Неизведанные гати судьбы
Шрифт:
Все присутствующие за столом в зале, задумались над словами бабушки Златы. Невольно возникшую тишину нарушила Неждана.
— Демидка, а что ты со своими трофеями делать будешь?
— Думаю, что никто против не будет, если половину кабанчика мы отдадим семье Родасвета Казимировича, да и парочку зайцев тоже. Ведь они теперь нам родственниками приходятся, — дед с отцом и соседом согласно кивнули головами, принимая моё решение, а я продолжил. — Заячьи шкурки отдадим матушке и бабушкам, пусть сами решат, что из них сшить надобно, может себе что пошьют, а может вам двум непоседам какая-нибудь обновка будет, — я вновь сделал паузу, и старшие женщины тоже кивнули головой в знак согласия с моими словами, — а шкурка лисицы пойдёт Яринке в подарок.
Моя невеста услышав такое решение, обрадовалась и засмущалась, опустив свой взор в пол.
— Молодец, внучок, всё правильно разделил, честь
Зайдя к себе в комнату, я первым делом почистил ружьё, и убрал его вместе с припасами в оружейный шкафчик. Погасив керосиновую лампу, я быстро снял с себя всю одежду, сложил её на большой сундук и залез под нагретое одеяло, поближе к тёплому боку домашней печи. Мурлыка недовольно заворчала, что её потревожили, но увидев меня она успокоилась и продолжила свой сон у меня в ногах.
После доброй баньки и вкусного ужина спать не хотелось, поэтому я стал рассматривать какие чудные узоры создавал на обстановке в комнате лунный свет, проникающий сквозь окна. Ставни сегодня я не стал закрывать, дабы проснуться поутру с первыми лучами солнышка.
Разглядывая причудливые очертания резных узоров на вещевом шкафу, у противоположной стены, которые создавал лунный свет, то и дело перекрываемый редкими облаками, из-за чего в комнате становилось то светло, то темно, я даже не сразу заметил как в дверь проскользнула тень.
Когда комната стала вновь наполняться лунным светом, я увидел у своей кровати Яринку. Она быстро сняла с себя ночную рубаху, бросила её на спинку кровати в ногах, и быстро юркнула ко мне под одеяло.
Я уже хотел было открыть рот, чтобы спросить, зачем она пришла, как Яринка запечатала мои уста неумелым поцелуем, а потом тихо прошептала:
— Молчи и ничего не говори.
Не став ничего говорить, я просто обнял её, прижав к себе обнажённое девичье тело и стал нежно целовать её лицо. Яринка затихла в моих объятиях и тоже нежно обняла меня. Я хорошо запомнил наставления своего деда, поэтому дальше жарких поцелуев мы не переходили. Во время очередного затянувшегося поцелуя, Яринка чуть не задохнулась, поэтому погладив её по голове, я тихо прошептал:
— Давай спать, солнышко. У нас с тобой ещё всё впереди.
Яринка в знак согласия кивнула головой, и скрыв своё лицо у меня на груди, затихла. Вот так в объятиях друг друга мы и уснули.
Проснулся я от того, что по мне топталась Мурлыка, стараясь меня разбудить. Яринки рядом не было. Похоже когда она уходила, то плотно закрыла дверь в комнату, поэтому Мурлыка не могла выйти по своим кошачьим делам. За окном уже брезжил рассвет, так что мне пришлось подниматься и выпускать из комнаты нетерпеливую Мурлыку. Затем я оделся и пошёл умываться.
Проходя мимо приоткрытой двери в комнату бабушки Анеи, я услышал тихий разговор.
— …не рановато ли вы начали вместе жить, голубушка?
— Анея Доброславна, у нас ничего не было, мы только спали вместе.
— И тебя не смущает то, что наш Демидушка всегда голышом спит?
— А чего меня смущать должно? Я тоже всегда без одежды сплю. Да и видела я уже Демидку голышом.
— Когда енто ты успела его голышом увидать, Яринушка?
— В тот день, когда вы после лечения тяжелобольного домой возвернулись. Вы тогда ещё все в баньке напарились и отдыхать отправились, а я в летней трапезной осталась порядок наводить и посуду мыть. Закончив все дела, нагнулась я упавший ухват поднять, вот тогда мне болью спину прострелило. Я пошла в вашу баньку, думала что пропарюсь и боль уйдет, а там Демидка парился. Он мне спинку вправил, и всю боль убрал, а потом пропарил веничком от всей души, а после передышки, выкупал меня словно маленькую девочку до сияющей чистоты, ибо после парной у меня ноги были ватными, и я сама ходить не могла. После баньки он меня на руках в трапезную отнёс и горячим взваром напоил. Я там сидела, пока мои ноги в порядок не пришли, а затем он меня домой проводил. Как видите, ни тогда, ни сегодня ночью, Демидка на мою девичью честь не покушался.
— Ну раз так ваши дела обстоят, Яринушка. Дозволяю тебе ночевать у Демидушки. Вот только каждое утро ты должна быть у себя в комнате.
— Почему так, Анея Доброславна?
— Потому что у нас в доме есть ещё две молодые непоседливые девицы, которым отцом и дедом сказано, что невеста с женихом спать вместе только после свадьбы могут. Поняла меня?
— Всё поняла, благодарю за разрешение.
Дальше я слушать разговор не
На кухне у печи уже хозяйничали матушка и бабушка Злата.
— Сынок, ты чего в такую рань поднялся?
— Меня Мурлыка разбудила, матушка, дверь в комнату была плотно закрыта, вот котейка выйти и не могла по своим кошачьим делам.
— Знаем мы её кошачьи дела, — усмехнулась бабушка Злата, — она уже спозаранку вкусности выпрашивает. Даже закрытая у тебя в комнате учуяла, что мы на кухне зайчатину разделываем. Прибёгла, и начала тут своё пение, дабы ей первой зайчатины дали. Вон, сам полюбуйся, она уже своё брюшко вкусностями набивает.
Посмотрев в сторону печки, я увидел как моя Мурлыка с урчанием поедала из своей чашки заячьи потроха.
Пока я умывался, матушка наложила мне в чашку каши с маслом и налила кружку горячего взвара. Позавтракав, я невольно задумался, засмотревшись, как бабушка Злата, несмотря на свой возраст, с лёгкостью ставит ухватом чугунки в печь. Когда она закончила и поставила ухват возле печи, то внимательно посмотрела на меня.
— О чём задумался, Демидушка? — спросила бабушка.
— Да вот смотрю я на вас и думаю, как же вы жили долгое время, после того, как нашу деревню Скоробогатово враги дотла спалили.
Бабушка Злата присела рядом со мной на лавку и стала рассказывать.
— Когда я вернулась и увидела сгоревшую деревню, то поначалу подумала, что все погибли в огне. Долгое время бродила среди пепелищ, но так и не нашла ни одного сгоревшего тела. Тогда я поняла, что все жители куда-то ушли, причём незадолго до начала пожара. Ведь никому в голову не придёт сжигать пустующую деревню. Значит, жители каким-то образом обхитрили имперцев, а сами ушли подальше от беды. Куда идти я не знала, а потому просто пошла по дороге. На другой день, я увидела недалеко от дороги небольшой охотничий домик, где и остановилась отдохнуть. Где охотники держат крупы, соль и другие припасы, я всегда знала. Растопила печку хворостом, набрала в котелок воды в ближайшем роднике, и сварила себе кашу. Когда я закончила трапезу, снаружи послышались голоса. Выйдя из домика, увидела двух охотников, которые несли третьего. Неходячий истекал кровью. Они остановились увидев меня. Тогда я на них прикрикнула, чтобы не стояли столбами, а быстро несли раненого в домик. Они занесли своего друга внутрь и положили на свободную широкую лавку, а увидев мою сумку целительницы, сразу успокоились, спросив что им надобно делать. Одного я отправила на родник за водой, а второй помогал мне раздеть раненого. Весь правый бок и правая нога были в укусах и рваных ранах, пока я протирала раны и останавливала кровь, охотник мне поведал, что они отправились охотиться на кабана. Их друг затаился на своей лёжке и не заметил как на него сзади прыгнул матёрый волчище. Вот он и поранил их товарища. Когда они подбежали, и пристрелили волка, их друг уже потерял сознание. Они знали, что в охотничьем домике есть материя для перевязки, потому-то бросив всё, кроме своих ружей, понесли раненого к домику. После краткого рассказа, я выставила охотника за дверь, а сама занялась лечением. Через несколько часов я вышла наружу. Оба охотника никуда не ушли, они сидели на бревне у костра, и пили чай. Сказала им, что главная беда миновала, но их друг ещё совсем слаб. Потому его придётся оставить в домике. Они не стали со мной спорить, а лишь спросили, что нужно принести, чтобы он скорее поправился? Я им обсказала, всё как есть, и что приключилось с моей деревней. Мужики, всё поняли, сказав, что за лечение их друга, они будут обеспечивать меня дичью и остальными припасами. Вот так я и осталась жить в том охотничьем домике. Раненый вскоре поправился и ушел вместе со своими друзьями. Они тоже сдержали своё слово, и приносили мне что требуется. Через неделю, к домику подъехала телега, на которой привезли больную девочку. Её я тоже быстро поставила на ноги. Вот так я и осталась там, жить и лечить людей. Вскоре обо мне узнало много людей в округе. Однажды приехало на телегах много мужиков, они за неделю срубили рядом с домиком большой дом, на три комнаты, и сложили печь. Как я потом узнала, то были родичи больной девочки. Люди за лечение одаривались чем могли, так что у меня было всё необходимое для жизни. А спустя много лет, я услышала ранним утром, через приоткрытое окно, голоса возле дома. Подумала поначалу, что ещё одного больного мне на лечение привезли, а когда вышла из дому наружу, то увидала своего Всеволода, в сопровождении Мирослава и моего брата Богуслава. Вот они то и забрали меня с собой в поселение. Людям же я оставила записку, где указала, что ежели понадобится моя помощь и лечение, то пусть едут в Торговое поселение и там меня спросят. Вот кратко и весь сказ, про моё житие вдали от родного дома, Демидушка.