Негасимое пламя
Шрифт:
Она вовсе не из слабых и всегда сможет постоять за себя! Хотя в этой жизни ей почти не доводилось встречаться с женщинами. Суровая северная действительность не предполагала их наличия в этом краю. А уж с такой женщиной, как эта, Джоанна и вовсе не умела обращаться — перед ней была воспитанная, хорошо образованная англичанка.
И все же Джоанна не думала пасовать перед ней — природная гордость взяла верх. Никому не позволено разговаривать с ней в такой издевательской манере. Девушка вскинула подбородок:
— Меня
Ричард Стрэндж с видимым усилием приподнялся на локте. Он явно не успел еще окрепнуть. Поглядев на обеих женщин, он сказал:
— Мэдж… я хотел рассказать тебе… про крошку Анну. Но не успел. Мне пока трудно говорить. Послушай…
— Прошу тебя, Ричард, ляг и успокойся, — перебила его Мэдж и, подойдя, силой уложила его на подушки. Он по-прежнему был так слаб, что не мог сопротивляться ей. — А с той юной барышней я разберусь сама.
— Не думаю, что это вам удастся, — с холодным спокойствием произнесла Джоанна. Ее вдруг охватил такой гнев, что все тело задрожало. — Я не привыкла, чтобы со мной кто-либо разбирался. Вы — жена Ричарда. Значит, я не имею больше права здесь оставаться. Я уйду…
Она повернулась и зашагала по направлению к двери. Но Ричард окликнул ее:
— Нет, Анна, пожалуйста, вернись!
Что-то такое было в его голосе, что заставило ее тут же остановиться. Она повернулась к нему. Выражение ее лица смягчилось.
— Ты хочешь, чтобы я осталась?
— Да, да. Не смей больше уходить. — Он снова приподнялся на локте. Его, как и Джоанну, всего трясло. — Моя жена приехала сюда сама, против моего желания. Мы уговорились, что она останется в Сан-Франциско… Я не позволю тебе уехать, Анна…
Мэдж засунула руки в карманы пальто. Ее холодное, чопорное лицо теперь покраснело до корней белокурых волос.
— Ричард! — гневно воскликнула она. — Да как ты смеешь? Не хочешь ли ты сказать, что эта юная особа останется здесь с тобой… вместо меня?
— Мэдж, мы же решили разойтись, — сказал Ричард. — А ты поехала за мной и…
— И если бы я не поехала, ты был бы, уже мертвецом! — перебила она. — Если бы я не нашла провожатого, который помог мне найти тебя в этой глуши.
— Я благодарен тебе за это. Благодарен за все, что ты сделала для меня в эти последние несколько часов. И все же не следовало тебе сюда приезжать. Юкон — неподходящее для тебя место.
— Нет, это просто невыносимо, — сказала Мэдж. — Мы с тобой муж и жена, и следовательно…
— Подожди, Мэдж, — перебил ее он. — Послушай меня. Ты же прекрасно знаешь, что мы оба были несчастны в этом браке. Да, я помню время, когда готов был горы своротить ради тебя. Больше всего на свете я хотел жить с тобой в покое и счастье… Ты сама не захотела этого. Не буду вдаваться в подробности — ты сама все отлично знаешь. И сейчас я тебе
Некоторое время Мэдж молчала — видно, ей нечего было возразить. Он говорил правду. Она сама отказалась от него. Отвергла его мальчишеское обожание, беззаветную преданность, которой он окружил ее в начале их супружеской жизни. Она была черствой эгоисткой, и его пылкая любовь быстро ей наскучила. А теперь, когда она этого лишилась, он снова ей понадобился. Но было уже слишком поздно. Он устал… Теперь Ричард обращался с ней так же, как она с ним до этого, — холодно и безразлично. Она же испытывала к нему почти настоящую страсть, какой не знала даже на самой заре их отношений. Только из-за решения уйти от нее он стал самым любимым и желанным на этой земле. Она не собиралась никому его уступать. И уж конечно, ей и в голову не приходило, что он может покинуть ее ради какой-нибудь другой женщины. Подумать только — Ричард любезничал здесь без нее с этой девицей, прямо среди снегов! Какая-то сопливая, невоспитанная девчонка с мальчишескими замашками. Надо же — Анна. Как он смеет разговаривать с ней да еще просить остаться!
— Послушай, Ричард, — процедила сквозь зубы Мэдж. — Я отказываюсь обсуждать наши личные дела в присутствии этой… гм… юной особы. Похоже, вы тут успели совсем неплохо познакомиться друг с другом. И тем не менее не стоит тебе тешить себя надеждой на развод со мной — я ни за что в жизни на это не соглашусь!
— Когда-то и я смотрел на развод как на нечто ужасное, Мэдж, — сказал Ричард. — Но сейчас я переменил свое мнение и единственное, чего хочу, — это свободы. И я открыто тебе заявляю, что люблю Джоанну Грей.
— И ты смеешь мне такое говорить!
— Да, я говорю тебе об этом прямо, но только потому, что хочу быть свободным. Тебе не нравится такая ситуация? А ты? Сколько раз ты сама бросала меня одного и отправлялась играть в свой бридж или покер? Или музицировать? Ведь тебе было совершенно все равно, жив я или умер. А теперь, когда я нашел ту, которой это не все равно… которая по-настоящему хорошо — не как эгоистка — ко мне относится, теперь вдруг захотелось меня вернуть? Нет, Мэдж, это в высшей степени некрасиво с твоей стороны.
— А мне плевать, красиво это или некрасиво. Я не собираюсь так просто уходить и уступать тебя этой девчонке! — сказала Мэдж.
Джоанна молча стояла и слушала их семейную перебранку. Как ни смешно, но от этого разговора зависело ее личное счастье. Она была в полном замешательстве. Не знала, что говорить и что делать. Всю жизнь ей казалось, что брак, семья — это нечто возвышенное и святое… Полное слияние двух душ и тел… Она считала, что если уж произнесена клятва в верности, то ни в коем случае нельзя нарушить или отменить ее.