Неистовые сердца

Вильденштейн Оливия

— Конечно.

— Могу я пригласить Милли?

— Конечно.

Он нервно улыбнулся, отчего Кэт нахмурилась. Она посмотрела на меня, а я посмотрела на свою недоеденную вафлю. Хотя Милли никогда не оставалась на ночь, я подозревала, что у неё с Дереком что-то было. Очевидно, Кэт этого не подозревала. Или не подозревала до этого момента.

Между нами троими воцарилось молчание, прерываемое только скрежетом вилок о тарелки.

— Ты…ты… что-то… происходит? — прерывистый тон Кэт заставил её отца покраснеть.

Прошло десять месяцев

с тех пор, как он потерял свою жену. Я верила, что он был одинок достаточно долго, но я не была его дочерью.

— Когда? — её голос звучал сдавленно.

Дерек отправил в рот огромный кусок вафли. После того, как он запил его большим глотком воды, он сказал:

— Две недели назад. Прости, что не сказал тебе раньше. Я не знал, как это сделать.

Кэт сжала губы и кивнула. Она промокнула рот липкой салфеткой, размазав сироп по подбородку. Встала, подошла к раковине и открыла кран.

Когда она вернулась, её глаза блестели от слёз.

— Извини, папа. Я рада за тебя, — в её голосе определенно не было радости. — Я обещаю. Просто дай мне немного времени, чтобы привыкнуть к этой мысли.

— Если ты не хочешь, чтобы я приводил её на свадьбу…

Кэт попыталась улыбнуться, но с треском провалилась.

— Нет! Приводи её.

А потом она повернулась ко мне.

— Я собираюсь пойти в торговый центр. Надо подобрать какую-нибудь мальчишескую одежду для Римо. Хочешь пойти со мной, Лили?

Я кивнула. После того, как она ушла, Дерек уперся локтем в стол и начал тыкать вилкой в остатки своей вафли.

Я обхватила пальцы, в которых он сжимал вилку, затем одними губами произнесла: «Всё в порядке».

Он изобразил слабую улыбку, которая не коснулась его глаз.

* * *

После торгового центра мы отправились навестить Фейт и Римо в больнице. Пока я держала его и восхищалась его десятью идеальными, крошечными пальчиками, Кэт обсуждала с Фейт пекарню. Кэссиди уволилась с работы в «Местечке у Би», к большому разочарованию пожилой женщины — хотя Би была очень понимающей — и управляла пекарней Астры, пока Стелла не вернулась.

Каждый раз, когда Фейт или Касс заговаривали о возвращении Стеллы, Катори вздрагивала.

— Я всё равно буду таким дирижаблем на твоей свадьбе, — сказала Фейт.

Кэт закатила глаза.

— Но, по крайней мере, мои сиськи будут выглядеть потрясающе.

Я фыркнула.

— Кстати, о сиськах, давай его мне, Лили.

Я неохотно рассталась с маленьким Римо и передала его маме.

— Мы должны идти, — Кэт встала со стула, который она поставила рядом с больничной койкой Фейт. — Сегодня вечером у меня вычурный ужин, и мне нужно подготовиться.

Что ей было нужно, так это добраться до Неверры. Хотя я очень не хотела, чтобы она уходила, я вела себя очень храбро и оживленно, чтобы она не беспокоилась об уходе.

Когда солнце село, она ушла.

В тот вечер

Дерек устраивал поминки, так что я была дома одна. И это было отстойно. Я уже собиралась позвонить Касс, чтобы узнать, не хочет ли она повеселиться, когда засияла моя ладонь. Я вздохнула и попыталась не обращать на это внимания, но она горела так долго, что не обращать было невозможно. Я предположила, что Каджика дрался или тренировался, но когда я сосредоточилась на его местонахождении, я заметила, что он был неподвижен и не приближался к сараю или ферме Холли. Согласно моему внутреннему компасу, он был в лесу, примерно в двух милях от кладбища.

Любопытство смешалось со скукой. Я схватила кожаную куртку с меховой подкладкой из шкафа, сунула ноги в чёрные ботинки с овечьей шерстью и вышла из дома.

Ночь была пронизывающе морозной. Я бы не удивилась, если скоро пойдёт снег. Раньше я любила снег, но это было тогда, когда моё тело было горнилом. Как бы я справилась с этим этой зимой?

Я вздрогнула, войдя в тёмный лес.

Меня не будет здесь этой зимой… вот как я справлюсь с этим.

Затрещали ветки, зашевелились кусты, что заставило меня идти быстрее. С тихим рычанием я подпрыгнула в воздух, достаточно высоко, чтобы животное, издающее этот звук, не могло достать меня.

Поскольку я уже была в воздухе, я решила пролететь остаток пути. Идти было невыносимо медленно и утомительно. Кроме того, прогулка по жуткому лесу противоречила здравому смыслу, если Каджика действительно был в беде. Я добралась до сверкающего озера в форме цветной капусты меньше чем за минуту. Я прищурилась в темноте. Когда я не смогла его видеть, я сосредоточилась на его координатах. Он был на другой стороне озера. Что заставило меня нахмуриться, потому что единственной вещью на другой стороне озера был заброшенный одноэтажный дом, обшитый вагонкой.

Я была неправа.

Он не был заброшен.

Внутри горел свет. Я скользнула над озером и приземлилась на небольшой понтон, который опускался в воду, затем прошла остаток пути до дома пешком. Вместо того чтобы позвонить в дверь, я подошла к окну и заглянула внутрь.

Каджика был там. Он стоял ко мне спиной.

Обнажённый.

Моё сердце сжалось при виде его смуглого, подтянутого тела, завитков пыли, обернутых вокруг его плеча. Я так увлеклась его видом, что забыла о нашей маленькой связи.

Он развернулся так быстро, что я отскочила назад, но не раньше, чем увидела, отчего у него участилось сердцебиение. Я бросилась прочь, но это не помогло мне достаточно быстро отдалиться, поэтому я взмыла вверх и улетела.

Мне следовало бы беспокоиться о его реакции на моё подглядывание или, по крайней мере, задаться вопросом, почему он вообще оказался в доме у озера, но меня занимал более насущный, сокрушительный вопрос: о ком он думал, пока ублажал себя?

Одна из двух оставшихся охотниц? Кэт? Или, может быть, одна из его поклонниц из сарая? У него было так много…