Неглинный мост

Дэмьен Леон

В бригаде нас было 12 человек, но половина вскоре уехала на халтуру в сосед– нее село, и нам приходилось вкалывать за всех. Работали мы, следует с удовлетворением отметить (как говаривал Сэр), как

Папы Карло, по 11-12 часов в сутки и почти без выходных. Через две недели пальцы у меня просто не сгибались, и когда наконец я достал гитару, обнаружилось, что играть я не могу. А так как в основном я работал на бетономешалке, то выше пояса моя кожа покрылась белым цементным налетом, который не смывался ничем. К тому же мы ради лишних рублей устроились подрабатывать в местную Пожарку, а так как народу было мало, то мы с Тимохой спали в этой проклятой Пожарке КАК СОБАКИ чуть ли не через ночь.

Тимоха – это мой новый друг, с которым я познакомился на месте. Он перешел на четвертый курс МИМО, был здоров как бык и пил как лошадь. При этом контролировать себя он совершенно не умел и никакой ответственности за свои поступки не чувствовал. Мы быстро нашли общий язык и начали пьянствовать. Однажды во время дежурства мы побежали за вином (а магазины там работали до 10 часов), а вернувшись в Пожарку,

обнаружили, что одна машина отсутствует, и пожарников тоже нет. Посидев и никого не дождавшись, мы сдуру рванули пешком на другой конец города в поисках одной кореянки, что мы сняли накануне. А надо сказать, что Углегорск – город небольшой, но длинный, и мы плутали больше двух часов, никого не нашли и вернулись назад вконец измученные. Пожарники уже приехали с пожара, они накинулись на нас с упреками, но мы поставили им пузырь, и инцидент тут же был исчерпан. Так мне и не удалось побывать на пожаре.

Народ на Сахалине, прямо скажем, темный. Пили они по черному, и ни за что не хотели верить, что моему Батюшке 42 года, а мне – 20 (говорили, небось, 18!). Когда я упоминал, что перешел на второй курс, они твердили: Брось заливать, небось сам сантехником работаешь! А когда наш Командир сказал, что у него высшее образование (а он – кандидат наук), то они зловеще прорычали: Ты, парень, с нами лучше не шути! И Командиру пришлось «сознаться», что он простой плотник. Так говорили те, с кем нам приходилось общаться. Короче – простые люди.

Конец ознакомительного фрагмента.