Неискушенно мудрые

Вэй Вэй У.

— Очевидно, — заявила сова, — как утверждал один христианский святой: «Слово „Я“ выражает чистую сущность Бога».

— Он также сказал: «Я есть ТО-ЧТО-Я-ЕСТЬ»! — прибавила сова после небольшой паузы. — Были ли когда-либо сказаны слова более великие, чем эти?

— Безусловно, нет, — тепло согласился единорог. — Я думаю, что мы все согласны, что религия — величайшая из вещей, не так ли?

— Она делает нас такими счастливыми! — проговорил кролик, вздыхая печально. — Разве мы не должны поблагодарить Бога?

— «Благословенны

чистые сердцем — они увидят Бога»! — процитировал единорог. — Разве это относится не к нам?

— Спасибо, — заключила сова, официально кланяясь, — так и будет, так и было бы сейчас, если бы ваши «сердца» были «чистыми».

— А как «сердце» может быть нечистым? — поинтересовался кролик, почесывая одно ухо.

— «Сердце» в основных языках, — ответила сова, — обычно означает то, что сейчас мы называем «умом».

— А наш ум нечист? — продолжил кролик, опуская глаза.

— Слово «чистота» означает «без примесей», или целостность, и ничего более, — объяснила сова терпеливо, — но вы расщепленные, и потому «нечистые».

— И поэтому я не могу увидеть Бога? — пробормотал кролик в задумчивости.

— «Видеть Бога» означает «быть Богом, с целостным умом», — настаивала сова, — так что «целостные умом будут Богом и так будут благословенны», как было замечательно сказано. Также слово «целостный» является синонимом слова «священный» — наш друг, вероятно, предпочтет это слово.

— Именно так, — подтвердил единорог, — это священно.

— То есть, ты имеешь в виду?.. — задумался кролик.

— Такой, как Бог, — проухала сова, расправляя свои огромные крылья, — и только Бог ЦЕЛОСТЕН.

26. Метрически

— Дружественные создания, эти боголюбивые животные. С ними совсем не трудно! — заметил кролик.

— Эмоциональный, аффективный подход, долгий и трудный, — объяснила сова. — Только особенно одаренные могут отойти от своего воображаемого «я», несмотря на эмоции.

— Почему? — спросил кролик.

— Искать Бога там, где Бог не является Богом, — это объективность, — резко ответила сова. — Позитивный путь беспределен!

— Так какой путь самый лучший? — поинтересовался кролик.

— Нет «самого лучшего» пути, — ответила сова, — только кружной или прямой!

— А какой самый прямой? — не отступал кролик.

— Зависит от обусловленности, — ответила сова, — только обусловленность может помешать.

— Значит, если обусловленность подходящая?.. — настаивал кролик.

— Метрика, полагаю, — ответила сова.

— А это что такое? — спросил кролик удивленно.

— Я есть включающее

измерение, — заухала сова, — под прямым углом ко всем остальным и к каждому. Что может быть очевиднее?

— А я? — робко поинтересовался кролик.

— Все «ты» созданы из трех моих вспомогательных направлений измерения: длины, ширины и высоты, которые составляют объем, растянутый в пространстве-времени, — ответила сова, — то есть феноменальную Вселенную, состоящую из моего восприятия.

— Неужели? — воскликнул кролик, подпрыгнув от удивления. — Как любопытно!

— Скорее очевидно, — ухнула сова. — Чем же еще «ты» можешь быть?

— Но откуда они измеряются? — пробормотал кролик.

— Отсюда, конечно же, — объяснила сова, — всегда отсюда, из Здесь и Сейчас — из вездесущего Центра.

— А где этот вездесущий Центр, и чего он центр? — спросил кролик.

— Везде, — терпеливо объяснила сова, — нет никакого «где», где бы его не было,

— Как это? — спросил кролик, почесывая ухо.

— А так, разумеется, — продолжала сова, — нет такого «где», где бы он мог быть, и нет никакой «вещи», центром которой он мог бы быть.

— И почему так?

— Потому что центром Бесконечности должно быть вездесущее Здесь, а центром Безвременности — вечное Сейчас. У Вселенной столько центров, сколько чувствующих существ, воспринимающих Это.

— Но ведь все это только измерения, — возразил кролик, — которые создают формы и кажущиеся «вещи». Что в них есть, что приводит их в действие?

— Я, конечно же, — фыркнула сова, — Я. Что же еще может быть или делать что-либо?

— А где во всем этом я? — спросил кролик.

— Почему ты спрашиваешь меня? — возразила сова. — В любом случае, кто спрашивает?

— Я, конечно! — воскликнул кролик с легким негодованием.

— Совершенно верно! — ответила сова. — Именно так.

— Но я сказал «я», а не «ты», — уточнил кролик, пожевывая одуванчик.

— Как Я и сказала, — оборвала его сова, щелкнув клювом. — Я, кто бы ни говорил это.

— Но почему? — заинтригованно спросил кролик.

— Потому что, — ответила сова торжественно, — как всегда, во всех возможных обстоятельствах и везде, Вопрощающий и есть Ответ!

— В таком случае я… я тоже Ответ? — пробормотал кролик, широко раскрыв глаза и роняя одуванчик.

— Как я и сказала, — повторила сова устало, закрывая глаза и отворачивая голову. — Уже поздно. Доброе утро!

27. Субъективная реинтеграция