Негасимое пламя
Шрифт:
— Ну что, парень, где твоя записка? — хрипло спросил Рис, входя в комнату.
Джессамин только молча вглядывалась в его лицо из-под тяжелых складок плаша, сердце ее билось, как сумасшедшее.
— Ты, никак, язык проглотил? — сделав шаг к ней, раздраженно буркнул он.
Все так же молча Джессамин протянула ему письмо.
Взяв сложенный листок из ее дрожащих пальцев. Рис. отошел к окну и принялся читать. Когда он поднес листок к свету и быстро пробежал глазами короткое послание, Джессамин заметила, как мрачно сдвинулись его черные
«Лорд Рис, если вы не придете на помощь, замок Кэрли будет захвачен».
— Кто послал тебя, парень? Тут нет подписи, — сурово спросил он, отойдя от окна. — Ну-ка, отвечай, слышишь! Черт тебя возьми, ты что, немой?!
Голос внезапно вернулся к ней, и Джессамин, откинув капюшон плаща, смело встретила его взгляд.
— Нет, лорд Рис, я не немая, да вы и сами это знаете.
— Джессамин!
Голос его мгновенно изменился. Как и раньше, он обволакивал ее своим неотразимым чувственным очарованием. И сердце Джессамин дрогнуло.
— Ради всех святых… ты… и здесь?!
— Да, это я. А вы, наверное, решили, что это привидение!
— Что тебе понадобилось в Честере?
— Я привезла вам письмо.
По его лицу при этих словах скользнула кривая усмешка:
— А ты нисколько не изменилась. Так это правда… ваш замок осажден? И кому же он понадобился?
— Неужели вы решили, что я проделала такой путь для того, чтобы подурачить вас?! Конечно, это правда! Наш замечательный родич, сэр Ральф Уоррен, оставил в Кэрли сорок человек под тем предлогом, что замок нуждается в хорошо обученных солдатах. А как-то ночью я подслушала его разговор с капитаном отряда и узнала, что они замышляют предательство. Сэр Ральф нисколько не сомневался, что никто из нас ничего не заподозрит.
— Господи помилуй! А каким ветром его занесло в Кэрли?
Опустив загоревшееся от смущения лицо, Джессамин с трудом пролепетала, что они сами пригласили его приехать.
— И где он сейчас?
— Отправился к себе в Шрусбери, его возвращения потребовал король.
Некоторое время Рис явно переваривал услышанное.
— Твой брат приехал вместе с тобой?
— Нет, Я приехала одна. С гуртовщиком из нашей деревни и его женой. Думаю, никто из оставшихся в замке и не подозревает о моем отъезде. Ты — моя единственная надежда.
— Ты приехала в Честер одна, — повторил он, не веря своим ушам, — в таком наряде?
— А что тут такого? — вызывающе фыркнула Джессамин, поеживаясь от смущения. — По крайней мере это куда безопаснее, чем ехать в женском платье. Ты же сам так говорил!
Рис ухмыльнулся:
— А у вас отличная память, леди Джессамин! Просто замечательная!
Взглянув в его темные выразительные глаза, в бездонной глубине которых пылал огонь, озарявший теплым светом его смуглое лицо, Джессамин с трудом проглотила комок в горле.
— Да, память у меня хорошая. Я, кстати, еще не забыла, как ты мне лгал, уверяя, что любишь меня…
— В моих словах не было лжи, — просто
То, как он это произнес, и улыбка, смягчившая суровую линию рта, подтвердили худшие опасения Джессамин — он и не думал о защите Кэрли. Сознательно делая вид, что буквально поняла его вопрос, она неосторожно выпалила:
— Но в письме все ясно сказано! Мне нужны ваши люди, иначе нам не справиться с сэром Ральфом. Если вы не придете нам на помощь, мы все погибнем.
Рис вздрогнул и, протянув руки, шагнул к ней. Ах, как долго Джессамин мечтала о том, как он обнимет ее за плечи, как тосковала по ночам, изнемогая от желания почувствовать прикосновение его загрубевших горячих пальцев! Но призвав на помощь всю свою волю, она не поддалась этому соблазну.
— Ну конечно, я помогу тебе!
У девушки вырвался невольный вздох облегчения, и Джессамин догадалась, что все это время почти не дышала, боясь услышать, что он скажет. Сердце ее отчаянно заколотилось, когда кончики его пальцев скользнули по се щеке. Ноги Джессамин подогнулись — прикосновение было таким неожиданно сладостным, что се охватила паника.
— Ну-ну, не надо пугаться, моя прелесть!
И прежде чем она смогла ему помешать, руки Риса обвились вокруг ее талии, а лицо оказалось совсем близко от нес. В отчаянии от того смятения, в которое ее повергли его прикосновения, Джессамин с трудом вырвалась из объятий Риса.
— Позволь мне поблагодарить тебя за твою доброту, — натянуто пробормотала она. Голос ее звучал как-то глухо и неестественно. — Но подумай сам — что скажет леди Элинед, если войдет сюда и увидит, как ты обнимаешь меня?
Он пожал широкими плечами, но по тому, как сурово сжались его губы, Джессамин догадалась, что ее слова привели Риса в бешенство.
— Вероятно, ей придет в голову, что мои вкусы переменились и я теперь гоняюсь за молоденькими мальчиками! — бросил он, небрежно отмахнувшись. — Да и какое это имеет значение? Ну увидит, подумаешь! Я не се собственность, Джессамин. Я тебе уже говорил.
— Да, я помню все, что ты мне говорил. Но я знаю, что у мужчин и женщин несколько разные взгляды на любовь. И поскольку ты принадлежишь ей, то лично для меня этого вполне достаточно.
Он раздраженно фыркнул и повернулся к окну.
— Проклятие! Ты на редкость упрямая женщина! Я ведь уже сто раз повторял: моя помолвка — не более чем формальность.
Джессамин чуть заметно улыбнулась:
— Да, да, конечно… но мне хорошо известно, какие вы, мужчины, обманщики! Впрочем, это не имеет значения. Ведь я приехала не за тем, чтобы продолжать ссориться. Так, значит, ты согласен помочь?
— Да.
— И… когда? Мы могли бы уехать завтра на заре…
Рис резко повернулся к ней. Он посмотрел на Джессамин, по-прежнему отчаянно желая схватить се в объятия и поцелуями заглушить все протесты.