Некромант по вызову. Тетралогия

Лисина Александра

– Да помню я, помню, - с оттенком раздражения ответил первый. Какой-то адепт, вероятно, голос которого - низкий, грубоватый, с отчетливой хрипотцой - был мне совершенно незнаком.
– Чего заладила?

– Ты сказал, что не тронешь его!
– настойчиво повторила Верия.
– Ты обещал, что только поговоришь! Мы же договорились!

– Я и поговорю. Ты все правильно сделала, не волнуйся. Твоему приятелю нужно будет просто быстро и честно ответить на наши вопросы. Только и всего.

Я заинтересованно дернул ухом, не прерывая мундитации. Так-так-так... кто тут собрался на меня надавливать? И кому именно я обязан своим появлением в Черной башне?

–

Ему не будет больно, честно, - с усмешкой пообещал Алес, остановившись у самой двери.
– А если и будет, то назавтра он об этом даже не вспомнит. Даю слово.

– Алес!!!
– отчаянно взвизгнула Верия, и в дверь с наружной стороны что-то несильно ударилось.

– А как ты хотела?
– пренебрежительно фыркнул парень, судя по звукам, оттаскивая девочку в сторону, а затем с отвратительным скрежетом отодвигая засов.
– Информация - самое важное, что у нас есть. И порой приходится чем-то жертвовать, чтобы получить ее от врагов. Или же... кем-то? Мы ведь не можем отпустить твоего "светлого" приятеля, не получив результатов, правда? Как не можем позволить ему рассказать о нашей встрече преподавателям...

– Но так нечестно! Ты обещал!

– Кто-нибудь, уберите ее отсюда, - холодно велел Алес, мгновенно сменив тон, и за дверью тут же послышалась возня.
– И проследите, чтобы мелкие сюда не заглядывали. Хватит им уже впечатлений.

– Нет!
– снова вскрикнула Верия, заставив меня удивленно приоткрыть один глаз.
– Нет, Алес! Не смейте его обижа-а-ать...!

В этот момент дверь со зловещим скрипом отворилась, показав мне кусок плохо освещенного коридора. Девчоночий визг на мгновение взвился под самый потолок, отозвавшись у меня в ушах пронзительным звоном. Затем кто-то предусмотрительно зажал Верии рот, одновременно утаскивая подальше. Наконец, где-то неподалеку грохнула еще одна дверь, и неприятный шум в коридоре окончательно стих.

– Что такое?
– удивленно пробормотал первый вошедший, обнаружив, что в комнате царит непроглядная темень. Судя по всему, именно тот парень, которого мелкая предательница называла Алесом.
– "Светляк", что ли, сдох?

– Наверное, - протянул другой адепт, заходя следом.
– Надо было его еще вчера заменить.

– Я сейчас новый сделаю, - пообещал третий, закрывая за собой дверь, и я тихо хмыкнул. Правда, вставать с алтаря не спешил и даже руки опустил обратно, чтобы отсутствие браслетов не так сильно бросалось в глаза - когда еще столько силы на халяву удастся хапнуть? Только, когда парень забормотал заклинание, на пару секунд прикрыл веки, чтобы вновь зажегшийся "светляк" не ударил по глазам. А затем снова их открыл и, приподняв голову, с любопытством уставился на вошедших.

Их действительно оказалось трое - самоуверенных "темных", решивших устроить допрос "первогодке". Причем, судя по нашивкам на мантиях, только один из них был с пятого курса и получил право носить на груди черную полоску, обозначающую род его будущей деятельности. Именно он-то, на правах старшего, и вошел первым в мою скромную обитель.

Их лиц, правда, я не увидел - адепты предусмотрительно надели маски в виде оскаленных звериных морд. Наверное, предполагалось, что они будут выглядеть устрашающе, но лично у меня эти обведенные черной краской прорези для глаз, клыкастые ухмылки и мазки светящейся в темноте вытяжки из семян астериса, кроваво-красные разводы вокруг ртов не вызвали ничего, кроме скептической усмешки. Хотя стоит признать, что задумка была неплохой - мальчишки, не полагаясь на магию и заклинание

забвения, которые, судя из разговора, собирались на мне опробовать, подумали даже о таких мелочах. И не только надели маски и бесформенные балахоны, под которыми нельзя было различить особенности фигуры, не только притащили меня сюда оглушенным и забросили на "темный" алтарь, но еще и... ого-го!.. установили над комнатой полог тишины. Благодаря которому меня можно будет тут на куски резать, и никто снаружи не услышит ни звука.

Способные мальчики, не правда ли?

– Ну, здравствуй, Невзун, - сказал Алес, остановившись в двух шагах от алтаря.
– Наслышаны о тебе. И немало. Надо сказать, для первогодки ты сумел неплохо себя показать.

Я прищурился, изучая довольно средненький дар паренька, и хмыкнул.

– Вот спасибо. Но, надеюсь, это не зависть заставила вас пригласить меня на интимную беседу?

– Нет, - усмехнулся под маской сопляк.
– У нас просто есть к тебе пара вопросов.

Я поразмыслил, не пора ли разочаровать мальчика, но потом решил обождать с откровениями и, улегшись поудобнее, заявил:

– Я - весь внимание, господа. Что вам угодно?

– А он наглый, - удивился молчавший до этого парень слева.
– Эй, мелкий, не смущает, что ты тут один и совершенно без сил?

Я улыбнулся, чувствуя, как бурлит внутри украденная сила.

– Нет. Но вы же не собираетесь меня убивать?

– Мы еще не решили, - зловещим голосом сообщил второй и словно невзначай щелкнул ногтем по лезвию висящего на стене разделочного ножа.
– Но если будешь хорошо себя вести, мы, возможно, тебя отпустим... конечно, после того, как сотрем память обо всем, что тут случилось.

– А вы что, умеете?
– удивился я.

– Не волнуйся: ты об этом все равно не вспомнишь, - пообещали мне, снова демонстративно потревожив один из пыточных инструментов, который отозвался на щелчок похоронным звоном. Следом за ним недобро клацнули сомкнувшиеся щипцы, а затем звякнула снятая со стальных крючьев ржавая пила.
– Собственно, ты вообще ничего об этом вечере не вспомнишь. Ни про нас, ни про эту комнату, ни про инструменты, с которыми, возможно, скоро познакомишься поближе...

Ой, как страшно. Сейчас описаюсь.

– Надеюсь, вы их хотя бы погреете?
– с беспокойством осведомился я, для наглядности зазвенев своими цепями. Ничего так получилось, мелодично. Как раз в тон к согнутой и потом распрямленной пиле.
– А то знаете, я холода боюсь. Терпеть не могу, когда к коже прикасаются простым железом.

В комнате на миг воцарилась недоуменная тишина, а потом Алес справился-таки с растерянностью и, переглянувшись с остальными, недобро пообещал:

– Погреем, конечно. Не переживай - так погреем, что тебе еще и жарко станет. Шо... э-э... эй, кто-нибудь разожгите огонь и бросьте туда иглы! Наш гость не любит холодное, так что уважим его, парни, и раскалим их докрасна.

Я скосил глаза на стоявшее в углу ведро, рядом с которым еще пару минут назад слышался крысиный писк, и мысленно восхитился: и правда, предусмотрительные детки! Внутри, судя по скорости разгоревшегося там огня, находились заранее принесенные угли, сбрызнутые каким-то горючим раствором: вспыхнули они мгновенно, от одной искры, и тут же засветились мрачными алыми сполохами, придавшими секционной еще более зловещий вид. Особенно после того, как на стенах заиграли длинные тени моих похитителей, в руках которых, как по мановению волшебной палочки, возникли пыточные инструменты.