Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1963-1966 г.г.
Шрифт:
Б. Н: Я помню, например, что в первом варианте, в самом первом чистовом варианте главы с Аратой Горбатым не было вообще. И когда мы эту повесть понесли Беле Григорьевне Клюевой, она прочитала и, надо сказать, без восторга к этой повести отнеслась. Она сказала так. «Ну, ребята, вы знаете, мне эта вещь не нравится, — сказала она. — Но я понимаю, что ее надо опубликовать. Единственное вот что, мне кажется, надо сделать, — это все-таки подпустить туда марксизма. У вас там марксизмом даже и не пахнет. Ну, что-нибудь такое вот… Ну, что-нибудь, вроде там… какое-то рабочее движение». — «Да нет там рабочих», — говорили мы. «Ну, крестьянское движение, — говорила она. — Надо же показать, что, так сказать, это общество само
Дорогой Борик.
1. Насчет реакции на ТББ не огорчайся. Не видал еще ни одного произведения, о котором Бела бы сказала определенно, что оно ей нравится. Напечатают за милую душу. Тут я читаю, и у меня самого сомнения появились. Не слишком ли много бутафории? Не наивны ли описания сцен во дворце? Или я уже того?
2. Сегодня высылаю тебе на Пулково один экз.
3. Вчера говорил с Ариадной, договорились, что один экз. я передаю ей 14-го, она читает и несет в «Москву». Господи бла-слави.
4. Я в Одессу уже написал, сказал, что сделаем сообщение на тему «Фантастика как метод». Черт с ними, кто-то должен им рассказать, что такое современная фантастика, а читать можно по нашему докладу, помнишь?
5. Письма Володьке из «Знания» я не видел, но могу себе представить. Постарайся объяснить ему, что самолюбие надо в данном случае отодвинуть на второй план, здесь дело важно, а если он согласится, пусть перешлет это письмо мне, и я поговорю с Малининой и компанией. У меня давно руки чешутся посбить спесь с этих паразитов, вот и удобный случай. И еще Ариадну можно натравить на них вдобавок. Она редакторов не любит, а Малинину в особенности.
6. Попроси Володьку еще раз насчет сценария, ведь время поджимает.
7. Я сценарий написал, Днепров тоже, Джереми с Емцевым тож. Север не хочет писать, пока режиссер не прочтет оригинальный рассказ.
8. Конечно же, предлагай Одессе всех, кого захочешь. Чем больше нас будет там, тем лучше.
9. Прочитай в № 7 «Звезды» «Возвращение к горизонту». [54] Сила! Передай Володьке мои поздравления. Как-никак это его журнал.
10. Насчет полуставки встречусь с ребятами 14-го, возможно, удастся провернуть ходатайство не от Объединения, а от Президиума ССП. Так вот лучше будет.
54
Повесть В. Краковского.
Пока всё. Насчет того, ехать женам с нами или нет — не знаю. А где жить там? В общем, это всё потом.
Привет всем, целую, твой Арк.
Дорогой Бобка!
Надеюсь, ты уже получил бандероль. Я послал ее через канцелярию Детгиза, и Нина Матвеевна уверяет, что ее отнесли на почту в тот же день, что я написал тебе прошлое письмо.
Пусть директор твой подпишет! Пусть директор твой подпишет! Пусть директор твой подпишет! Пуссау! Куссау! Муссау! Динк! А? Если подпишет… У нас перспективы просто громадные. По получении сего письма немедленно отпиши, каково положение — в Пулкове и дома. Жду, как никогда не ждал. Немедленно пиши.
Что у нас?
А. ТББ отнес Жемайтису. Но он ленив, как мимикродон,
Б. Передал экз. Громовой. Она прочла еще раз, восхитилась и как раз сегодня несет в «Москву». О, томленье, ожиданье, и сортирное сиденье… [55] Надо, однако, ждать.
В. Из «Мира книг» позвонили, попросили, чтобы я написал рецензию на «Лезвие бритвы». Я написал. Отнес Ивану Антоновичу показать, ему понравилась, хотя он и упрекнул меня в некритичности. Я возразил, что рецензия эта не имеет целью облаивать его за литературные недостатки, это представление читателю его книги. По обычаю ставлю обе наши фамилии. Не трусь, «Мир книг» — это не такой журнал, который все читают.
55
Спародированы строки «Попутной песни» М. Глинки на слова Н. Кукольника: «Пестрота, разгул, волненье, / Ожиданье, нетерпенье…»
Г. Отнес в «Знание — Сила» (по их настоятельной просьбе) «Машину времени». Пущай печатают, если хотят. Расчет на № 12.
Д. Приехал наш режиссер — будет работать с Ефремовым над сценарием «Туманности». Мы уже встречались, отдал ему сценарии для сборника короткометражек — наш, Джереми и Емцева, Толи Днепрова. Отвел его к Гансовскому, пусть снюхаются. Кстати, Север написал изумительный рассказ — «День гнева». Или я уже писал тебе об этом?
Е. Передай большой привет и искреннюю любовь Володьке. И пусть скорее присылает сценарий мне. Режиссер будет здесь еще дней десять. Я ему отдам.
Ж. Все-таки старайся настроиться на «Суету». «Крысы» от нас не уйдут при любых обстоятельствах.
3. Сочувствую Брандису в его болезнях <…>.
И. Большой привет Владимиру Ивановичу. [56] Читал в № 9 «Невы» отзыв читателя о «Возвращении»? [57] Первый отзыв на книгу, надо же!
К. Сегодня отношу исправленный сценарий на Диафильм. Поправок, собственно, никаких. Попросили только сократить на три кадра.
Л. Передай привет Илье Иосифовичу, да скажи ему, пусть пришлет свой сценарий. Или новый пусть напишет.
56
Дмитревский Владимир Иванович, писатель, литературовед, критик, сотрудник редакции «Невы».
57
Акимова А. Будущее человечно // Нева (Л.). — 1963.— № 9.
Засим всё. Целую тебя, брат мой, помни, жду с нетерпением ответа. Привет Адочке. Маме сейчас напишу.
Твой Арк.
Да, «Знание» родило первую фантастику: крошечный сборничек Лема «Формула Лимфатера». [58] Купил для тебя, надеюсь увидеться, а потому слать не буду.
«Отзыв читателя о „Возвращении“» — как читатели, так и пресса продолжали жаловать творчество АБС. Благожелательные отзывы, положительно-критические разборы, упоминания со знаком «плюс»…
58
Лем С. Формула Лимфатера. — М.: Знание, 1963.
Своеобразный мир будущего создали в своих книгах писатели-фантасты братья Стругацкие. Урановая Голконда на Венере. Марс, населенный мирными мимикродонами и хищными летучими пиявками, страшная Пандора, таинственная Владислава, благоустроенная Леонида и, наконец, родная Земля, преображенная человеческим трудом, — вот «Вселенная» Стругацких.
<…>
Юмор этой веселой и остроумной книги [ «Возвращения»] — полемическое оружие писателей, их ответ спорщикам и скептикам, видящим будущее как сухой и холодный, рационалистический мир, где живые человеческие чувства будут вытеснены бездушным кибернетическим разумом.