Неистинная
Шрифт:
— Айрин, что с тобой? — поинтересовался Дерек, когда я после спектакля спустилась с подмостков, держа в руках один из подаренных букетов, и направилась в свою гримёрную. Ллойс сегодня не играл, а находился за кулисами и наблюдал за действием. Маэстро, насколько я знала, в театре вообще не было — он поехал в хозяйственный комитет за какими-то документами. — Вы с Говардом что-то сегодня оба сами не свои.
— Всё в порядке, — ответила я, как мне показалось, вполне спокойно, но Дерек только усмехнулся и осторожно поймал меня за локоть. Придвинулся почти вплотную и прошептал
— Меня ты обмануть не сможешь. Я слишком хорошо знаю, какая ты, когда тебе хорошо или плохо. Сейчас тебе плохо, я вижу. И хочу сказать, что я рядом, только позови.
— Дерек… — я попыталась сделать шаг в сторону, но Ллойс крепко держал меня за локоть, не отпуская. И продолжал шептать:
— Я понимаю, что тебе нравится его высочество, но уверен — со временем ты взглянешь правде в глаза и поймёшь, что ваши дороги должны разойтись. Вы слишком разные, ваши миры очень отличаются друг от друга. Ты не сможешь быть с ним, Айрин. Ты такой нежный цветок, а Арчибальд… Он суровый человек. Даже жестокий. Для него растоптать тебя — как чихнуть…
— Ты ошибаешься, — возмутилась я, не выдержав клеветы о его высочестве. — Дерек, отпусти! Я хочу пройти к себе.
— Хорошо, — Ллойс кивнул, послушно отходя в сторону, но, когда я уже почти прошла мимо, всё-таки решил оставить за собой последнее слово, заявив: — Уверен, ты ещё вспомнишь мои слова, Айрин.
.
Не знаю, чего добивался Дерек, хотел он успокоить или разозлить меня, но в гримёрную я пришла на взводе. Зло поставила в вазу букет и принялась смывать грим — благо его было немного. Монотонные движения губкой меня немного умиротворили, и минут через десять, когда в дверь вдруг постучали, я уже не настолько желала растерзать весь мир.
Услышав этот стук, я на мгновение замерла, взмолившись — хоть бы это был Арчибальд! — и воскликнула, поворачиваясь на стуле:
— Да, заходите!
Дверь распахнулась, и через порог шагнул его высочество.
— Арчи! — пискнула я, словно взрываясь от радости, и этот взрыв подбросил меня со стула навстречу принцу. Я распростёрла руки, желая обнять Арчибальда, — но он отчего-то не поймал меня в объятия, а остановил на подлёте, держа на расстоянии от себя.
— Айрин, нам нужно поговорить.
Я съёжилась, впервые услышав у Арчибальда такой голос по отношению к себе. Ледяной, суровый, властный… Я уже слышала нечто подобное в зале суда, но тогда его высочество говорил не со мной.
Стало страшно. Я ещё ничего не предполагала, не понимала, чем вызвана подобная метаморфоза, — но страх вспыхнул внутри, наполняя каждую клеточку, как полминуты ранее меня наполняла радость от встречи.
— Да? — выдохнула я, поднимая голову. И страх усилился, преображаясь почти в ужас, — потому что выглядел Арчибальд откровенно плохо. Так обычно выглядят люди, если не спят, не едят и не пьют пару суток, а то и дольше.
Но накануне ведь всё было нормально…
— Давай сядем, — предложил Арчибальд, кивая на стул, с которого я только что поднялась. Усадил меня на него обратно почти силой, взял другой стул, опустился на него сам и сразу заговорил,
Я была настолько дезориентирована тем, что Арчибальд после вчерашнего воистину прекрасного вечера вдруг пришёл ко мне в подобном состоянии, что не сразу осознала, кто такой этот брат.
Поняла, когда его высочество продолжил:
— Арен рассказал мне правду. Так что теперь я знаю, что твои чувства ко мне не были истинными.
Сердце, кажется, на мгновение перестало биться. Но почти тут же зашлось в бешеном ритме, панически стуча даже не в груди, а где-то в горле и мешая мне говорить…
А я хотела, хотела сказать хотя бы что-то в своё оправдание. Но — не могла!
— Я не виню тебя, Айрин, — между тем говорил Арчибальд, глядя на меня с ледяной болью в глазах. — На твоём месте я поступил бы так же. Тебя шантажировали опекой над Авророй, опекой, о которой ты грезила, — мне ясно, что это был выбор без выбора. И приворотное зелье было необходимо из-за специфики моей родовой магии — это тоже ясно. Поэтому, повторюсь, я не виню тебя. Но общаться с тобой больше не желаю.
После этих слов у меня вновь прорезался голос…
— Арчи, — полузадушенно прошептала я, протягивая к нему руки, — пожалуйста, не надо! Зелье уже не действует, я тебя на самом деле лю…
— Нет, — перебил меня Арчибальд, покачав головой. — Рин… — Он резко выдохнул, и я поняла: это имя вырвалось у него невольно. — Тебе просто так кажется. Эффект от зелья наложился на твою симпатию ко мне. Я понимаю, что ты хорошо ко мне относишься, это очевидно. Но это не любовь. Всё пройдёт, если ты перестанешь меня видеть.
— Не пройдёт, — возразила я, пытаясь подняться со стула, чтобы подойти ближе и обнять Арчибальда, но он, по-видимому, держал меня на месте при помощи какого-то заклинания. Мне казалось, будто я прилипла к стулу. — Арчи, хочешь, я поклянусь? Как Говард тогда предлагал дать клятву…
— Не получится. Клятвы отлично работают по отношению к действиям, но не к эмоциям. Сейчас тебе действительно кажется, что ты меня любишь, поэтому клятву дать легко. Но пройдёт время, твои эмоции изменятся, и это сильно ударит по заклинанию — оно воспримет изменения как ложь и накажет. Поэтому никаких клятв, Айрин.
Арчибальд начал вставать, а я по-прежнему сидела на своём месте, не в состоянии подняться и не зная, что предпринять, задыхаясь от отчаяния…
Наверное, я должна была умолять его не уходить. Кричать, что готова на всё, лишь бы он остался, простил меня, решил продолжить отношения. Почему он уверен, что мои чувства пройдут, если я перестану его видеть?! Кто дал гарантию? Никто не может утверждать этого с абсолютной вероятностью!
Наверное, мне нужно было сказать всё это — но я вновь не могла говорить. Просто сидела, смотрела на то, как Арчибальд медленно разворачивается, кидая на меня полный сожаления взгляд, и плакала. Слёзы текли по щекам вольным потоком, не прекращаясь ни на секунду, и из-за них вокруг всё расплывалось, а окружающий мир превращался из яви в кошмар.