Неистовый Донован
Шрифт:
— Понимаю, — заверил я его.
— Хорошо, хорошо! — Он опять немного отпил из своего стакана, потом удовлетворенно кивнул, — Удивительно, но эта порция спиртного намного вкуснее предыдущей. Возможно, потому, что это вы налили ее своими честными руками.
— Может быть, — отозвался я, поборов в себе страшное желание дать ему по физиономии.
— Я подчеркиваю это со всей решительностью, Донован, — продолжал он. — Вы должны назвать мне правильную фамилию! Если же назовете какую-нибудь другую — которую вы придумаете сами — или вдруг сообщите, что, к несчастью, де
— У вас просто дар излагать все очень ясно и логично, — заверил я его.
— Очень рад это слышать, — серьезно воспринял он мою похвалу.
— Помнится, вы говорили, Пейс, еще в Нью-Йорке, что это межплеменные распри. Мы поставляли оружие представителям племени имрода, которые восстали против правления племени большинства нкриа. Не могло ли так случиться, что главари нкриа подкупили де Плесси, чтобы он осуществил это вредительство?
— Дорогой юноша! — Пейс выразительно посмотрел на меня. — Нельзя же быть до такой степени наивным! Если бы вожаки племени нкриа знали, что вы собираетесь доставить на остров партию оружия, чтобы помочь племени имрода организовать восстание против них, разве они стали бы ждать вашей высадки и устраивать вам такой теплый прием?
— Вы правы, — не мог не признать я его аргументации. — Я сморозил глупость.
— Во всяком случае, — продолжал он, — не знаю, что вы собираетесь делать с де Плесси, и не хочу знать. Меня интересует только фамилия того человека. Скажите, когда мне следует опять связаться с вами?
— Дайте мне еще пару дней, — попросил я. — К тому времени что-то обязательно прояснится.
— Буду рад, когда все закончится, — молвил он. — Честно говоря, мое начальство начинает уже метать икру в связи со всем этим делом, подходя к нему очень требовательно. Но это мягко сказано…
Он допил очередную порцию спиртного и поднялся:
— Желаю удачи, Донован!
— Спасибо, Эверард, — поблагодарил я.
Примерно через двадцать минут после ухода Пейса в дверь кто-то отрывисто постучал: оказалось, это возвратились Хикс и Муара. Оба двигались медленно, пружиня на каждом шагу, осторожно выставляя одну ногу перед другой и крепко прижав руки к бокам, будто опасаясь, что вот-вот рассыплются на части.
— Расскажи ему! — приказал Хикс брюнетке.
Лицо Муары приобрело темно-серый оттенок, вокруг глаз — темные круги, как после чрезмерного переутомления. Она молча посмотрела на меня.
— Расскажи же ему! Давай! — настойчиво повторил Хикс.
Ее лицо словно одеревенело.
— Я просто хочу извиниться, — пробормотала она. — Мне очень жаль, что я наговорила вам столько гадостей.
— Мистер Донован… — подсказал Хикс.
Она прикусила нижнюю губу, через силу заговорила снова.
— Мистер Донован, — послушно повторила она.
— С вашей стороны очень любезно добровольно
Она взглянула на Хикса:
— Можно мне теперь уйти?
— А почему же нет? — милостиво разрешил он.
Муара повернулась и медленно пошла из комнаты, еле волоча ноги. Хикс подошел к стойке бара, налил себе спиртного; на его лице появилась едва заметная самодовольная ухмылка. Я посмотрел на стрелки своих часов.
— Прошло три часа с тех пор, как вы удалились, — заметил я. — И даже на кофе не сделали перерыва?
Ухмылка Хикса стала заметнее.
— Видите ли, я давно не занимался этим, старина! И понял, что девица больше похожа на спринтера. Ее не хватает на длинные дистанции!
— В извинениях не было необходимости, — заметил я.
— Она сделала это не в пику вам, — иронично пояснил он. — Это то, что называется выработкой психологического превосходства, верно? Если она не выполнит того, что я заставляю ее сделать, то ей влетает. Поэтому когда вы ей приказываете что-то сделать в первый раз, а делать ей этого ужасно не хочется, то вы все-таки настаиваете на своем. Тогда второй раз такая же штука проходит чертовски проще.
— Ты законченный негодяй, Хикс, — наградил я своего камердинера весьма сомнительной похвалой.
— Она не лучше, старина, — с легким сердцем отозвался он. — Но у нее потрясающие тити!
— К нам приходил Пейс. — И я, уйдя от этой темы, передал Хиксу вкратце состоявшийся недавно разговор. Он так заинтересовался, что на время даже забыл о своей выпивке.
— Вы считаете, Пейс говорит правду? — спросил он, когда я закончил излагать суть разговора.
— Думаю, да, — кивнул я.
— И что вы собираетесь в этой связи предпринять?
— Купить завтра утром подержанный «ренджровер», — ответил я. — Чтобы мы могли катить на этой неприхотливой, выносливой машине по горам и весям и не зависеть от дорог с твердым покрытием. Загрузив тачку кое-каким снаряжением из своего арсенала, мы поедем взглянуть на эту уединенную ферму.
— Правильно! — Лицо Хикса заметно просветлело. — Вот теперь вы говорите дело! Когда вы стояли здесь и позволяли тем ублюдкам раскрывать свои пасти, у меня возникло неприятное ощущение, что вы иногда становитесь мягкотелым.
— Это все от легкой жизни, — мрачно произнес я. — Мне надо некоторое время побродить по джунглям.
— Когда это, черт подери, вы в последний раз бродили по джунглям, старина? — фыркнул Хикс.
— В 1968-м, — быстро выпалил я. — То была охотничья экспедиция, и я обрызгал кровью свою первую кинокамеру.
— Чертовски шумное мероприятие! — проворчал он, думая, видимо, о чем-то своем.
— Ты испытываешь какие-то сентиментальные чувства в отношении Муары Стевенс? — спросил я. — Какую-то грусть после физической близости с ней или что-нибудь похожее в этом роде?
— Вы, наверное, изволите шутить, старина! — Он непонимающе уставился на меня. — Ей захотелось переспать со мной, и я доставил ей большее удовольствие, чем она предполагала. Все очень просто.
— Она выглядела действительно утомленной, — напомнил я.