Неглубокая могила
Шрифт:
Курца встретили у ворот и приказали оставить «Вольво» на стоянке на улице. У него мелькнула мысль: неужели Фарино боится бомб в машинах? Громилы телохранители обыскали его очень тщательно – он оставил пластмассовый «хеклер-и-кох» под передним сиденьем «Вольво» – и отвезли к особняку в тележке для гольфа. День был промозглый и пасмурный, и в четыре часа уже начинало темнеть.
Старый дон, поздоровавшись с Курцем кивком, махнул рукой, приглашая его сесть на диван. София выглядела очень красивой. На ней было платье нежно-голубого цвета, а на лице витала улыбка, смахивающая
Довольно долго все четверо сидели молча. Курц смахнул пылинку со своих наглаженных брюк. Выпить никто не предлагал.
– Мистер Курц, вы сегодня слушали выпуски новостей? – наконец спросил старик.
Курц покачал головой:
– Судя по всему, началась война между бандами черных и религиозными экстремистскими группировками белых, – продолжал дон Фарино.
Курц молчал.
– Неизвестный по телефону сообщил белым экстремистам, что четверо их товарищей убиты «кровопийцами», – весело продолжал старик. – Кто-то – возможно, тот же самый неизвестный – сообщил «кровопийцам», что соперничающая группировка подожгла одно из их мест сборищ. Кроме того, сегодня утром был анонимный звонок в полицию; звонивший намекал на связь гибели детектива из отдела расследования убийств с той же самой бандой «кровопийц». Итак, к концу дня мы имеем негров, убивающих негров, легавых, которые мочат бандитов, и белых идиотов-экстремистов, воюющих против всех.
После непродолжительной паузы Курц сказал:
– Похоже, у этого мистера Анонима выдался напряженный день.
– Совершенно верно, – согласился дон Фарино.
– Неужели вас хоть сколько-нибудь волнует, что негры убивают негров? – спросил Курц. – И какое вам дело до того, что станется с арийцами?
– Вы правы, – сказал дон Фарино.
Кивнув, Курц стал ждать.
Протянув руку под кресло-каталку, патриарх мафии достал небольшой кожаный чемоданчик. Он открыл его, и Курц увидел пачки стодолларовых купюр.
– Пятьдесят тысяч долларов, – произнес дон Фарино. – Как мы и договаривались.
– Плюс расходы, – напомнил Курц.
– Разумеется, плюс расходы. – Закрыв чемоданчик, дон опустил его на пол. – Если вы принесли нам какую-то полезную информацию.
Курц махнул рукой:
– И что вы хотите знать?
Прищурив слезящиеся глаза, старик бросил на него холодный взгляд.
– Кто убил нашего казначея Бьюэлла Ричардсона, мистер Курц?
Улыбнувшись, Курц ткнул пальцем в Леонарда Майлза.
– Он. Это сделал адвокат.
Майлз вскочил на ноги.
– Это наглая ложь! Я никого не убивал! Почему мы должны выслушивать этот бред…
– Леонард, сядь, – спокойным голосом произнес дон Фарино.
Громилы в голубых куртках, шагнув вперед, положили тяжелые руки на плечи Леонарда Майлза.
Адвокат опустился на место.
– Какие доказательства вы можете предоставить, мистер Курц? – спросил дон Фарино.
Курц пожал плечами:
– Малькольм Кибунт, торговец наркотиками, вместе со своим дружком убивший Бьюэлла Ричардсона, сказал, что его
Майлз снова вскочил со стула.
– Я общался с Малькольмом Кибунтом только в зале суда, когда защищал его. Я отвергаю эти нелепые…
Фарино кивнул, и громилы снова шагнули вперед. Майлз сел.
– Зачем Леонарду было так поступать? – нежно проворковала София.
Курц перевел на нее взгляд:
– Возможно, на этот вопрос сможете ответить вы.
– Что это значит? – удивилась она.
– Это значит, что Малькольм и его дружок Потрошитель были исполнителями, а сидящий перед нами Майлз – посредником, но, возможно, приказы Майлзу отдавал один из членов семьи.
Отвратительно усмехнувшись, София повернулась лицом к отцу:
– Папа, мистер Курц сошел с ума.
Дон Фарино ничего не ответил дочери. Старик потер подбородок рукой, покрытой пятнами.
– Зачем Майлзу было убивать Бьюэлла Ричардсона, мистер Курц?
– Ваш казначей случайно наткнулся на несколько миллионов долларов, отмываемых через вашу семью. И захотел войти в долю.
Дон Фарино подался вперед.
– Сколько именно миллионов?
София продолжала улыбаться:
– Да, Джо, сколько именно миллионов?
Услышав, как дочь назвала Курца по имени, дон Фарино бросил на нее недовольный взгляд, но затем снова повернулся к Курцу.
Курц пожал плечами:
– Черт побери, а я откуда могу знать? Малыш Героин подозревал о нечистых делишках. Вот почему он предложил мне связаться с вами, дон Фарино. Ему глубоко наплевать на пропавшего казначея.
Фарино заморгал:
– Что вы хотите сказать? Какой у Стивена тут может быть интерес?
Курц вздохнул, жалея о том, что у него нет при себе оружия. Однако сейчас уже было слишком поздно.
– Героин впутался в поставки наркотиков, начал дегустировать собственный товар, и его отправили в тюрьму. И вы, и другие семьи никак этому не помешали.
Фарино сверкнул глазами:
– Мистер Курц, семьям штата Нью-Йорк потребовалось почти двадцать лет на то, чтобы договориться с колумбийцами, мексиканцами, вьетнамцами и всеми остальными…
– Знаю, знаю, – прервал его Курц. – Я знаю про ваши соглашения, договоры и квоты. Но кому до них какое дело? Ваш сынок раскачал лодку, пытаясь завалить улицы наркотиками и набить свои карманы деньгами, и вы закрыли глаза на то, что его упекли за решетку. Но кто-то, воспользовавшись связями вашей семьи, несколько месяцев назад снова широко распахнул ворота. Малыш Героин считает, что у вас за спиной, дон Фарино, ведется двойная игра.
– Он сошел с ума! – крикнул Майлз, снова вскакивая с места.
Курц посмотрел на адвоката.
– В прошлом августе банда Малькольма Кибунта обчистила армейский арсенал в Данкерке…
– Какое это имеет отношение к делу? – отрезала София.
– …и Майлз… а также тот, кто стоит за Майлзом… меняли оружие на «йабу», «китайскую белизну» и сильнодействующие разновидности метамфетамина из Ванкувера…
– Из Ванкувера? – переспросил дон Фарино, искренне удивленный. – И кто этим занимается в Ванкувере?