Некоторые не уснут
Шрифт:
Пикеринг посветил фонариком на второй этаж. Мы увидели лишь голые стены пыльного коридора. Откуда-то сверху проникал слабый солнечный свет, но его было не достаточно.
– Идем, - сказал Пикеринг, не оборачиваясь.
– Я иду на улицу, - сказал я.
– Мне нечем дышать.
– Но начав спускаться, я услышал, как где-то внизу со скрипом открылась и закрылась дверь. Я замер, и услышал, как в ушах стучит кровь. Меня прошиб ледяной пот. Что-то очень быстро и как-то боком пересекло столб света, падающий сквозь открытую входную дверь.
Глаза у меня закололо, голова закружилась. Боковым зрением я видел лицо Пикеринга,
Существо в холе двинулось снова, в обратно направлении, но задержалось у края полосы света. И принялось нюхать грязный пол. От одной его манеры двигаться мне стало дурно, и я готов был упасть в обморок. Мне показалось, что это женщина, хотя в таком преклонном возрасте пол не всегда понятен. Голова была почти лысой, а кожа - желтого цвета. Существо больше походило на куклу, сделанную из костей и облаченную в грязную ночную рубашку, чем на пожилую даму. Да и как пожилые дамы могли двигаться так быстро? Оно перемещалась боком, как краб, все время глядя на дверь, поэтому лица я разглядеть не мог. Что, впрочем, к лучшему.
Я был уверен, что если побегу, оно непременно посмотрит наверх и увидит меня. Поэтому я сделал два осторожных шага и зашел за угол следующего лестничного пролета, где уже прятался Пикеринг. У него был вид, будто он изо всех сил пытается не расплакаться. Я вспомнил о каменных статуях детей на улице и о том, что они держали в своих маленьких ручках, и тоже попытался сдержать слезы.
Потом мы услышали, как внизу открылась другая дверь. Прижавшись друг к другу и дрожа от страха, мы заглянули за угол пролета, чтобы убедиться, что существо не идет за нами по лестнице. Но внизу была уже другая тварь. Я увидел, как она суетится возле двери, словно курица-наседка, и закричал бы, если б у меня не перехватило дыхание.
Это тварь двигалась быстрее, чем первая, с помощью двух черных палок. Скрюченная и горбатая, облаченная в пыльное черное платье, подол которого волочился по полу. Проглядывающее сквозь вуаль лицо было худым и болезненно-бледным, как личинки жуков, которых мы находили под отсыревшей корой деревьев. А когда она издала свистящий звук, уши у меня пронзила боль и кровь застыла в жилах.
Лицо у Пикеринга было перекошено от страха, и такое белое, что было видно одни глаза.
– Это пожилые дамы?
– спросил он надломленным голосом.
Я схватил его за руку.
– Нужно выбираться отсюда. Может, с другой стороны есть окно, или еще одна дверь? Это значило, что мы должны были подняться по лестнице, пробежать через все здание и найти другой путь на первый этаж, а там - еще один выход.
Я снова посмотрел вниз, чтобы проверить, что делают твари, и тут же пожалел об этом. Теперь кроме них там было еще двое. Высокий человек с похожими на ходули ногами поднял на нас неподвижное лицо. У него не было ни губ, ни носа, ни век. Он был одет в мятый костюм, на поясе у него висела золотая цепочка для часов. Перед ним стояло плетеное кресло на колесах, в котором лежал сверток, завернутый в клетчатые одеяла. Из-под одеял выглядывала маленькая голова в кепке. Лицо было желтым, как консервированная кукуруза. Первые двое стояли возле открытой двери, так что путь к отступлению был отрезан.
Мы бросились вверх по лестнице в еще более жаркую тьму. Тело у меня стало каким-то тяжелым
– Они гонятся за нами?
– спрашивал он, не переставая. У меня не хватало воздуха в легких, чтобы ответить ему. Мы бежали по длинному коридору мимо десятков закрытых дверей. Я старался смотреть только вперед и знал, что окаменею от ужаса, если одна из дверей откроется. Мы с Пикерингом топали так громко, что я совсем не удивился, когда услышал за спиной щелчок открывшегося замка. Мы обернулись на звук - и это было нашей ошибкой.
Сперва нам показалось, что существо нам машет. Но потом поняли, что костлявая дама в грязной ночной рубашке двигает своими длинными руками, чтобы привлечь внимание других тварей, поднимающихся по лестнице вслед за нами. Мы услышали, доносящееся из темноты суетливое шарканье ног. Я удивился, как эта тварь сумела разглядеть нас сквозь все эти грязные бинты, которыми была замотана ее голова. Снова раздался жуткий свист, и тут же стали открываться другие двери, будто выпуская спешащих из комнат тварей.
В конце коридора была еще одна лестница, освещенная чуть больше, благодаря свету, проникавшему сквозь окно тремя этажами выше. Но стекло, похоже, было грязным, потому что на лестнице меня посетило чувство, будто мы оказались под водой. Когда Пикеринг повернулся, перед тем как броситься вниз по лестнице, я увидел, лицо у него блестит от слез, а по одной штанине расползается темное пятно.
Спускаться вниз оказалось невероятно тяжело. Будто у нас совсем не осталось сил, будто страх высосал их из нас подчистую. Но не только он мешал нам бежать. Воздух был настолько сухим и спертым, что было тяжело дышать. Рубашка у меня прилипла к спине, подмышки взмокли. Волосы у Пикеринга были сырыми, он сильно замедлился, и я обогнал его.
Спустившись с лестницы, я вбежал в другой длинный и пустой коридор с закрытыми дверями, из конца которого шел сероватый свет. Решив немного передохнуть, я согнулся пополам и уперся руками в колени. Но бежавший сзади Пикеринг врезался в меня и сбил с ног. Он перепрыгнул через меня, при этом наступив мне на руку.
– Они идут, - в слезах проскулил он и поковылял дальше по коридору.
Поднявшись на ноги, я последовал за ним. Хотя эта идея мне не нравилась, поскольку если некоторые из них остались ждать нас в холле у входных дверей, а другие зайдут к нам с тыла, мы окажемся в ловушке. Я даже подумал о том, чтобы проникнуть в одну из комнат и выбить доски на окне. Когда мы бежали по коридору мимо дверей, из них выходили словно разбуженные шумом твари. Из некоторых, но не из всех. Так что, возможно, стоило попытать счастья за одной из дверей.
Я окликнул Пикеринга. Вместо оклика у меня получился какой-то сип, как у школьного астматика Билли Скида. Поэтому, видимо, Пикеринг меня не услышал, поскольку продолжал бежать. Когда я гадал, какую дверь выбрать, раздался тоненький голосок:
– Можешь спрятаться здесь, если хочешь.
От неожиданности я подпрыгнул с криком, словно наступил на змею, и уставился туда, откуда донесся голос. Из щели между дверью и рамой выглядывало лицо маленькой девочки. Она улыбнулась и открыла дверь шире.