно искренне уверенная, что я таскаю ее трехлитровые банки с балкона, перелезая ночами со своего балкона на ее, который находился этажом ниже.
На мой резонный вопрос — зачем мне ее пустые банки, она всегда очень задорно и звонко сообщала, что я это делаю, чтобы позлить ее, при чем, каждый раз, когда она только-только покупает новые. Пару дней назад, она заявилась, чтобы гордо и надменно сообщать, что она снова купила новые банки, которые теперь спрятала не на балконе, а под своей кроватью и уж теперь-то я точно их не смогу украсть!
На протяжении многих месяцев я терпела ее издевательства, понимая, что человек болен и ей нужна помощь, а не мой хохот до слез, но сегодня я была в таком состоянии, что если я снова услышу про банки, то, видит Бог, меня не остановит даже почтенный возраст и болезни, и я просто одену одну из этих самых банок ей на голову.
Может и вылецу.
Чем черт не шутит.
Никогда не подумала бы, что фраза «тело, как вата» может быть такой чертовски реальной и осязаемой!
Мне
Повиснув на дверной ручке, и прилагая силы, чтобы дернуть ее вниз от себя, я просипела:
— ….беги, бабусичка…или твои банки сегодня догонят тебя.
Морально приготовившись отбиваться от словесного поноса, я так и осталась висеть на ручке, уперевшись взглядом в идеально начищенные и модные ботинки песочного цвета со шнуровкой и длинные стройные ноги, которые могли принести только…
О БОЖЕН!
Я даже ничего вразумительного сказать не могла, хватаясь за дверь, глядя в искрящиеся зеленые глаза и запоздало думая, а почему на этих лекарствах от банальной простуды никто и никогда не пишет, что возможны побочные эффекты в виде галлюцинаций, испарины, дрожи. и резкого повышения температуры?
У меня было все и сразу!
И добавьте к этому еще обязательно учащенное сердцебиение от широкой и как всегда обворожительной улыбки, которая обнажала идеальные зубы Рита с его необычно заостренными клыками, когда мужчина, склонился чуть вниз, заглядывая в мои распахнутые глаза своим пронзительным и пробирающим до дрожи зеленым взором:
— Привет, сладкая!
Лишь ощутив даже своим заложенным носом его аромат и теплое дыхание на своем лице, я поняла, что это ни сколько не глюк, по инерции дернувшись и захлопнув дверь прямо перед идеальным носом Рита, реакция которого спасла его от перелома этой самой красивой конечности на его лице.
— Ты настоящий?! — судорожно прохрипела я, не надеясь, что он услышит, скорее себе самой, нежели ему, видя, как задрожали кончики пальцев от звука его приглушенного смеха за дверью:
— Открой и проверишы.
Он слышал все и всегда!
Пора было бы уже привыкнуть к этому и не удивлять так сильно каждый раз!
Следующий беззвучный вопль: «Епа мааааааать!» к Риту имел отношение лишь косвенно, потому что теперь мои глаза узрели то катастрофическое положение, в котором я оказалась перед идеальным лицом всегда идеального Рита — не квартира, а полное позорище — везде фантики от конфет, горы одежды, постельного белья, и я — красавица писанная!
Опухшая, заспанная, с красным затертым носом, в растянутой футболке под бесформенным свитером, и в таких же растянутых спортивных штанах, но самое главное — это мои тапочки! Офффффф!
Лапы огра зеленые, размера на 3 больше, а главное с большими такими синими ногтями!
Просто пять с плюсом!!!
Сама мать ее сексуальность в плоти и крови!
Про волосы я даже говорить не буду, чтобы совсем уже не пугать!
Да если бы я только знала, КТО заявится ко мне собственной персоной, то скупила бы все самые сексуальные и сногсшибательные халатики, и все эти такие миленькие и хорошенькие тряпочки кружевные, которые так часто вижу во всех гламурных журналах.