Неидеальная любовь
Шрифт:
— Око за око?
— Глупо, знаю, — кивнула головой Соколова, отрешённо глядя в сторону. — Но я этого действительно хотела. Правда, не думала, что придётся столкнуться с ответом. Понимаешь, он же услышал наш ночной разговор. Услышал, как я тебе сказала, что «люблю». И решил, что имеет право сделать мне больно в ответ. В итоге я поняла, что… Что с меня хватит.
— Ты мне сейчас героиню одного фильма напомнила.
— Да я сама себе напоминаю героиню дешёвой мелодрамы. Осталось только собрать родственников для кровного отмщения, — скривилась девушка и раздражённо фыркнула. — В
— Мда… — задумчиво протянула Евгения и почесала бровь. — Слушай, я конечно всё могу понять, но зачем он мстить то сразу начал? А спросить?
— А он спросил, — кивнула головой Юля. — После того, как наглядно продемонстрировал мне свою любовницу. Прикольно, да?
— Ох. еть, — не выдержала и ругнулась Женя, представив, что было бы с ней, окажись на месте подруги. С другой стороны, они обе примерно в одной ситуации, просто у Соколовой она более фатальная что ли?
— Хорошо, что я матом не ругаюсь, — неожиданно улыбнулась Юлька. — Потому что считаю, что никаких слов не хватило бы, для выражения моего состояния в тот момент. А после… После он пытался даже извинятися. Даже в любви признаваться. Только знаешь, как будто пусто внутри. И понимаешь, что вроеде бы любишь, только терпеть уже сил нет.
— Вот это-то я как раз хорошо понимаю, — криво усмехнулась Павлова и что бы хоть чем-то себя занять, стала уплетать пиццу, прожевав кусок, спросила. — И что теперь делать будешь?
— Учиться жить без него, — пожала плечами Юлька, откусывая небольшой кусочек. — Закончится ремонт в квартире — перееду туда. А там уже и не до чувств к нему будет. Детская, мебель, одежда, пелёнки-распашонки…
— Я надеюсь, мне позволят участвовать в оформлении детской? — заинтересованно переспросила Женя и ласково улыбнулась подруге, протянув руку и сжав слегка подрагивающие пальцы. — Всё будет хорошо.
— Я задолбалась повторять себе эту фразу, — нервно хихикнула Юлька. — Как насчёт того, что бы сходить со мной в больницу?
— Конечно, только доем, — Павлова согласно закивала головой, с удвоенной энергией накинувшись на свою порцию. Не то, что бы ей так уж сильно хотелось есть, просто нужно было отвлечь подругу от мрачных мыслей, да и себя заодно. А лучшего средства, чем рутинные заботы пока что не придумали.
Поев и дождавшись, пока Юля допьёт свой шоколад, Евгения взяла подругу под локоть и потащила в сторону выхода. Юля рассмеялась и высвободила свою руку из хватки, как только они оказались на пешеходном переходе. Мигал красный, готовясь смениться на зелёный. Женя нетерпеливо постукивала ногой по асфальту, поглядывая по сторонам. Машин поблизости не было.
Раздражённо фыркнув, она дождалась, когда загорелся жёлтый и шагнула на проезжую часть, уверенно направляясь на противоположную сторону улицу. Звук приближающейся машины резанул слух и заставил ускориться, но она не успела дойти буквально пару шагов, когда почувствовала сильный удар в бедро. Боль прошла горячей волной по позвоночнику, и мир вокруг погрузился по тьму, оставшись горьковатым напоминанием в виде привкуса крови на языке.
Юлия
Тридцать секунд.
Половина минуты, изменившей этот день в корне.
Женя
Застыв на месте, скованная страхом и ужасом, пополам с неверием, я смотрела на то, как тело моей подруги сломанной куклой отлетело на мостовую и замерло неаккуратной смятой кучей. Чёрная ауди умчалась дальше, даже не затормозив, хотя бы ради приличия.
Крик застрял в горле и вместо того, что бы запоминать номера или снимать это на камеру, как делали прочие прохожие, я бросилась вперёд, наплевав на то, что у меня по-прежнему звонил телефон, что от слабости подгибаются ноги, и чем-то помочь я сейчас точно не могу.
Опустившись на колени рядом с бессознательной Женей, дрожащими пальцами нащупала слабый пульс на запястье. Слава богу, она жива. И хочу верить, что с позвоночником у неё всё в порядке.
Вытащив замолчавший телефон, набрала «03». Диспетчер ответил спустя пару гудков:
— Скорая, слушаю.
— Улица Крымская, пешеходный переход рядом с перекрёстком у пиццерии «ВкусНяшка». Девушку сбила машина. Пульс есть, но я не знаю, какие у неё повреждения, она без сознания. Приезжайте, пожалуйста, быстрее!
— Принято. Бригада выезжает.
Отключившись, убрала телефон в сумку, и села рядом с Женей. Нас окружила толпа, кто-то вызвал полицию, но на это не обращала никакого внимания, положив голову подруги к себе на колени и гладя её по волосам, в которых уже можно было увидеть кровь.
Какой-то частью сознания понимала, что не стоило её трогать, но оставить Женю в одиночестве на холодном асфальте не могла просто физически. Гладила по голове, прижималась губами к виску, молча плакала, сжимая пальцы в кулаки, что бы не сорваться на крик. Видимо, судьба решила наградить меня горькими пилюлями, чтобы не думала, что жизнь это сладкий мёд.
Я никогда так и не считала. Но ничего не поделаешь.
Скорая подъехала через десять минут. А может через час… Я не считала времени, я поняла, что всё может наладиться, только оказавшись в машине скорой вместе с Женей, продолжая держать её за руку и гладя по волосам. Врачи что-то спрашивали, и я даже отвечала им, но в памяти всё слилось в один бесконечный миг, который никак не желал заканчиваться и с каждым вдохом окрашивался во всё более мрачные тона.
Кто-то сунул мне под нос нашатырь и встряхнув головой, смогла поднять более или менее осмысленный взгляд на врача.
Это оказалась невысокая, полноватая женщина, под сорок, с крупным носом в больших круглых очках, в роговой оправе. Поправив очки на переносице, она спросила:
— У неё есть аллергия на какие-нибудь лекарства?
— Не знаю, — тихо откликнулась, чувствуя, что сознание медленно, но всё же начинает ускользать. Пережитое сказывалось на состоянии. — Вроде бы нет. Но я не знаю, правда…