Неизведанные гати судьбы
Шрифт:
Красавица молча выполнила моё указание. Подойдя к ней вплотную сзади, я завёл свои руки сквозь согнутые руки девушки, сцепил свои пальцы в захват на её затылке, после чего, резко приподнял. В парной послышался тихий хруст, похоже все косточки встали на свои места. Яринка охнула и медленно начала оседать на пол в парной, но я успел подхватить её на руки и аккуратно положил на полок.
Хотя глаза девушки были закрыты, я увидел как из-под её ресниц выкатились две слезинки. Пока красавица приходила в себя, я позволил себе полюбоваться красивой девичьей
— Демидка, ты просто кудесник, боль в спине исчезла полностью.
— Вот и хорошо, что исчезла, а теперича переворачивайся красавица на свой животик, я тебя парить начну и всякие хвори из твоего стройного тела изгонять буду.
— Ты действительно считаешь, что я красавица? — с хитринкой во взгляде спросила Яринка, медленно переворачиваясь на полоке.
— Мы же договорились говорить друг другу только правду, так что прими моё мнение, как оно есть, — ответил я девушке, продолжая выбирать веник получше. Выбрав наиболее пушистый берёзовый веник я начал с обдувания и охаживания тела девушки, не забывая поддавать парку, а после перешёл к пропарке с оттяжкой.
— Мне приятно слышать, что ты считаешь меня красавицей, — в промежутках между охами, под ударами веника, произнесла Яринка. — Я бы такие слова готова каждый день слушать.
— Девушке нельзя часто говорить, что она красавица, — сказал я, пропаривая ноги Яринке.
— Почему?! — удивилась красавица, приподняв голову.
— Потому что, она от таких частых лестных слов, перестанет за собой следить, и вскоре может превратиться в дурнушку.
— Демидка, давай прервёмся, а то у меня что-то голова закружилась.
— Хорошо, — ответил я, убирая берёзовый веник в кадушку.
После чего, набрав полный ковшик холодной воды, выплеснул его на спину девушки, отчего она резко взвизгнула.
— Ой, мамочки. Зачем? — от волнения девушка не знала что ещё сказать.
— Енто для пользы, чтобы у тебя мышцы спины на место встали. Зимой для ентого, в сугроб али прорубь сигать надобно, а летом только так делать можно. Поднимайся, Яринка, пойдём в предбанник, я там полный горшок с квасом видел.
Девушка села на полоке и попыталась слезть.
— Демидка, я похоже слезть сама не смогу, просто ног своих не чую, они словно вата стали.
— Ох, чудо ты моё горемычное, к баньке не привычное. Держись за мою шею, — сказал я, и подхватил девушку на руки.
Выйдя из парилки, я усадил Яринку на широкую лавку возле стены и подал ей большой чистый рушник, чтобы она обтёрла своё лицо, а сам налил в две кружки кваса.
Наслаждаясь вкусным квасом, наблюдал, как скованность и смущение девушки постепенно исчезли. Она уже свободно разместилась на лавке и не скрывая всех своих девичьих прелестей, мелкими глоточками пила квас. Заметив мой взгляд, Яринка восприняла его по-своему.
— Ты о чём-то хотел меня спросить, Демидка?
— Да. Когда я пошёл проверять баньку, ты из-за чего плакала за столом? Я тебя чем-нибудь
— Нет, Демидушка, то были слёзы радости. Если бы ты только знал, как я обрадовалась, когда услышала, что нравлюсь тебе и твои родители готовы меня посватать. Да ещё рассказ Нежданки о том, какой ты нежный, добрый и заботливый. Вот я сидела в вашей летней трапезной и плакала от счастья, а когда закончила уборку и перемыла всю посуду, мне болью в спину стрельнуло, вот я и решилась пойти в баньку, чтобы ты меня хорошенько пропарил и хворь из спины выгнал.
— А чего же ты тогда столбом стояла возле двери в парной, и сразу меня не окликнула?
— Я стеснялась тебя. Мне же ещё никогда не приходилось с мужчиной в бане париться.
— Погоди, Яринка, а разве вы не всей семьёй в баню ходите?
— Так мои старшие братья семейными стали ещё до моего рождения, вот мы и ходили в баню с Даринкой и мамой.
— А как же Родасвет Казимирович? Он разве не ходит вместе с вами в баню?
— Он всегда ходит уже после нас. Говорит, что не видит смысла посещать чуть тёплую баньку. Батюшка привык такой жарищи нагонять в парной, что после него ещё полчаса даже в предбанник зайти нельзя, из-за стоящего там горячего воздуха.
— Понятно. Твой отец, Яринка, похоже такой же любитель жаркой баньки как мои отец и дед. Я тоже долго не могу выдерживать вместе с ними в парной. Ты как, остыла? Пойдём ещё один заход в парную сделаем?
— Нет, Демидушка. Я больше такой жаркой парной не выдержу. Мне бы обмыться, да только ноги мои ещё не отошли.
— Отойдут твои ноги, можешь не беспокоиться, Яринка. Такое частенько бывает с непривычки. Да и насчёт обмыться, нет ничего проще. Сейчас я тебя на руках отнесу в помывочную и выкупаю до сияющей чистоты. Ты только косу свою расплети, чтобы мне легче волосы промывать было.
— Не знаю, Демидушка, — смущаясь проговорила девушка, — как-то неправильно всё енто. Меня ещё никогда не купал мужчина. Я всегда сама мылась, иногда только старшая сестра спину мочалкой тёрла.
— Не вижу никакой неправильности. Я своих сестриц постоянно в баньке парю и купаю. Так чем же ты отличаешься от них? А ежели нас родители поженят, то нам частенько придётся друг дружку в баньке купать, так что привыкай, — привёл я последний убедительный довод.
Яринка, ненадолго задумалась над моими последними словами, а потом спокойно вздохнув, стала быстро расплетать свою косу…
После баньки мы ещё полчаса сидели в летней трапезной, пили горячий взвар и обсуждали поселенские новости, пока Ярило-Солнце полностью не скрылось за лесом. Проводив Яринку до соседнего двора, я пожелал ей доброй ночи. Она посмотрев по сторонам и никого там не увидев, приподнялась на носках, неумело поцеловала меня в щёку и быстро исчезла за своей калиткой, а я обалдевший от такого завершения дня, вернулся к себе домой и лёг спать.
Глава 14