Негасимое пламя
Шрифт:
— Нельзя, Ричард, ты пока не свободен. Слишком много сложностей.
— Конечно, я не хотел бы втягивать тебя в бракоразводный процесс, — мрачно сказал он, — Но, милая, ты уверена, что все будет в порядке? Послушай, сейчас я спешу — должен сходить на деловую встречу. Но я вернусь и сразу к тебе зайду. И по дороге загляну к моему приятелю адвокату. Он что-нибудь посоветует. Ты точно знаешь, что все будет хорошо?
— Конечно, — сказала она. — У нас с ним разные номера. Он не побеспокоит меня.
Конрад с мрачным видом наблюдал за ними. Однако не произносил ни слова.
— Запомни, — сказал Ричард. — Если я тебе понадоблюсь, мой номер четыреста девяносто.
— А если я тебе понадоблюсь, то есть, если у тебя будет что сказать мне после разговора с адвокатом, то моя комната двести сорок первая.
— Ты ему больше уже никогда не понадобишься, детка. Если он рискнет заявиться сюда еще раз, ему понадобится только гробовщик, — злобно пробормотал себе под нос Конрад. Но Джоанна его не услышала. Она во все глаза смотрела на Ричарда. Он пожал ей на прощание руку.
— Все будет хорошо, Анна. Я все устрою. Жди меня с хорошими новостями. И все-таки будь осторожна…
Ричард вышел из гостиницы и окунулся в жаркий полдень. Шагая по тротуару на свою встречу, он непрестанно думал о Джоанне…
А между тем Джоанна осталась наедине с Конрадом. Как глубоко она ошибалась, когда так старательно заверяла Ричарда, что никакой опасности нет! Она была слишком смела. Да, за себя она не боялась и она была готова встретить даже смерть, только бы не жить ни с кем другим, кроме своего возлюбленного. Но Конрад оказался хитрее. Ей он угрожать не стал. Пальцем к ней не притронулся, как ему этого ни хотелось. А ему ведь ужасно хотелось наброситься на Джоанну, схватить и вытрясти из нее всю непокорность, заставить ее пресмыкаться перед ним. Но он знал, что этого делать нельзя. Поэтому сел напротив нее и стал осуществлять то, что в его силах.
— А теперь послушай меня, Джоанна Оуэн, — сказал он. — Ты моя жена. Это ятебе говорю. Если ты сейчас же не соберешь вещи и не поедешь со мной, то я выпущу пулю прямо в его дурацкую башку.
Джоанна с ненавистью посмотрела на него из-под насупленных бровей. И все-таки испугалась.
— Ты не посмеешь.
— Посмею, детка, поверь мне, еще как посмею, — сказал Конрад. Он встал, а затем извлек из кармана пальто револьвер. Стальное дуло блеснуло на солнце. — Вот это — видела? Пристрелить из него человека — пара пустяков. Я не люблю, когда мне угрожают и обращаются со мной, как с дерьмом. И я не из тех, кто подставляет другую щеку. Сегодня твой мистер Стрэндж уложил меня на обе лопатки. Зато уж в следующий раз я вышибу из него мозги, если он попробует сюда заявиться, что б мне сдохнуть. Так что лучше уж пошли со мной, спокойно и без шума.
Она спрятала руки за спину. От страха за Ричарда они были как ледышки.
— Ты не посмеешь… ведь тогда тебя ждет электрический стул. Ты просто блефуешь. Хочешь меня запугать.
— Блефую? — Он приблизил к
Она огляделась вокруг, словно ища поддержки. Но кто ей мог сейчас помочь? Она знала, что Конрад Оуэн на сей раз не шутит. Он уже помешался от злости. Такой, как он, точно выстрелит. И застрелит насмерть. Ведь Оуэн родился и вырос в стране, где царит беззаконие, где люди стреляют друг в друга, а потом преспокойно сбегают, оставляя за собой холодные трупы. Он не знает, что такое уважение к человеческой жизни. Джоанна представила, как Ричард возвращается в гостиницу. В него стреляют, он падает и умирает. Этого бы она не вынесла.
— Нет, — еле слышно прошептала она. — Ты не сможешь его застрелить — не сможешь!
— Очень даже смогу, — сказал Конрад и подошел к ней вплотную, так, что она почувствовала его несвежее дыхание. — Клянусь жизнью, я его убью, если ты не поедешь сейчас же со мной! — прошипел он ей в лицо.
Она в ужасе посмотрела на него.
— Нет, нет!
— Да, да. Так что выбирай, Джоанна. Пойдешь со мной или увидишь его труп.
— Куда ты собираешься меня везти? — слабея, спросила она.
— В Нью-Йорк… А потом — в Англию.
— О Господи… — Она в ужасе прикрыла глаза рукой. Снова между ней и Ричардом лягут мили и мили дорог… Ей даже подумать об этом было страшно. Но еще страшнее представить, что Конрад исполнит свое обещание и убьет Ричарда.
И тут в ее измученном мозгу созрел план: она обманет Конрада. По-другому никак нельзя. Она не может рисковать жизнью любимого. Поэтому скажет Конраду, что поедет с ним. Но на самом деле никуда с ним не поедет. Просто уедет одна. Она согласна на все, что угодно, лишь бы не провести остаток своей жизни бок о бок с этим ублюдком.
На всякую хитрость найдется другая хитрость!
— Послушай… не надо, не убивай его… Я поеду…
— Ага! — Конрад захохотал и убрал в карман револьвер. — Тогда пошли прямо сейчас.
— Пошли, — сказала Джоанна.
— Я возьму машину, — сказал он. — Наши чемоданы не распакованы. Давай быстрее. Одевай шляпку.
Джоанна помолчала. Затем сказала:
— Погоди, Конрад. Я оставила в своей комнате пальто. Принеси его.
— Жди здесь.
— Хорошо.
— Только смотри у меня — без фокусов, а не то сразу же выпущу пулю в его башку… — начал Конрад, но Джоанна его перебила:
— Ну иди же за моим пальто. Я буду здесь.
Он сощурился, глядя на нее.
— Пусть лучше посыльный принесет. Пошли. Не хочу оставлять тебя без присмотра.
— Ну ладно, — пожала плечами она и в отчаянии отвернулась.
Он не давал ей возможности улизнуть. До чего же было противно садиться с ним в один автомобиль! Они ехали на вокзал. Солнце уже садилось. Джоанна не представляла, что будет делать дальше. Как же ей все-таки от него сбежать? Одна только мысль утешала ее — Ричард спасен. Теперь ему не грозит пуля по возвращении в отель.