Некромант. Присяга
Шрифт:
– А теперь Муся, – сказал Колян и, сунув в дыру собачонку, отцепил поводок. Собачка тут же со всех лап кинулась к зданию усадьбы.
– Муся?…
– Муся прелесть. У нее течка. Она много раз меня выручала, потом обязательно ее найду, – умильно сообщил Колян.
На разные голоса залаяли псы – усадьба охранялась на славу. Колян прислушался, потом сделал какие-то выводы и махнул рукой.
В пещерку, расположенную в самом низу глинистого склона за кустом, можно было только вползти на животе. Это мы и сделали; Колян раздал мощные фонари, закрепил у входа в пещеру конец длинной тонкой бечевки.
Было сыро и не очень чисто.
Кама, решив, что с нами можно не нянчиться, полз сразу за Коляном.
– Ты помнишь тоннель налево? Вот, судя по всему, мы в нем еще одно слабое место упустили, – глухо вещал геолог-разведчик. – Смотри внимательнее, высота будет совсем маленькая, можно здорово окорябаться. А потом небольшой тупичок, странно даже, я же смотрел тогда, и за тупичком не было ничего, но вот в тупичке немножко покопаем, лады?
Диггер отвечал радостными нотками понимания. Мы же втроем могли только ползти следом. Оставаться снаружи было неразумно из-за охраны усадьбы. Даже Васька не рвался предъявлять тут свои полномочия и обеспечивать группе вырвавшихся на волю шизиков официальное прикрытие.
И вот чудо. Тоннель, где вправду можно было выпрямиться, – сводчатые потолки, ниши в стенах и даже кирпичи какие-то уникально древние, особенно монолитные, небольшие. Бог ты мой, а ведь мы живем совсем рядом – и попросту не знаем…
Колян и Кама сверились с какими-то схемами, начертанными Камой, и начали простукивать стену. Удар за ударом. Наконец – требуемый звук.
– А теперь слон…
За проломленной стеной тоннеля снова потянулась пещера. Ее сперва смотрел Колян и лишь спустя семь-восемь минут позвал нас – проходимо, не обваливается.
Мне становилось все труднее.
Через некоторое время я поняла – меня давили не только стены.
Мы приближались.
Мне отчаянно захотелось с кем-то поделиться или к кому-нибудь прижаться; но пространство, по которому мы то лезли, то ползли, скудный прыгающий свет, грязь и достаточно затхлый воздух не располагали к сантиментам. Поэтому я раз за разом читала заклинания незримости, неощутимости, пытаясь растащить защитный контур на всю группу. Мне только сейчас пришло в голову, что может случиться, если Касиз почувствует наше приближение к его склепу. Вся надежда – на Чашу и ее благую Силу; ну и на меня, нерадивого экстрасенса со светлым Даром.
По большей части мы перемещались вниз. От постоянного положения «голова ниже задницы» меня уже слегка мутило. Я могла себе только представить, как плохо было полному Ваське, у которого Таня раза три засекала повышенное давление… кроме того, тут было заметно холоднее, чем сверху. И очень, очень тесно.
– Вы бы предупредили, чтоб я одежду взял, спеццы… – прошипел обиженный за слона Чед.
– Так было сказано – срочно… ничего, не развалитесь, – парировал Колян. И через некоторое
– Ту пещеру, где древнейший след человека обнаружен, археологи уже знают, – поддакнул Кама, – но она в другой стороне.
Дальше приятели некоторое время стучали инструментом по стенам и делали подкопы… Благо тут стало чуть шире: мы втроем только наблюдали и держали свет, улегшись, как шпроты в банке, рядком.
– Сейчас… скоро, – шептала я. Раны заболели и начали чесаться, как болит и чешется порез этак на третьи-четвертые сутки после травмы.
И вот момент настал. Диггер Колян прополз по узкому, только что прокопанному рукаву… и шепотом закричал, если так можно выразиться:
– Народ, сюда, быстро! Ничего себе! Кама, это же… сенсация!
Мы по одному протащились через узкую каменно-земляную дыру…
Фонари, направленные наверх, дали достаточно яркий белый свет, отразившись от свода. Электрические лучи заиграли на тысячах полупрозрачных сосульках сверху… и снизу. Чтобы поставить ногу, не наколовшись на некрупные частые сталагмиты, надо было исхитриться. В самом высоком месте в пещерке действительно можно было стоять. И пока Кама и Колян восхищенно свистели друг на друга научными терминами… я сфокусировалась на длинном темном камне.
Алтарь, определенно алтарь. Метра три в длину, полтора в ширину, пятьдесят сантиметров в высоту – настолько его видно. Камень темный, плотный. Понизу – широкая полоска неизвестных мне символов.
– Чед, сфоткай символы…
– Вижу…
Камень был если и обтесан, то только слегка. И смотрелся он тут абсолютно инородным, как будто… как будто с орбиты сбросили.
А наверху лежал продолговатый сверток, очень маленький для такой громадной плиты.
– Ребята, мы тут не задохнемся?…
– Пещера была изолированная, так что мы в нее довольно грубо вперлись, но воздух-то по рукаву, по которому мы проползли, пройдет…
Я бочком подобралась к алтарю.
Капли воды, пару тысячелетий капавшие со свода пещеры, запечатали тело Касиза, когда-то, видимо, укутанное шкурами, шипастым кристаллическим саваном. Читалось – тут череп, тут ноги… Руки колдуна были скрещены на грудной клетке. И я догадалась – они были связаны.
– Вообще-то это на диссертацию тянет, – заметил Кама, встав за моей спиной. – Не знаю, откуда вы взяли, что тут надо искать… я же эту пещерку смотрел – Колян по Щукину часто лазает… а не видел.
– Не будет диссертации, Кама, – тихо сказала я. – Мы уйдем, а потом как-нибудь добудем… что-нибудь взрывающееся… и запечатаем склеп. Так надо.
– Надо так надо, – согласился Кама. – Колян?
– Очень надо? – горько уточнил диггер.
– Очень, ребята… я понимаю, выглядит кощунством… дайте инструмент какой-нибудь.
Чем-то вроде небольшого увесистого молоточка, прицелившись, я тюкнула в районе едва угадывающихся рук тела колдуна. Слой сверкающих кристаллов, наросших на мумии, оказался совсем непрочным и легко рассыпался.