Некромансер
Шрифт:
Но это истощение мог исцелить отдых. Более важными были две другие вещи. Первое - четкое признание, что все происходящее с ним и вокруг него было несчастными случаями. Ведь он же смог однажды отбросить мысль о самоуничтожении, которая сидела в нем довольно крепко! И это подтверждало существование альтернативы.
Второе - Маг. Варрен, назвал его самоуверенным.
Обеспокоенный этим Пол сначала решил, что состояние истощения было для него не свойственным. Несмотря ни на что, ему и в голову не приходило, что он может находиться под влиянием чьей-то силы.
Возможно, это и была самоуверенность,
"Но все-таки, - подумал Пол, продолжая полулежать с закрытыми глазами, - мне не следует быть слишком самоуверенным".
Он напоминал человека, вглядывающегося сквозь стекло стакана со спокойной водой в тайну движения потоков на берегу океана. Перед его глазами происходили чудесные вещи. Они могла бы длиться долго, пока воду никто не потревожит... Но порыв ветра или рябь на поверхности воды - и жизнь не будет уже так чиста, полна и неприкосновенна. Спокойствие - вот главное. Спокойствие и внимание. Он начал различать это по намеку на движение, изменение цвета, возникающие очертания...
Отклонившись с закрытыми глазами. Пол растворился в полудреме.
Неожиданное торможение автомобиля заставило его выпрямиться. Машина резко остановилась. Он открыл глаза и посмотрел через верх.
Пол находился на перекрестке среднего уровня. Наверху и под ним частные и деловые строения огромного трехмерного единения, называемого Чикаго Комплекс. Его машина остановилась, наполовину выехав на перекресток. По четырем углам стояли магазинчики и офисы. Поодаль на большом пространстве росли деревья. Но где же люди? Магазины пусты. Парк тоже пуст. Улицы были чисты и спокойны.
Пол еще раз наклонился и нажал сигнал конечной остановки - отель Кох-и-Нор. Машина осталась на месте. Он вызвал контрольный центр по наблюдению за движением. Связь находилась на приборной доской.
– Сэр?
– послышался женский голос, будто записанный на пленку.
– Что случилось?
– Я нахожусь в одноместном автомобиле, который не двигается с места, - он взглянул на номер улицы.
– Уровень Н-2432 и ААНБ.
– Проверяю, - произнес тот же голос. Минуту длилось молчание; затем голос зазвучал снова.
– Сэр? Вы уверены в местонахождении? Район, где вы находитесь, закрыт для движения. Ваша машина не могла туда попасть в течение последнего получаса.
– Но тем не менее я здесь.
– Пол вздрогнул. Ему показалось, что он услышал посторонний звук. Он выбрался из машины и встал рядом. Звук доносился тихо, но очень отчетливо. Это было пение, оно приближалось.
– Место, где вы находитесь, - послышалось из репродуктора, освобождено для демонстрации. Проверьте, пожалуйста, адрес еще раз. Если он тот же, то оставьте автомобиль и немедленно поднимайтесь на уровень выше. Там найдете другой. Повторяю, оставьте автомобиль НЕМЕДЛЕННО.
Пол отскочил от машины. На противоположной стороне улицы находился эскалатор. Он добежал до него. Эскалатор, покачиваясь, вынес его на улицу как раз над той, где он только что был. Теперь пение слышалось более
"Хей, хей! Хей, хей! Хей, хей!"
В замешательстве он сошел с лестницы и посмотрел вниз через парапет. Там, около поворота на улицу, где стояла машина. Пол увидел людей. Они шли сюда. Движение было спокойным, по двадцать человек в ряд. Улица непрерывно заполнялась, цепочка за цепочкой.
Они шли быстро. Молодые мужчины и женщины в большинстве были одеты в широкие голубые спортивные брюки, белые рубашки и серые широкие шляпы, украшенные перьями.
Они бежали, держась за руки, в ритм своего пения.
Пол вдруг понял. Они представляли, видимо, одно из так называемых "марширующих обществ". Подобные группы собирались для одной цели раза два в месяц - пробежаться по улицам. Это был вид контролируемой истерии. Пол об этом читал. Подобные упражнения "выпускали пар", как сказали научные защитники. Тем не менее группа бежала. Им никто не мешал, и они тоже.
Они приблизились, и Пол увидел их глаза, устремленные прямо вперед. Но их взоры не были тусклыми, как у перебравших или наркоманов. Они были ясными, но застывшими, как у людей в момент восторга или неистовства. Теперь они были почти под ним, у перекрестка.
Одноместный автомобиль стоял на их пути. Практически они были рядом с ним. Мерное движение шагов сотрясало лестницу, где стоял Пол. Казалось, они заставляли всю структуру Комплекса, уровень за уровнем, вибрировать вместе с высокими звуками пения. Вдруг волна раздражения коснулась их атакующих тел, и громкий визг ударил по ушам, подобно неестественному нервному возбуждению.
В водовороте шума и визга Пол увидел, что первые ряды налетели на пустую машину и без остановки, словно лавина обезумевшего скота, смели ее, откатывая все дальше и дальше, пока не сбросили на нижний уровень. Пол видел, как она взгромоздилась на перила и исчезла из вида. Звук удара потонул в шуме бегущей толпы.
Он оглянулся на дорогу, туда, откуда они появились. Казалось, потоку не будет конца. Но теперь, насколько он мог видеть, ряды стали реже, свободней. Наконец, послышались высокие сирены сопровождавших толпу автомашин.
Пол поднялся на верхний уровень, нашел пустую двухместную машину и направился к отелю.
Дверь его комнаты оказалась открытой. Когда он вошел, маленький человек невзрачного вида в деловом костюме поднялся из кресла и показал удостоверение.
– Секретариат отеля, мистер Форман, - сказал коротышка. Меня зовут Джеймс Батлер.
– Ну, и что же?
– спросил Пол. Усталость обволакивала.
– Обычное дело, мистер Форман. Обслуга обнаружила в вашей комнате вазу, которую привели в негодное состояние.
– Запишите на мой счет, - ответил Пол.
– А теперь, если вы не возражаете...
– Дело не в вазе, мистер Форман. Вы посещали психиатра?
– Доктора Элизабет Уильямс. Сегодня. А что?
– В порядке вещей, что наш отель опрашивает и берет под контроль тех гостей, кто постоянно находится под наблюдением психиатра. Публичный Центр Здоровья Комплекса Чикаго разрешает нам отказывать в местах гостям, которые могут нанести ущерб отелю. Конечно, подобного отказа в отношении вас не последует, мистер Форман.