Некоторые не уснут
Шрифт:
– В чем дело? Скажи мне, Таичи. Я не смогу тебе помочь, если ты не скажешь, - голос у мамы был тихим, но резким, поэтому я все слышала через дверь.
– Ни в чем.
– Не может такого быть. Ты снова не спал.
– Ну и что. Когда дождь перестанет, я выйду погулять.
Миска с грохотом упала в раковину. И у мамы в голосе появились слезы.
– Я не могу так больше. Ничего не помогает. Тебе становится только хуже.
– Маи, пожалуйста. Я не могу... Не могу тебе сказать.
–
– Потому что ты решишь, что я спятил.
– Спятил? Да ты сам сводишь себя с ума. И меня. Все это было ошибкой. И я это знала.
– Возможно. Этот дом... Даже не знаю.
Ножки стула царапнули по полу. Похоже, мама села. Её голос смягчился, и мне представилось, что она взяла его за руку.
– Юки.
– Это Махо звала меня. Она стояла на верху лестницы и махала, подзывала к себе. Но мне хотелось услышать, что скажет папа, поэтому я улыбнулась и приложила палец к губам. Махо покачала головой, её волосы закачались и совсем закрыли тот белый кусочек, который был виден.
– Нет. Идем играть, - позвала она. Но я повернулась к кухонной двери, потому что папа опять заговорил.
– Я снова кое-что видел.
– Что, Таичи? Что ты видел?
Голос у мамы дрожал.
– Мне снова надо к врачу. Я схожу с ума.
– Что? Что ты видел?
– мама повысила голос, и я почувствовала, что она опять старается не расплакаться.
– Я... Я пошел ночью в туалет. И она опять была там.
– Кто, Таичи? Кто?
– Неподвижно сидела на подоконнике. Я сказал себе, что это мне снится. Остановился, закрыл глаза, и убедился, что не сплю. Вот, посмотри на синяк - я ущипнул себя за руку. Но когда открыл глаза, она никуда не делась. Поэтому я сделал вид, будто её нет. Будто это просто дурной сон. Проигнорировал её. Но когда вышел из туалета, она по-прежнему сидела там. И смотрела на меня.
Разговор на кухне затих. Теперь я слышала только шум дождя. Тысячи капелек стучали по окружающим нас дереву, черепице и стеклу.
– Тебе все приснилось, - сказала мама спустя некоторое время.
– Это из-за лекарства, Таичи. Побочный эффект.
– Нет. Я перестал принимать лекарство.
– Что?
– Временно, чтобы проверить, пропадут они или нет.
– Они?
– Юки. Юки. Идем играть. Идем, - шептала Махо у меня за спиной. Она спускалась, беззвучно ступая по ступенькам.
– Не знаю, - продолжал папа.
– Маленькая тварь... С длинными ножками, свисающими с подоконника. А ее лицо, Маи. С тех пор, как я увидел это лицо, я не могу спать.
– Юки, посмотри, что я нашла. В шкафу. Идем, посмотришь, - позвала сзади Махо и потянулась к моей руке. Я обернулась, чтобы попросить её не шуметь, и тут увидела, что её кукольные глазки все мокрые. И тогда пошла с ней наверх.
– Что случилось, Махо? Не грусти, пожалуйста.
Она отвела меня в пустую комнату на втором этаже, в конце коридора, и мы уселись на деревянном полу. Там всегда холодно. А окно только одно. Из-за стекающей по стеклу воды деревья в саду выглядят размытыми. Махо склонила голову. Её волосы спускаются по белой длинной рубашке до самого подола. Мы держались за руки.
– Почему ты плачешь, Махо?
– Из-за твоего папы.
– Он болеет, Махо. Но выздоровеет. Он сам мне сказал.
Она покачала головой, затем подняла её. Из единственного глаза, который было видно среди волос, текли слезы.
– Твои мама с папой хотят уехать. А я хочу, чтобы ты не уезжала. Никогда.
– Я никогда тебя не оставлю, Махо.
Теперь грустно стало уже мне, и в горле появился привкус моря.
Махо принюхалась, прячась за волосами. Дождь очень громко стучал по крыше. И казалось, будто он идет внутри нашей комнаты.
– Обещаешь?
– спросила она.
– Обещаю, - кивнула я.
– Ты моя лучшая подруга, Махо.
– Твои родители не понимают игрушек.
– Я знаю.
– Они просто хотят играть. Твой папа должен спать и не мешать им. Если он узнает обо мне и игрушках, то увезет тебя от нас.
– Нет. Никогда.
– Мы обнялись, и Махо сказала, что любит меня. И что игрушки тоже меня любят. Я поцеловала её мягкие волосы и почувствовала губами, какое холодное у нее ухо.
На первом этаже открылась и закрылась кухонная дверь. Махо убрала руки и распутала волосы, обвившиеся вокруг моей шеи.
– Твоя мама ищет тебя. Слезы по-прежнему бежали по её белому лицу.
Она оказалась права, потому что с лестницы послышались шаги.
– Юки?
– позвала мама.
– Юки?
– Мне нужно идти, - сказала я Махо и встала.
– Но быстро вернусь, и тогда мы поиграем.
Махо не ответила. Она сидела с опущенной головой, поэтому её лица я не видела.
– Юки, как ты отнесешься к тому, если я скажу, что мы можем скоро переехать? Вернуться обратно в город?
– Мама с улыбкой посмотрела на меня. Она думала, эта новость меня обрадует. Но я ничего не могла с собой поделать, лицо у меня словно вытянулось и потяжелело. Мама сидела рядом со мной на полу в холодной комнате, где нашла меня. Хотя Махо спряталась, я знала, что она сейчас слушает.
– Разве тебе не хотелось бы этого?
– спросила мама.
– Снова встретишь всех своих подружек. Пойдешь в ту же самую школу.
– Кажется, её удивляло, что я не улыбаюсь.
– В чем дело, Юки?