Некро Файлы
Шрифт:
Смит отвернулся, ему было не очень – плохое пиво или слишком жарко. Он с отвращением глянул вниз.
– Мать твою, ты принес весь товар в таком чемодане?
– Все под контролем, кому надо, тем заплачено.
– Ты что, подкупил всех таможенников на границе?
– Нет, конечно, - Рамирес улыбнулся Шипе, - это просто buena suerte.
– Чего?
– Удача.
Смита передернуло, картина действовала ему на нервы.
– Сколько мастерпленок?
– Десять, новые лица, новые актеры и прелесть что за девочки!
Смит вез с собой сорок тысяч долларов, цена мастерпленки была от трех тысяч, но только
И охренел от того, что увидел.
Вместо обычных комнат с яркими лампами, детей с отсутствующим выражением лица, лыбящихся латиносов–порноактеров и визжащих женщин, которым втыкали иглы в перетянутые ремнями груди Смит увидел черно–белые, зернистые кадры: человек выходит из машины перед складом в Сан-Анжело. Смит, своей собственной персоной, выходит! Идет по переходу в аэропорте Далласа на Форт–Уорт. Передает человеку Винчетти в ФБР деньги и список с выдуманными явками на пустой стоянке в Дель Рио.
– Ну как товар, Миистер Смит?
– Рамирес сиял, сверкая золотым зубом.
– Сраный черножопый перцеед!
– но прежде чем Смит потянулся к своему пистолету, у него за спиной щелкнул взведенный курок.
Смит медленно обернулся и увидел трехдюймовый "Смит–Вессон" модели 13.
– Добрый вечер, мистер Смит. Моя фамилия Петерсон, я - федеральный агент. Я арестовывая вас за неоднократные нарушения статьи 18 Свода Законов США, - тот солдат из бара. Улыбнулся пустой улыбкой.
– Мистер Рамирес передал нам достаточно информации, чтобы обеспечить вам минимум тридцать лет тюремного заключения. Вы имеете право...
Слова расплывались. За агентом стоял Рамирес и хихикал. Смит не собирался сдаваться, такой срок, за детское порно, в федеральной тюрьме был равнозначен смертному приговору. Он же станет сучкой в первый же день!
Со стены, из–за плеча Петерсона, улыбался Шипе. Смит прыгнул вперед, вырывая револьвер армейским приемом. Пуля пролетела мимо, чиркнув Смита по скальпу.
Запястье агента хрустнуло, Смит перехватил револьвер и быстро всадил в грудь агента две пули. Сопляк грохнулся под Шипе, как приношение.
Рамирес кинулся ему на спину, царапаясь, кусаясь. Смит попылася сбить его локтем, неудачно. Мексиканец вгрызался ему в ухо. Револьвер упал на пол, Смит пошатнулся, вопя от боли – Рамирес сумел откусить ему правое ухо. Шипе почему–то стоял перед глазами. Смит попытался шваркнуть Рамиреса о стену, но вместо этого они вылетели в окно.
И ни черта не замедлилось. Смит и его ноша вылетели из окна, в быструю южную ночь, и грохнулись на улицу, как кирпич на пару совокупляющихся лягушек.
Хрустнуло, потом затихло. Смит скатился с Рамриеса, который смягчил его падение. Кто–то на них смотрел, сверху? Оглушенный, Смит сумел встать на ноги, смог вытащить длинный осколок стекла из подмышки и второй такой же – из живота. Кажется, Шипе действительно приносит удачу – Смит смог ничего себе не сломать при падении с третьего этажа, а Рамирес лежал и булькал проткнутыми ребрами легкими. Смит увидел какое–то движение в номере. Или ему почудилось? Может, Петерсон был не один? Смит взвел "Глок", но окно было пустым.
Хихиканье снизу. Рамирес выплюнул откушенное ухо. Несмотря на сломанный позвоночник и пробитые легкие, мексиканец глядел победителем.
– Неудачный у вас сегодня день,
– Лучше, чем у тебя, - Смит выпустил Рамиресу в голову восемь пуль из "Глока".
Череп раскололся надвое, выпуская наружу мозг. Золотозубая улыбка уставилась в небо.
Смит похромал прочь. В баре зажегся свет, люди выглядывали из окон, некоторые улыбались широченными пустыми улыбками.
В голове пульсировала боль на месте откушенного уха, Смит хватал ртом воздух, кровь лилась по ноге. Кажется, артерию перерезало или тоже легкое проткнуло. У него стало темнеть в глазах.
Но - повезло и в этот раз! В переулке стояло такси, как по заказу. Он влез в машину, на заднее сиденье, хлопнул дверью, почти теряя сознание.
– Я кровью истекаю, нужно в больницу.
Водитель повернулся, широко улыбаясь.
– No hablo Ingles, se~nor[10].
Смит кое–как вытащил тысячу, швырнул водителю, попробовал на испанском:
– Hospitala! Pronto!
– Конечно, миистер.
Такси тронулось с места. Теряя сознание, Смит увидел протянутые пухлые ручки, улыбку, широкую и пустую - маленькая пластиковая куколка свисала с зеркала заднего вида.
Шипе.
* * *
Смит огляделся вокруг с высоты каталки - они привезли его в палату интенсивной терапии и стояли вокруг. Красивая темноглазая медсестра умыла его влажной марлей, другая медсестра считала его пульс.
Я умираю?– подумал Смит.
– Мы остановили кровотечение, угрозы для жизни нет, - сказал доктор.
И из угла поднялся другой человек. В черном костюме, с белым обратным воротничком.
Смит икнул. Священник?
Он взял Смита за руку и спросил:
– Раскаиваешься ли ты в своих грехах?
Смит испугался.
– Нет, нет, - пробормотал он, - пожалуйста, я не хочу умирать.
Священник стоял возле него, глядя с добротой и заботой. Распятие блестело в свете ламп, в руках - книга.
– Раскаиваешься ли ты в своих грехах?
– повторил он, с сильным акцентом.
Смит не расслышал. Он увидел, что на шее у священника висит не распятье, а серебряная фигурка в головном уборе из перьев кетцаля, с простертыми вперед пухлыми ручками без ногтей.
– Шипе, - прошептал Смит.
Cвященник начал говорить на науатле, языке ацтеков. Нож, который он занес, был не стальным, а кремневым. И не католическую литанию читал он из книги, а Псалом Жертвоприношения и Гимны Подателя Урожая, имя которому - Шипе–Тотек.
И сердце Смита билось, как гром.
Перевод: Дарья Кононенко
Рэй Гартон - автор более 60 книг, в том числе романов ужасов "Ножницы" ("Scissors") и "Хищный" ("Ravenous"), а также триллеров "Секс и насилие в Голливуде" ("Sex and Violence in Hollywood") и "Лекарства" ("Meds"). Его рассказы появлялись в журналах, антологиях и в восьми сборниках. Его вампирский роман 1987 года "Живые девушки" ("Live Girls") был номинирован на премию Брэма Стокера, а в 2006 году он получил премию "Великий мастер ужасов". Он живет в северной Калифорнии со своей женой Дон и их семью кошками, где в настоящее время работает над тем или иным проектом.